— Слушай, чего тебе надо? — разозлилась
она. — В тот раз пришел, чтобы о смерти моего друга сообщить. Теперь —
чтобы напугать до смерти. Я думала, это твои вещички. Думала, совесть у тебя
есть. Но ты хочешь и второго моего друга убрать? А еще такой представительный
мужчина.
— Про совесть поговорим в следующий раз, — сказал
Дронго, — рассказывай про компьютер. Как он здесь оказался. Кто подключил
его к твоему телефону?
— Это не мой телефон, — возмутилась она, —
мой на кухне и нормально работает. Это чужой телефон.
— Так, — вздохнул Дронго, — все ясно. Идем на
кухню, сядем и во всем спокойно разберемся.
— А я и так спокойна, — сказала хозяйка. —
Это ты психуешь, весь дергаешься.
Она прошла на кухню, села на небольшой диванчик у стола.
— Давай по порядку. Кто установил компьютер?
— Откуда мне знать? Хороший человек установил, сказал,
что друг. Я думала, это ты.
— Ты, Жучкова, дурака не валяй, — посоветовал
Савин, — откуда у тебя компьютер?
— Столько мужиков на одну бабу навалились. Я же
объясняю. После смерти Артемьева, как раз на седьмой день, мне позвонил один
человек. Сказал, что его друг и что хочет со мной встретиться. Ну я и поехала
на свидание.
— Вы его видели? — быстро спросил Романенко.
— Фигушки, — скривилась Жучкова, — он меня
обманул. Целых четыре часа прождала его в ресторане, а он не пришел. Столик
правда заказал и все оплатил. А потом мне письмо от него прямо в ресторан
принесли. Написал, что приехать не может, и сообщил, что у меня дома компьютер
поставили и телефон. Я, честно говоря, испугалась, думала, вор какой, в
ресторан позвал, а сам, пока я там сидела, мою квартиру обчистил. Приехала,
смотрю, все в порядке. Только в комнате компьютер стоит и подключенный к нему
телефон. И еще этот черный ящичек.
Она вздохнула, оглядела насторожившихся мужчин.
— Думала, разыграли меня, потом на столе еще одну
записку нашла. Там он написал, что они с Артемьевым были друзьями, что ему
нужна моя помощь, и просил ничего не трогать. Объяснил, что нужно делать. Когда
телефон звонит, кнопки на компьютере не нажимать. Раза два он звонил, попросил
написать что-то на компьютере. Я написала. Вот и все.
— И денег он тебе не оставил? — с иронией спросил
Дронго.
— Ишь какой ушлый, — покачала она головой, —
где ты был, когда я бедовала? Конечно, оставил. Немного. На пропитание.
— Сколько же он тебе на пропитание отстегнул? Только
честно, я все равно узнаю.
— Ну, тысячу. — Она помолчала, потом с вызовом
добавила: — Две. — Видя, что он не верит, перешла на крик: — Три тысячи
оставил бедной женщине на месяц! Успокойся.
— Чтобы ты кнопки не нажимала? — пошутил Дронго.
— Да, — подтвердила она, — а ты не смейся. Он
звонит иногда, говорит, что я молодец. Что помогаю ему. У него голос глухой,
как у тебя.
— Модулятор голоса, — заметил Дронго, — он
изменял голос, чтобы она его не могла опознать. Вы можете найти сейчас Лукина,
пусть приедет и разберется с этим компьютером!
— Сейчас позвоню, — кивнул Романенко.
— Только по своему телефону, — попросил Дронго.
Пока Романенко связывался с Лукиным, сам он позвонил Зиновию
Михайловичу.
— Сейчас его компьютер подключен к телефону, —
тихо сказал Дронго, — проверьте этот номер.
— Я перезвоню ему, чтобы проверить, — сообщил
Зиновий Михайлович, — только трубки не поднимайте.
— Договорились, — Дронго убрал свой аппарат и
подошел к Романенко, уже закончившему разговор.
— Потрясающая система, — произнес Дронго, —
он нашел своеобразный передаточный пункт, находясь на связи с нужными ему
людьми и в то же время оставаясь абсолютно неуязвимым. Он начинает мне
нравиться. Но чем дальше, тем больше я убеждаюсь в том, что это именно тот
человек, о котором я думаю.
— Вы не можете назвать его имя? — спросил
Романенко.
— Немного погодя назову, — ответил Дронго, —
надо все проверить.
— Неужели вы думаете, что это Артемьев?
— Конечно, нет, — улыбнулся Дронго. — Гарибян
присутствовал при его вскрытии. Он прав, отпечатки пальцев подделать
невозможно. Но можно придумать другой трюк.
— Ему позвонил сюда Вадим и сообщил, что убийцы поехали
убирать Матвея Очеретина, — сказал Романенко, — а этот неизвестный
перезвонил Галкину по номеру, подключенному к компьютеру, и предупредил его об
этом. После чего Галкин позвонил Шпицыну. Я правильно понял?
— Конечно, правильно. Но Шпицына все равно нужно
задержать. Хотя бы на сутки. Вывести его из игры, изолировать Чиряева от его
помощников. Одного он уже потерял, остался еще один.
— Я, в общем, понял ваш план, — кивнул Романенко,
и в этот момент зазвонил телефон. Савин хотел снять трубку, но Дронго остановил
его. — Не нужно, это проверяют телефон по моей просьбе.
Савин посмотрел на Романенко и, ничего не сказав, вернулся
на кухню.
— Думаете, мы его найдем? — спросил Всеволод
Борисович.
— Обязательно найдем, — убежденно ответил
Дронго, — мы, можно сказать, уже совсем близко. Осталось сделать еще один
шаг.
— Вы знаете, что мне сообщили из прокуратуры? В городе
началась война двух группировок. Вчера убили главного оптового торговца
наркотиками на Киевском вокзале и сожгли его магазин. У МВД есть подозрение,
что это сделала группа Шпицына, отомстив таким образом за смерть Очеретина. Мы
можем спровоцировать большую войну в городе, — с тревогой сказал Всеволод
Борисович.
— Именно поэтому необходимо задержать Шпицына, —
сказал Дронго, — а также навестить Павлика-Чертежника. Иначе наш друг,
который подключил этот компьютер, успеет с ним покончить.
В этот момент из гостиной донесся какой-то странный звук.
Наученный горьким опытом, Романенко приказал сотрудникам увести женщину и сам
замер в коридоре, когда Дронго осторожно вошел в комнату.
— Поздравляю, — прочел он на экране
компьютера, — ты сумел вычислить и эту связь.
Дронго невольно попятился, представив себе, что в любую
минуту может произойти взрыв.
— Не беспокойся, — прочел он следующую
фразу, — на этот раз взрыва не будет. Не думал, что ты сможешь вычислить и
этот телефон.
Тут зазвонил мобильный телефон Дронго. Он даже вздрогнул от
неожиданности.
— Быстро уходите оттуда, — сказал Зиновий
Михайлович, — уже работает дистанционное устройство. Осталось тридцать
пять секунд до взрыва. Я вижу, как бегут секунды. У него компьютер соединен с
бомбой.
— Тридцать пять, я успею. Опять бомба, — крикнул
он Романенко, — уведите людей.
