— Прости господи! — мгновенно вспотел Юрий Васильевич, вытирая пот красной бумажной салфеткой, почему-то оставляющей на лице багровые разводы. — Почему в масках-то? Чтобы мамка не узнала?
— Ого! — тоже оценила появление полуголых девиц Маруся. — Раз тут такое водится, Олег вполне мог присмотреть какую-нибудь себе.
— Да брось ты! — нервно повела плечом Лиля. — Он какой-то странный был в последнее время. Говорил, что у него дело на миллион, и улыбался так… загадочно. Изображал таинственность. Мол, все узнаешь, малыш, когда я на коне буду!
— И ты думаешь, что его здесь найдешь? Маловероятно.
— Что же мне делать? — В голосе девушки снова зазвучало отчаяние.
— Чем тебе помочь?
— Я не знаю… — Лиля умоляюще посмотрела на своих спутников, как будто просила прервать эту пытку.
— Понятно, — вздохнула Маруся, озираясь по сторонам. — Надо поинтересоваться, не видел ли кто Олега?
Почему-то ей стало жалко несчастную девушку, которая боялась кладбищ, но пришла сюда ночью, пересилив себя, в поисках мужчины, который, может быть, такой жертвы не заслуживал. Ее любовь требовала уважения.
Маруся и Лиля с надеждой посмотрели на Юрия Васильевича, чтобы заручиться его мужской поддержкой, но ему было совершенно не до них. Похоже, что «летучие мыши» произвели на него сильное впечатление. Он смотрел на девиц, не отрываясь, и периодически промокал лицо красной салфеткой и сам уже был похож на вареную свеклу.
Но вскоре вспотевшие «летучие мыши», напоследок вскрикнув: «И-и-эх!» и высоко вскинув в канкане ноги, скрылись со сцены. Гостям налили ещё водки, принесли горячее — пару кусочков шашлыка на шпажках с картофелем фри и долькой помидора, припорошенного уже подсохшим укропом.
«Не очень впечатляющая еда на билет за тысячу…» — невольно подумала Маруся, понимавшая, что платят они не за закуски, а за экзотику и оригинальность. И под конец «поминок» подали кроваво-красный клюквенный морс, после которого всех пригласили на дальнейшее представление.
— Прошу вас, дорогие мои! Приглашаю в парк на обряд сжигания чучела Смерти, — радостно возвестила Виола со свежеподведенными алой помадой губами.
— Неплохое шоу, — разочарованно почесал затылок Юрий Васильевич, потихоньку приходивший в себя после созерцания лихих девиц.
— Даже говорить не буду, что все мужчины одинаковы, — отметила Маруся. — Думаю, вам теперь не жалко той тысячи, что вы потратили, спасая свою ночную клиентку, и моя совесть чиста.
Шашлык был жестким, как резина, водка теплой, а Лиля еще и подавилась хлебной крошкой, которая случайно попала в водку, и долго и надрывно кашляла. Ничего посидели…
Подвыпившая группа шумно шагнула за порог кафе в темноту ночного кладбища. Виола привычно повела всех по аллее к большому деревянному кресту. При приближении удалось разглядеть, что к нему прикручено тело, завернутое в белую простыню. Виола скомандовала:
— Встаньте в круг и возьмитесь за руки! Сейчас каждый получит булавку, вспомнит о самом неприятном и тяжелом в своей жизни и по очереди воткнет булавку в эту куклу.
Появились хмурые субъекты, которые быстро рассовали всем булавки с разноцветными шариками на концах. Виола продолжала:
— Пока кукла будет гореть, с ней уйдут все ваши тревоги и плохие мысли. Соберитесь с мыслями, думайте только о плохом и оно исчезнет из вашей жизни!
И тут Лилю буквально затрясло. Маруся проследила взглядом туда, куда смотрела ее спутница, и у нее тоже потемнело в глазах.
— Только не говори, что ты думаешь, это…
— Я не знаю, а вдруг? — разлепила бледные губы Лиля.
— Нет, ну не может быть, при таком скоплении людей убить человека невозможно…
— Маруся! — Лиля схватила Марусю за руку. — Сделай что-нибудь… Пожалуйста! Нельзя допустить, чтобы в него втыкали иголки! Надо проверить!
А собравшиеся во главе с Виолой уже завели какую-то заунывную песню и пошли хороводом.
«Позвонить? Я уже не успею. Кому? Полиции нужны доказательства, а то, что здесь Олег, ничего не доказывает. Почему мне на ум приходит только Руслан, черт бы его побрал?» — думала Маруся.
Она дрожащими руками достала телефон и набрала номер. Несколько секунд ожидания обернулись просто вечностью.
— Алло, моя супружница! Куда ты пропала? — раздался в трубке приятный голос.
— Руслан! Дорогой!
— Да, любимая. Ты где? Почему ты до сих пор не на супружеском ложе? Ты смотри, я так и сорваться могу…
— Прекрати юродствовать! Я на кладбище, — прервала его Маруся.
— Где-где? — недоуменно переспросил он. — Не рановато ли? Почему тебя все время тянет в такие места?
— Руслан, не до шуток. Я на кладбище, и мне нужна помощь! Да, опять помощь. Я не знаю, что делать? Единственное, что мне в голову пришло, — тебе позвонить. Больше некому! Помоги, иначе я умру, и твои миллионы будут разделены между моими родственниками, которые обязательно откуда-то возникнут после моей смерти. А я ведь еще не успела дать тебе развод. Так что ты подумай, пожалуйста, и будь добр…
Руслан достаточно быстро пришел в себя, что и требовалось.
— Ты меня сильно напугала. Адрес? — лаконично спросил он.
Маруся затараторила:
— Северное кладбище. Как доехать, не очень представляю, но ты спроси.
— Ни во что не впутывайся, я лечу, — ответил он.
— Тут, кажется, человека сжечь хотят. Я не могу на это спокойно смотреть. Я должна что-то предпринять! — запаниковала Маруся.
— Слушай меня! — почти кричал Руслан, но она его уже не слышала, потому что Виола в этот миг велела избавляться от негативных эмоций, втыкая иголки в куклу.
— Нет! — кинулась вперед Маруся, закрывая белую фигуру своим телом.
Все замерли. Виола, похожая на пиявку из-за прилизанных иссиня-черных волос, удивленно вскинула брови:
— Что такое?
— Постойте… — выдохнула Маруся.
— Почему? — заинтересовалась Виола. Глаза ее были холодны, как кусочки льда.
— Подождите… — Маруся не находила слов, она только ощущала испуганный взгляд Лили, которая явно надеялась на чудо.
— Послушайте, что с вами? Вам нехорошо? Сейчас обряд закончится, и вы сможете идти, — почти по слогам произнесла Виола.
— Не надо… Давайте не будем…
— Ты что, не успела о плохом подумать? — хихикнул какой-то парень.
— Что вы ее слушаете! — раздался женский голос. — Кто она такая? Перепила дамочка, перевозбудилась. Зачем вы берете на экскурсии нервных и психически больных людей?
— Нет! — снова закричала Маруся, пытаясь приблизиться к деревянному кресту с фигурой.
