— Нет. Мы познакомились только здесь. Он приехал позже
нас. До него здесь жили две немецких семьи.
— Эстонские, — поправила отца дочь.
— Да, эстонские. Но говорили по-немецки, делали вид,
что не понимают русского языка, — усмехнулся Болтакул, — а потом
приехал Михаил Вицинский.
— А соседей, проживающих на других виллах, вы знаете?
— Нет, — переглянулись Болтакул и Айша.
— На восьмой вилле живут симпатичные польки, —
сообщил Ескен, — мать и дочь. Я думал сначала, что они сестры. Но
оказалось, что мать и дочь. Одной лет сорок пять, другой — двадцать пять.
— Кто тебе больше понравился? — ядовито
поинтересовалась сестра. — Наверное, мама. Тебя тянет на взрослых женщин.
— Амина, — нахмурилась ее мать, — у нас дома
гость.
— Извини. Я пошутила.
— Значит, вы не знали раньше Вицинского и не могли
знать, каким видом бизнеса он занимается? — задал очередной вопрос Дронго.
— Конечно, не знал. И ничего не знаю. А разве это так
важно? Он оказался нашим соседом, поселился рядом. Веселый, компанейский
мужчина. Два раза мы пили с ним в баре. Он нас пригласил на ужин, сказал, что
все заказал в «Папарацци». Мы и пошли. Ужин был действительно хорошим, особенно
вино. Все было нормально, пока не произошло это преступление.
— А женщин вы раньше знали?
— Нет. Мы увидели их впервые на вилле Вицинского.
— То есть вы все вместе ужинали, а потом перешли в
гостиную, когда подали десерт и фрукты.
— Верно, но официант должен был принести еще и
мороженое. Он как раз ушел, а Вицинский предложил выкурить сигары. Но я не
курю, уже давно бросил. А Ескен не любит сигары. Женщины пошли в туалетную
комнату, а мы с Ескеном вышли из гостиной на улицу, с другой стороны дома.
— И вы не видели никого из посторонних?
— Нет, конечно, никого. Иначе бы сказали об этом
турецким следователям.
— Но вы слышали, когда убийца ударил свою жертву?
— Нет. Мы ничего не подозревали, пока не услышали крик
Амины. И тогда мы побежали обратно в дом.
— Вы стояли вместе?
— Да, — кивнул Болтакул, — вместе с сыном.
— Что было потом?
— Мы побежали на крик Амины. В гостиной уже сидела
Айша. Она тоже поспешила за нами. Когда мы выбежали к бассейну, там в воде
плавал убитый Михаил Вицинский. Рядом стояли наша дочь и госпожа Гринько. Наша
дочь кричала, а госпожа Гринько молчала. Честно говоря, это меня немного
смутило. Такое хладнокровие у женщины! Я не стал говорить этого турецким
следователям, но вам скажу. Она была абсолютно спокойна. Не хочу ничего
утверждать, но разве может быть молодая женщина так невозмутима, когда рядом
плавает убитый мужчина? К тому же он был явно неравнодушен именно к ней. Я
полагаю, что вам нужно обратить внимание на этот факт. Хотя не могу утверждать,
что именно она ударила Вицинского. Но, кроме них, там никого не было, а моя
дочь пришла позже госпожи Гринько, что она подтвердила.
— А где была госпожа Павленко?
— Она появилась позже всех. Выбежала из дома и тоже
громко закричала. Потом села плакать, и подруга начала ее успокаивать. Затем
появились сотрудники службы безопасности и менеджер отеля. Потом приехали
врачи, полиция и даже пожарная служба. Видимо, сработала какая-то пожарная
сигнализация. Вот, собственно, и все, что мы можем рассказать.
— Спасибо. Знаете, почему госпожа Гринько была так
невозмутима и спокойна?
— Нет, не знаю. И не понимаю. Почему?
— Она работает старшим следователем прокуратуры. За
время своей деятельности она насмотрелась на стольких убитых и искалеченных,
что вывести ее из состояния равновесия достаточно трудно.
Болтакул торжествующе взглянул на супругу.
— Я тебе говорил, что здесь есть какая-то тайна, а ты
мне не верила, — почти радостно произнес он, — вот видишь, все
оказалось так, как я и говорил. Она вела себя слишком спокойно и независимо.
Теперь понятно. Она работает следователем и, конечно, каждый день видит такие
трупы.
— Если даже не каждый день, то через день, —
согласился Дронго, — я хотел, чтобы вы об этом тоже узнали. Как вы
думаете, на вилле мог оказаться чужой?
— Нет, не мог, — ответил Болтакул, — мы
никого здесь не видели.
— Конечно, мог, — сразу сказал его сын, —
достаточно было подняться с другой стороны, по обрыву, и залезть на территорию
виллы.
— Вы думаете, что неизвестный убийца мог так поступить?
— Наверняка. Другого хода просто нет. По дороге он
пройти не мог. Камеры наблюдения фиксируют каждого, кто там проходит. Оставался
единственный путь — вплавь через море, а потом подниматься наверх.
— Мне сказали, что ему нанесли довольно сильный удар по
голове. Но орудия преступления так и не нашли.
— И не найдут, — быстро ответил Ескен, —
наверное, убийца унес его с собой.
— Возможно, вы правы. Какие-нибудь детали, о которых я
не спросил, были?
Ордалиевы снова переглянулись.
— Нет, — не очень решительно произнес
Ескен, — но кажется, что перед его убийством они поругались. Поспорили.
— Кто именно?
— Погибший и Жанна Гринько, — ответил
Ескен, — она ему явно нравилась. А он ей не очень. Видимо, она пришла на
ужин только из-за своей подруги. Хотя платье у нее было просто замечательное.
— Почему вы думаете, что они поругались?
Ескен замолчал, отводя глаза в сторону.
— Это я ему сказала, — вмешалась Амина. — Я
слышала, как они спорили. Даже подрались, и она смогла его оттолкнуть от себя.
— Она мастер спорта, — сообщил Дронго, — и
неудивительно, что смогла справиться с захмелевшим мужчиной. Это было не так
сложно.
— Наверное, он обиделся, — предположила
Амина, — и поэтому решил выйти к бассейну, чтобы выкурить сигару. И там
его убили.
— Вы считаете, что основной подозреваемой является
госпожа Гринько? — в упор спросил Дронго.
— Да, — ответила Амина, выдерживая его
взгляд, — даже если не лично, то косвенно виновата именно она.
— Она должна была согласиться с домогательствами
пьяного хозяина виллы? — спросил Дронго.
Он видел, как Болтакул и Айша снова переглянулись.
— Я не знаю, — ответила Амина, — я
действительно не знаю. Но в любом случае я слышала, как они спорили.
— Понятно, — Дронго посмотрел на часы. Уже пятый
час утра. Нужно спешить. Через час начнет рассветать. — Спасибо, —
произнес он, поднимаясь со своего места.
— Ескен вас проводит, — предложил Болтакул.
