— Привет! Ты чего без предупреждения? — спросила Нечаева, открыв окошко.
— Проезжала мимо — дай, думаю, заеду…
— Тебе повезло — я случайно домой вернулась. Кое-что забыла.
— Скажи, Алина, тебе Михалыч сегодня не звонил?
— Может, и звонил, не знаю. Я второй мобильник дома забыла, за ним и вернулась. Поднимешься со мной? — Вместо ответа я открыла дверцу. — Заодно кофейку попьем. Только у меня к нему ничего нет. И денег, чтобы купить продукты, тоже нет.
— Ты не поверишь, но у меня тоже финансовый кризис, — призналась я.
— Конечно, не поверю. Неужели чурковский аванс закончился? — беззастенчиво осведомилась Нечаева.
— Почти, в электронном кошельке осталась какая-то мелочь. — Моя подруга взглянула на меня с нескрываемым удивлением, и мне пришлось пояснить: — Накладные расходы оказались слишком накла?дными.
— Неужели «похищение невесты» и курьерская доставка стоят так дорого? — продолжала изумляться она.
— Если б только это! Я сегодня встречалась с одним хакером. — Мы зашли в парадную, и пока поднимались на нужный этаж, я не проронила ни слова. Только оказавшись в ее квартире, я продолжила: — Так вот, стоимость его услуг — очень внушительная…
— А что ты ему заказала? — поинтересовалась Нечаева, и я рассказала ей о том, что Иванов в самом скором времени должен стать невыездным. — Нормальный ход. Думаю, Тимофею Михайловичу он понравится. Уж больно резануло его по нервам короткое сообщение в прессе о том, что Леха собирается на международные соревнования. Поля, у меня есть идея!
— Какая?
Вместо ответа Алинка бросила мне упрек:
— Какой смысл ее озвучивать, если ты все равно ее отклонишь?
— Не обязательно.
Нечаева мялась, мялась, потом все-таки решила озвучить свою задумку:
— Когда Чурков позвонит, я сообщу ему, что есть возможность внести Иванова в списки должников, и обрисую в деталях, к чему это приведет. Клиент наверняка это одобрит, и тогда я скажу ему, что это стоит немалых денег, которых у меня нет. Так что он должен профинансировать этот проект. А потом я добавлю, что человек, который может помочь мне… нам в решении этого вопроса, через пару дней уезжает. Так что все может сорваться. Если Михалыч хочет именно таким образом наказать Леху, пусть поторапливается с очередным переводом. Ну, как тебе мой план, Поля?
— Мне нравится, — сказала я без всякого лукавства.
— Серьезно? — удивилась Нечаева. — А я была уверена, что ты начнешь продвигать свою идейку, как побыстрее раскрутить Тимофея Михайловича. Что-то здесь не так… Попробую угадать… У тебя нет идей по этому поводу, потому что твое финансовое состояние не так уж и плачевно. С голоду ты, Поля, не умрешь. У тебя ведь есть дед, которому чертовски везет в азартных играх…
— Не везет, — возразила я. — На прошлой неделе Ариша дважды проиграл очень большие суммы, настолько большие, что он даже не решился мне их озвучить. Только сказал, что теперь мы должны экономить. Но у меня это как-то не получается.
— Ну что, Поля, тогда будем доить Чуркова. Другого выхода у нас нет!
— Будем доить, — вынуждена была согласиться я. — Алина, можно, я воспользуюсь твоим компьютером, чтобы перевести деньги с электронного кошелька на карточку?
— Пожалуйста.
* * *
Ариша вечером вернулся домой в приподнятом настроении и сказал, что Инесса созвонилась с Денисом Янкловичем и договорилась с ним встретиться завтра по личному вопросу. Потом позвонила Алина и пожаловалась:
— Поля, не знаю, что делать. Я полдня держала «серую» трубку включенной, но Михалыч так и не прорезался. Сейчас уже десять, вряд ли он позвонит.
— Я попробую встретиться с ним или с его племянником на форуме. Если повезет, напишу ему, чтобы он завтра мне позвонил, то есть тебе.
— Нам, — обобщила Нечаева. — Мы — «мисс Робин Гуд»!
Поговорив с Алиной, я вышла в Интернет. Нам повезло — сэр Тимоти уже поджидал на просторах Всемирной паутины Хорошую девчонку.
«Привет! Почему не звонишь?» — спросила я.
«Не хотел отвлекать тебя от работы. Сама же говорила, что не любишь, когда стоят у тебя за спиной. Телефонные звонки, наверное, тоже отвлекают», — написал сэр Тимоти, и по сегодняшней его стилистике я поняла, что общаюсь с Вольдемаром.
«Отвлекают, но у меня есть проблема, хотела бы с тобой поделиться…»
«Что за проблема?» — поинтересовался мой виртуальный собеседник.
«Для нового портрета нужен холст большой величины, краски, про раму я уже и не говорю», — намекнула я на свои финансовые трудности.
«Они что, в дефиците? Времена пустых прилавков, очередей и карточек вроде миновали», — написал сэр Тимоти после внушительной паузы. Я поняла, что к разговору подключился Чурков.
«Миновали. Сейчас остался только один дефицит — деньги».
«А ты не слишком наглеешь? Я сделал предоплату».
«Ты внес лишь аванс, который уже закончился».
«Кто-то сказал, что художник должен быть голодным, только тогда из-под его кисти выйдет настоящий шедевр», — сумничал сэр Тимоти.
«Позвони мне завтра, обсудим кое-какие детали, — предложила я, а затем добавила: — Кстати, у тебя остались мои очки. Надо бы вернуть!»
«Я не возражаю. Давай встретимся. Отдам из рук в руки».
«Лучше занеси очки в выбранную нами фирму», — написала я, надеясь, что Чурков поймет: надо отнести бинокль в курьерскую фирмы «Ваш выбор».
Сразу после этого я покинула форум.
* * *
Во вторник мне позвонил Крючков.
— Полина, вчера пришли результаты трасологической экспертизы, — сообщил он. — Как я и предполагал, мотоцикл перевернулся, потому что его водитель не справился с управлением. Мало того, что Коновалов проходил крутой поворот на недопустимо высокой скорости, так переднее колесо еще и попало на камень. Байк перевернулся, при этом водителя выбросило на обочину. Следовавший за ним «Опель» задел уже лежавший на дороге мотоцикл, отбросив его в сторону, и, не останавливаясь, проехал дальше. И это был не перфиловский «Опель». Согласно экспертизе, осколки, застрявшие в протекторах его шин, не являются фрагментами фар мотоцикла Коновалова. А существующее повреждение бампера не могло быть получено в результате данного ДТП. Вот такие дела!
— И что дальше? — поинтересовалась я.
— Сегодня с моего подзащитного было снято обвинение в наезде со смертельным исходом, но обвинение в нанесении телесных повреждений полицейским пока остается.
— Пока? Ты думаешь, его тоже снимут? — уточнила я.
— Я знаю только одно — родители Никиты делают все возможное и даже невозможное для того, чтобы вызволить сына. А я усиленно делаю вид, что помогаю им в этом.
