В коридоре больницы он увидел мать и дочь Эдгара Вейдеманиса
и Галину Сиренко, которая разговаривала с дежурившим здесь сотрудником милиции.
Дронго боялся услышать страшную весть и, направляясь к женщинам, всматривался в
их лица. Ему показалось, что девочка плачет. Неужели все кончено?
— Как закончилась операция? — спросил он у Галины.
— Нормально, — ответила та, — врачи говорят,
что сделали все возможное. Удалили левое легкое. Сложнейшая операция. Целых
шесть часов продолжалась. Но они считают, что шансы есть. Если в ближайшие
два-три дня сердце не подведет, он будет жить.
— Поэтому Илзе и плачет? — догадался Дронго.
— Да. От радости. Профессор сказал, что операция прошла
нормально. Весь день они держались. Я таких людей не видела, прямо-таки
железные. Только сейчас девочка не выдержала и заплакала.
Дронго подошел к Илзе, положил руку ей на плечо. Старая
женщина подняла на него полные слез глаза.
— Пойдемте, — сказал Дронго, обняв их за плечи.
— Врачи говорят, что он будет жить, — всхлипнула
Илзе.
— Обязательно будет, — улыбнулся Дронго, — мы
все в это верим.
Вдруг он заметил в конце коридора двух неизвестных, то и
дело поглядывавших в их сторону. Дронго нахмурился. Не хватало только бандитов
в больнице. С другой стороны, если они не идиоты, то должны были вычислить, что
родственники Вейдеманиса и сам Дронго появятся здесь именно в день операции. Он
нарочито медленно подошел к Галине.
— Обернись незаметно, — сказал он ей, стоя к
неизвестным спиной, — оружие при тебе?
— Конечно. Заряжено. Что случилось?
— Видишь двоих в конце коридора, у выхода. Мне кажется,
они следят за нами. Только не дергайся.
Галина слегка повернула голову и незаметно кивнула.
— Они здесь уже несколько часов. То и дело поглядывали
на нас. Я думала, у них тут родственник. Один даже несколько раз прошел мимо
нас.
— Они ждали меня, — сказал Дронго, —
вычислили, что я приеду в день операции. Черт возьми, я должен был
предусмотреть такой вариант. Нельзя рисковать жизнью женщин.
— Надеюсь, ты не имеешь в виду меня? — спросила
Галина, глядя ему в глаза.
— Нет, не имею, — улыбнулся Дронго, — может,
одолжишь мне пистолет?
— Нет, моя задача — вас охранять. Я майор милиции, а ты
эксперт. Не забывай об этом.
Он посмотрел на ничего не подозревавшего сержанта, который
курил у окна, а вообще дежурил у палаты больного. Пистолет у него был в кобуре.
Пока достанет, пройдет несколько секунд.
— Дай мне пистолет, — попросил Дронго, — и
уведи женщин. Только в противоположную сторону.
— Там нет выхода, я проверяла. Двери закрыты.
— Заведи их в любую комнату. Пойми, им нужен только я.
В любой момент они могут открыть огонь.
— У тебя нет с собой оружия?
— Нет. Как обычно. И уведи сержанта, чтобы не
пострадал.
— Послушай, — возмутилась она, — ты
собираешься устроить дуэль прямо в больнице? Их двое, а ты один. К тому же не
спал всю ночь. Ты эксперт, а не убийца.
— Я тебе не говорил, — сказал Дронго, не глядя в
сторону двоих у выхода, — в свое время я был чемпионом по стрельбе из
пистолета. Могу вмиг отстрелить им конечности, они и опомниться не успеют.
— Ты нарочно так говоришь, чтобы меня успокоить?
— Я покажу тебе дома диплом, — пообещал Дронго с
улыбкой, — дай пистолет.
— По-моему, тебе нравятся подобные ситуации, —
сказала она, доставая пистолет и засовывая его под пиджак Дронго.
— Уведи женщин, — попросил он, — и не
показывайтесь, пока все не закончится. Не хватает только, чтобы их ранили.
— Я предупрежу сержанта.
— Он мне не сможет помочь, — возразил
Дронго, — не нужно его подставлять. Он растеряется и помешает мне.
— Я попытаюсь, — она медленно, с улыбкой,
направилась к сержанту. Тот вытянулся. Он уже знал, что Галина сотрудник МУРа.
Галина что-то ему сказала, он побледнел, покачал головой. Она продолжала
говорить, он еще больше побледнел и кивнул. Затем они подошли к родным
Вейдеманиса. Галина что-то сказала его матери.
Дронго повернулся к ним боком. Между ним и потенциальными
убийцами стояли мать и дочь Вейдеманиса, Галина и сержант. Дронго надеялся, что
двое неизвестных не станут стрелять, пока женщины не уйдут. Все четверо
двинулись в его сторону. Он продолжал за ними наблюдать. Сержант шел слева от
женщин, оказавшись ближе всех к Дронго. Неизвестные явно заволновались,
заговорили друг с другом. Галина с женщинами и сержант приближались. Сержант
шел, опустив голову, что удивило Дронго. Вот они поравнялись с ним, пошли
дальше. Еще немного, и они в безопасности.
Но бандиты не стали ждать. Предположив, что Дронго последует
за удаляющейся четверкой, они выхватили пистолеты.
— Ложись! — крикнул Дронго, буквально швырнув на
пол проходившего мимо сержанта. Галя, схватив Илзе за плечи, упала вместе с
ней. Только мать Вейдеманиса продолжала стоять, повернувшись лицом к бандитам.
— Ложись! — снова закричал Дронго и бросился
наперерез убийцам, пытаясь прикрыть собой старую женщину и выстрелив несколько
раз на ходу. Первый бандит упал, пуля попала в грудь. Второй успел выстрелить,
и Дронго с ужасом обернулся: не пострадала ли мать Вейдеманиса. Галина Сиренко
в этот момент, лежа на полу, развернулась и, обеими руками держа пистолет,
нажала на спуск. Грянул выстрел. Второму бандиту пробило череп.
Дронго подошел к старой женщине и глазам своим не поверил.
Она по-прежнему стояла с высоко поднятой головой. Живая и невредимая.
— Вы не ранены? — спросил Дронго.
— Мои раны здесь, — она показала на сердце. —
Бог спас меня, потому что я должна увидеть, как мой сын выйдет из больницы.
Должна его обнять. А он должен меня похоронить. Поэтому убийцы оказались
бессильны.
Поднялась на ноги Галина.
— Ты отобрала у сержанта пистолет, — сказал
Дронго, — воспользовалась своим служебным положением. И не стыдно тебе?
Илзе поднялась следом. Сержант все еще лежал на полу.
«Неужели его убили?» — подумал Дронго с тревогой. Галина
склонилась над сержантом, ощупала парня, заглянула в глаза. Тот был в отключке.
Когда она потрогала его голову, стал приходить в себя. Галина улыбнулась.
— В следующий раз действуй полегче. Он так ушиб голову,
когда грохнулся на пол, что, кажется, получил легкое сотрясение, — она
усмехнулась, — но, похоже, ты спас ему жизнь. Они хотели убить сначала
его. Он был единственный в форме. На меня вообще не обратили внимания.
Дронго наклонился, приподнял сержанту голову. Легонько
шлепнул по лицу. Тот открыл наконец глаза, скривился от боли.
