— Достаточно хорошо, — ответила Ева.
— Вы с ней давно знакомы?
— А разве нужно быть давно знакомым, чтобы хорошо знать
человека? Иногда достаточно одного знакомства.
— Значит, вы считаете, что знали ее хорошо? —
уточнил Дронго.
— Если вам не нравится мой ответ, могу сказать, что я
знала ее недостаточно хорошо, — обиделась Ева.
— Можете ее охарактеризовать?
— Умная, волевая, красивая, всегда знала чего хотела.
Мужикам нравилась, хоть грудь у нее силиконовая, — ядовито заметила Ева.
— А все остальное было свое? — пошутил Дронго.
— Как сказать, — Ева прикусила губу. — Ей было
не двадцать, а целых двадцать пять. Она следила за своим телом, ездила на
разные курорты, принимала ароматические ванны. Вы же видели, какое у нее было
загорелое и тренированное тело. Думаете, она все время проводила на пляжах?
Нет, в соляриях и в московских фитнес-центрах. И зубы у нее были не свои, это я
точно знаю. Нос она себе чуть выпрямила…
— А руки и ноги? — не удержался Дронго.
— Свои, — серьезно ответила Ева, — хотя,
возможно, она немного исправила себе коленки. Но я в этом не уверена.
— В общем, не женщина, а ходячий экспонат по
пластической хирургии.
— Ну почему так? Свое лицо она пока не трогала. Не
успела.
— И уже не тронет никогда, — грустно напомнил
Дронго. — А кроме силикона в ее грудях, что еще интересного вы можете о
ней рассказать?
— Ничего. Она была красивой и умной. Больше ничего.
— Вы были с ней знакомы раньше?
— Нет. Когда она приехала в Москву, якобы поступать в
театральный, я еще ходила в четвертый класс. Нет, конечно, мы не знали друг
друга раньше.
— Как вы считаете, Нина могла украсть деньги?
— Нет, конечно. Она ведь была не дура. Понимала, что
Олег все вернет. И если понадобится, наймет людей и они ее так обработают, что
никакая пластическая хирургия не поможет. Нет, нет. Нина деньги не тронула бы.
А вот драгоценности могла забрать. Это ведь были уже ее камни, — очень
деловито сообщила Ева.
— Я вас не спрашивал про ее украшения, — заметил
Дронго.
— Об этом все говорят, — слегка огрызнулась
она. — Все знают, что у Олега из номера пропали и деньги, и драгоценности.
— А что вы думаете об Олеге Базурове?
— Типичный мешок с деньгами. Жадный, злой, холодный и
черствый. Я с таким ни одного дня не прожила бы. Сначала дарит любимой женщине
украшения, а потом бегает по отелю с криками, что его обокрали. Жадюга и
сволочь.
— Он мог убить Нину?
— Не знаю. Но, наверное, мог. У таких людей нет ничего
святого.
— А ваш друг Тигран? Он тоже бизнесмен?
— Он другой, — сразу отозвалась Ева, — совсем
не такой. Тигран мягкий, добрый, отзывчивый, понимающий. И потом, кавказские
мужчины обычно более щедрые.
— Догадываюсь, — усмехнулся Дронго. Этой девочке
совсем не обязательно знать, что сидящий перед нею эксперт родом из Баку.
— Конечно, у Тиграна тоже есть недостатки, а у кого их
нет? Он нередко верит людям, которые затем его подводят.
— Аркадий тоже бизнесмен. Что вы думаете о нем?
— Хитрован, выдающий себя за простака, —
охарактеризовала его Ева, — всегда себе на уме. Он ведь врач по профессии,
и мне иногда кажется, что он еще и психолог, умеет разрядить обстановку, ловко
увильнуть от ответа.
— А его жена?
— Комплексующая стерва. Толстуха, старающаяся влезть в
одежду на два размера меньше. Кожа у нее очень светлая, поэтому Алла сжигает
себя на пляже, чтобы получить такой же загар, как у нас с Ниной. И очень
завистливая, всегда было заметно, как она глазела на нас с Ниной, особенно на
ее украшения. Каждое новое кольцо Нины вызывало у Аллы приступ мигрени.
— Приятная характеристика, — пробормотал
Дронго. — Интересно, а что вы скажете о семье Калимуллиных?
— Вадим под каблуком у жены. А она ненормальная.
Третирует мужа на глазах у всех. Несчастная семья. Они тут с первого дня
устраивают скандалы, не могут найти общего языка.
— У вас особое мнение о каждом члене вашей
группы, — констатировал Дронго. — Интересно, какую характеристику вы
дали бы самой себе?
— Красивая, молодая, достаточно сообразительная, —
не раздумывая, ответила Ева, — иногда слишком доверчива и добра. И вообще,
у меня нет недостатков, если это вас интересует. И я не убивала Нину, если вы
это хотите узнать.
— Что вы делали в Валенсии сегодня утром?
— Была вместе с вами на экскурсии, — быстро
отреагировала она.
— Это я помню. А дальше?
— Мы с Тиграном пошли снимать достопримечательности.
Вошли в галерею, сделали там несколько кадров. Потом он вышел с другой стороны
и исчез. А я осталась его ждать. Тигран все не шел и не шел, и я пошла его
искать. Наконец мы встретились и вместе вернулись в отель, где узнали о смерти
Нины.
— Теперь расскажите подробнее. Сколько времени вы ждали
Тиграна на том месте, где он вас оставил? Минуту, две?
— Нет, — ответила после недолгого размышления
Ева, — минут семь или восемь. Я его долго ждала.
Миллер взглянул на Дронго. Оба помнили: Тигран сказал, что
отсутствовал лишь несколько минут.
— Семь или восемь минут, — повторил Дронго. —
И вы его не дождались?
— Нет. Я пошла его искать, но не нашла. Тогда вернулась
на прежнее место.
— Одну минуту. Вы вышли из галереи и вернулись обратно?
— Да, я вернулась обратно. Но его нигде не было. Я еще
немного постояла и опять вышла на улицу. Там рядом небольшое кафе, я села за
столик, чтобы его подождать, и заказала себе чашечку кофе. У меня даже остался
чек. Я его бросила в сумочку.
— И долго вы сидели в кафе?
— Еще минут пятнадцать. Потом подошел Тигран. Он сказал, что
повсюду меня искал. Мы даже немного поспорили. Потом вместе пошли к автобусу.
«У него было время, — подумал Дронго, — у него
было как раз минут тридцать или сорок, чтобы съездить в отель и нанести тот
самый роковой удар. Тигран нас обманывал, когда говорил, что нашел Еву через
несколько минут».
— У меня есть еще один вопрос, — подал голос
Миллер. — Вчера, когда вы голосовали по вашему трибуналу, вы поставили на
первое место господина Базурова. Правильно?
— Да, — кивнула Ева, — так и было.
— А последним вашего друга господина Геворкяна?
— Правильно, — улыбнулась она.
— И вы все время спокойно сидели в кафе?
