— Это ты сейчас о ком? — спросила я с подозрением. — Кто тебя автобусом переехал? — Тут я вспомнила бабкин рассказ о толстухе-кухарке с двумя детьми в Украине, чуть не женившую на себе Витьку, и решила, что малость увлеклась.
— Это я так, для примера, — вздохнул он, но не убедил.
— Не хочешь, не говори, хотя я секреты хранить умею.
— Ты ее все равно не знаешь, — вновь вздохнул он. — Может, мы поедем?
— Поехали, — кивнула я.
Олега, по словам Кости, избили возле парковки на Почаевской. А что у нас на Почаевской? Правильно, фирма Николая Устюгова, который когда-то работал в клубе «Пламя». Подозрительное совпадение. Олег либо к нему направился, либо от него возвращался. По здравом размышлении, соваться туда не стоит, но если дома сидеть, как я в этой истории разберусь? К тому же рядом Витька. Не даст пропасть, если что. В общем, недавний опыт ничему не научил, и я велела Витьке ехать на Почаевскую.
Здание, где размещалась фирма «Стандарт Плюс», особо примечательным не выглядело. Одноэтажное сооружение из белого кирпича.
— Я пойду одна, а ты жди на парковке. Твою машину раньше времени светить ни к чему. — Страсть к шпионской терминологии вдруг и у меня появилась.
— Ты это… номер моей мобилы набери, чтоб я разговор слышал и в случае опасности мог вмешаться.
Предложение показалось дельным.
— Влетит в копеечку, но на безопасности не экономят, — кивнула я.
— Мамаша заплатит, — флегматично ответил Витька. — Так и сказала: «Денег не жалей».
— Вот уж спасибо ей большое.
Я направилась в «Стандарт Плюс», а Витька, высадив меня, поехал на парковку. Убранством здание похвастать не могло, но работа здесь кипела. Я миновала дверь с надписью «Мастерская» и оказалась в длинном коридоре, по нему сновали люди, а из-за приоткрытых дверей доносились голоса, кто-то разговаривал по телефону. Таблички на дверях отсутствовали, и где искать Устюгова, оставалось тайной. И тут из-за ближайшей двери появился мужчина с папкой в руках, и стало ясно: удача мне улыбнулась. Устюгов собственной персоной. Фотографию на сайте я видела и узнала его сразу.
— Николай Владимирович?
— Да…
— А я Лена, — с улыбкой протянув ему руку, представилась я.
— Очень приятно, — отозвался он, руку, хоть и с заминкой, пожал и поинтересовался: — А вы, собственно…
— Хотела бы поговорить с вами. Пятнадцать минут у вас найдется?
Он распахнул дверь кабинета, из которого только что вышел, и сказал:
— Прошу. — Устроился за столом, а я села напротив. — Итак, о чем вы хотели поговорить?
— О своем знакомом, он заходил к вам позавчера. Кривцов Олег Евгеньевич.
Хозяин кабинета наморщил лоб, что-то припоминая.
— Извините, — сказал после непродолжительной паузы, — фамилия мне ни о чем не говорит.
— То есть вы с ним не встречались?
— Нет. Возможно, кто-то из сотрудников… а что его интересовало?
— События пятилетней давности. Вы ведь работали в клубе «Пламя»?
— Работал, — кивнул Устюгов, глядя на меня с недоумением. — В службе охраны.
— А по какой причине ушли оттуда, можно узнать?
— Всегда хотел заниматься своим делом. Открыл фирму. Расширяюсь потихоньку…
— Для того чтобы свое дело открыть, нужны деньги, — со вздохом заметила я.
— Кредит взял… Слушайте, какой-то странный у нас разговор. Вам, собственно, что нужно?
— В клубе работала девушка, Вера Бондарева. Боня. Помните ее?
— Разумеется, помню. Наша звезда. Народ на нее валом валил.
— Но потом Боня вдруг исчезла.
— Вот вы о чем, — усмехнулся Устюгов. — Исчезла или просто из города уехала. Никто толком об этом так ничего и не знал.
— Но полиция ее искала?
— Наверное. Хозяин клуба в полицию заявлял, это точно. Потом вроде бы мать ее приезжала… Давно это было.
— Не такой уж большой срок — пять лет. У Бони был друг Андрей Костюков. Вы были с ним знакомы?
— Может быть… Я в то время с половиной города был знаком.
— А фамилия Береговой вам о чем-то говорит?
— Послушайте, девушка, — нахмурился Устюгов. — У меня нет времени ерундой заниматься.
— Не припомните, что происходило в клубе в тот вечер, когда Вдовин давал свой прощальный концерт?
— Нечего мне припоминать, потому что ничего особенного не происходило. Концерт как концерт, ну, может, народу было больше, чем обычно.
— Боня на концерте присутствовала?
— Наверное. Они с Вдовиным дружили. После концерта Гоша с хозяином выпили по рюмке коньяка, и я отвез Сергея Ивановича домой.
— А Андрей в тот вечер в клубе был?
— Какой Андрей? Извините, — решительно поднялся он, — пятнадцать минут уже истекли, мне работать надо.
— Что ж, спасибо, что уделили мне время, — я направилась к двери, чувствуя на себе тяжелый взгляд Устюгова.
Витька болтался неподалеку от дверей офиса.
— Ты чего здесь? — накинулась я на него. — Ведь договорились: на парковке ждешь.
— А о чем еще договаривались? — возмущенно ответил он. Тут я вспомнила, что про мобильный на радостях от встречи с Устюговым забыла и виновато вздохнула, найдя претензии к Витьке необоснованными.
— Извини.
— Ничего у тебя в башке не держится, — посетовал он, и мы направились к парковке, причем Витька держал меня за руку. Я на него косилась, а он спросил: — Ну, как?
— В каком смысле? А-а… Впечатление двойственное, — торопливо продолжила я. — Непохоже, что Олег был здесь позавчера. По крайней мере, никакой реакции его имя не вызвало. И о Боне Устюгов говорил спокойно, а вот Андрюху даже не вспомнил, но, как только речь зашла о Береговом, насторожился.
— Ты не разозлишься, если я спрошу: кто такие этот Береговой и Боня?
Тут я сообразила, что о наших изысканиях Витьке ничего не известно, и принялась растолковывать, кто есть кто.
— А Андрюха, это что же, мамашин внук?
— Он самый. Есть предположение, что он умыкнул чьи-то деньги. Оттого теперь в бегах. Если не хуже, — вздохнула я.
— Хуже — это в тюрьме? Мамаша бы знала. Сам бы объявился, кто-то должен передачки присылать.
— Хуже — это на кладбище, — брякнула я и головой покачала, досадуя на свою несдержанность. Донесет бабке, и она, чего доброго, от такого известия и вправду сляжет.
— Как же его без мамаши могли похоронить? — удивился Витька.
Я закатила глаза, дивясь чужой бестолковости. Хоронить Андрея я, конечно, поспешила, но в глубине души уже почти не сомневалась: его нет в живых. Это было сродни предчувствию: ты просто знаешь, и все. Единственный внук, кроме него и Витьки, у старушенции никого…
