— Может, не стоит рисковать? — с тревогой спросил
Всеволод Борисович.
— Мы уже все решили, — сказал Дронго, — ваш
эксперт ушел полтора часа назад.
— Как вы? — спросил Романенко.
— В полном порядке. Действуйте по плану. В случае
какой-либо неожиданности думайте прежде всего о деньгах. Слышите? Только о
деньгах. Это важнее всего. До свидания.
— Удачи, — пожелал Всеволод Борисович.
— Спасибо.
Положив трубку, Дронго еще раз огляделся, передвинул конверт
на столе и вышел, заперев дверь на все замки. Ключи он собирался отдать своему
водителю.
«Вот и все, — подумал Дронго, — теперь посмотрим,
кто кого».
Москва. 14 мая
Шпицына отпустили накануне вечером, и он, подав жалобу
прокурору города и начальнику управления по надзору за следствием, приехал
домой злой и раздраженный. Голова буквально раскалывалась, и он вызвал врача,
чтобы измерить давление. Жена, насмерть перепуганная, всю ночь не спала. Только
под утро Шпицын забылся тяжелым сном, и она, отправив ребенка к сестре, села на
кухне, дожидаясь, когда он проснется. В час дня, когда муж еще спал, зазвонил
телефон. Жена схватила трубку.
— Здравствуйте, кто говорит?
— Позови мужа, — раздался незнакомый голос.
— Он спит, кто его просит?
— Разбуди, — приказал незнакомец.
Не смея больше возражать, женщина пошла в спальню.
— Что случилось? — сонным голосом спросил Шпицын,
повернувшись на другой бок.
— Толик, Толик, проснись!
— В чем дело?
— Тебя к телефону.
— Кто еще там? — открыл он наконец глаза.
— Не знаю. Какой-то мужчина. Похоже, важный начальник.
— Принеси трубку, — сказал муж, снова закрывая
глаза.
Она принесла из другой комнаты телефон.
— Слушаю, — сказал Шпицын.
— Ты еще спишь? — узнав голос, Шпицын сразу
вскочил. Это был Шахматист.
— Уже не сплю, — сказал он. — Меня задержали
на сутки. Только вчера вечером отпустили.
— Почему так быстро? — спросил подозрительный
Галкин.
— Я подал две жалобы, — объяснил Шпицын. — У
меня все-таки юридическое образование.
— Мог бы и не попадаться, — презрительно заметил
Галкин, — давай быстро ко мне. Нужно собрать всех наших. Ты меня слышишь?
— Да, конечно. Когда мне приехать?
— Прямо сейчас.
Закончив разговор, Шпицын пошел умываться.
Жена с ужасом смотрела на него, не понимая, что происходит.
— Вызови машину, — крикнул муж, — пусть
приедут ребята. Позвони в агентство, скажи, чтобы всех собрали. Поняла? Всех до
единого.
Через полчаса Шпицын отправился к Галкину на дачу.
К дому одна за другой подъезжали машины с боевиками.
— Что случилось? — спросил Шпицын.
— Где твои люди? — заорал в ответ Галкин.
— В агентстве.
— Сегодня в казино привезут деньги, — сообщил
Галкин, — надо поставить там наших людей, чем больше, тем лучше, чтобы
даже муха не залетела. Чтобы каждый второй был нашим человеком. У тебя есть в
казино свои люди?
— Один человек есть. Но мы его не трогаем, чтобы
Георгий не догадался.
— Задействуй и его, — сказал Галкин, — пусть
держит нас в курсе. Оружие пусть ребята оставят в машинах и отгонят их от
казино. Нас хотят наколоть, деньги могут уплыть. Три миллиона долларов
наличными, которые задолжал Чиряев. Допустить этого нельзя.
— Все понял, — выдохнул Шпицын, — все сделаю.
Он повернулся и поспешил к своей машине. Тогда Шахматист
вызвал одного из своих людей и взял у него телефон. Тот привез несколько
аппаратов, собранных по всему городу. Галкин позвонил Вольфу.
— Надо встретиться, — сказал он, —
немедленно.
— Приезжай, — ответил Вольф.
Галкин, человек опытный, понимал, что за дачей могут
следить, и выехал в микроавтобусе, предварительно завалив его пустыми
коробками. Кроме водителя, там никого не было. Микроавтобус медленно тронулся с
места и поехал в противоположную от центра сторону. Через сорок минут, свернув
в сторону небольшого поселка, остановился. Галкин вылез и пересел в другую
машину, ждавшую его на дороге. Он и не подозревал, что наблюдение за ним
ведется с помощью специальной техники с расстояния в несколько километров.
Еще через полчаса Галкин приехал к Вольфу в гольф-клуб. Они
покинули помещение и отошли подальше от телохранителей, чтобы их никто не
подслушал. Им и в голову не могло прийти, что с другой стороны поля за ними
следил сотрудник ФСБ, умевший читать по губам.
— Что случилось? — спросил Вольф. — Мы же
договорились встречаться только в особых случаях.
— Сегодня особый, — быстро проговорил
Галкин, — вечером в казино привезут деньги.
— Три миллиона? — переспросил Вольф. — Они
готовы заплатить долги Чиряева?
— Да. Заплатят Георгию, чтобы обошлось без шума.
— Ну и прекрасно, — сказал Вольф, — значит,
войны в городе не будет.
— Будет, — выдохнул Галкин, — в казино деньги
не поступят. Надежный источник сообщил, что уплывут, а Чиряев будет убит. И
тогда его долг повиснет на нас.
— Как это не поступят? Куда уплывут?
Галкин с опаской огляделся, набрал в легкие воздуха и
сказал:
— Их заберет полковник Кочиевский.
— Он же умер, — ошеломленно произнес Вольф.
— Он живой, — возразил, глядя в сторону, Галкин.
Вольф схватил его за горло.
— Сволочь! И ты все время молчал?
— Я не думал… не знал… — Галкин попятился и,
споткнувшись, упал. Вольф пнул его изо всех сил ногой в бок.
— Гнида, — сказал со злостью, — решил всех
наколоть. Думал, Кочиевский поможет тебе занять место Чиряева? Или просто на
наши деньги позарился?
— Нет, — ответил весь перепачканный Галкин,
пытаясь подняться. — Откуда я мог знать, что Кочиевский пойдет на обман?
Мне казалось, он поддерживает Чиряева.
— Поддерживает, — передразнил его Вольф, —
никого он не поддерживает. Возьмет денежки и сбежит. А нам припомнят все. И эти
деньги, и художества Чиряева, и твоего идиота Шпицына, который сжег магазин
Абаскули. Все припомнят, — побагровев, орал Вольф.
— Не думал, что он способен на такое, — зло
ответил Галкин.
— Нужно было думать. Этот подонок всегда заботился
только о собственной шкуре. Сам знаешь, сколько он получал в своей компании, а
брал деньги буквально за все. Сволочь, мерзавец, — орал Вольф, топая
ногами, — ничего, я ему покажу, — он достал телефон, набрал номер
генерала Муравьева.
