Генерал молчал. Они были знакомы уже больше тридцати лет и
хорошо знали друг друга. Генерал подумал, что хозяин квартиры, возможно,
говорит искренне. Или ему хочется, чтобы Дронго говорил искренне.
– Значит, ты патриот, – сказал генерал. – А ты не
подумал, что за этим делом стоят интересы многих стран? Может неожиданно
выясниться, что ты все неправильно рассчитал. И нам совсем не нужен живой
Мовсани. Может, в интересах нашей страны, чтобы он остался здесь навсегда? Об
этом ты не подумал? Ведь у нас есть и свои интересы. Я уже не говорю о том, что
здесь обязательно будут затронуты интересы и других стран. Американцам,
например, очень выгодно, чтобы Мовсани убили именно здесь. Представляешь, какой
козырь. Убийство известного иранского диссидента, которое наверняка совершают
иранские спецслужбы. Ничего лучше и придумать нельзя.
– Мне всегда казалось, что американцы союзники англичан. Или
уже все иначе?
– Не иначе. Просто я хочу, чтобы ты все понимал.
– Если понадобится подставить своего союзника во имя высших
интересов, то какая спецслужба мира от этого откажется, – задумчиво
произнес Дронго. – Теперь понятно, почему такой ажиотаж вокруг приезда
этого несчастного режиссера. Что касается ваших интересов – тоже понятно.
Убийство Мовсани всколыхнет мировую общественность и сразу решительно настроит
против Ирана весь мир, который и так с трудом переносит явное и тайное желание
этой страны стать обладателем ядерного оружия. Но я полагаю, что ваши аналитики
должны просчитывать и последующие события. Нагнетание обстановки вокруг Ирана
не в интересах Баку, в этом я убежден. Когда у соседей горит дом, пламя может
случайно перекинуться и на твой дом.
– Мы постараемся не допустить пожара у нас, – заметил
генерал. – Но у каждой страны должны быть свои интересы. И свои союзники.
– Неужели вы решили его «сдать»? Никогда не поверю.
– Никто об этом не говорит. Но есть спецслужба еще одной
страны, для которой убийство Мовсани в Баку будет просто подарком судьбы.
Учитывая ее отношения с Ираном. Рано или поздно она должна будет поднять свои
бомбардировщики и разбомбить ядерный объект иранцев в Бушере. Как эта страна
уже сделала это однажды против Ирака, еще во времена Саддама Хусейна.
Понимаешь, о ком я говорю?
– Конечно. О стране, где лучшая разведка в мире,
специализирующаяся на убийствах своих противников. Единственная разведка в
мире, которая не только не отрицает свою официальную деятельность по устранению
врагов, но и всячески ее поощряет... Это Моссад.
– Верно. Теперь просчитай, насколько выгодно убрать одного
режиссера чужими руками и не бомбить Иран, гарантированно ввязываясь в новую
большую войну против всего арабского мира. Даже не так. Против всего мусульманского
мира. И никто не может дать гарантии, что соседний Пакистан, уже обладающий
ядерным оружием, останется в стороне от этого конфликта. Особенно после того,
как с поста президента ушел Паравез Мушараф, последний сдерживающий фактор
пакистанской политики.
– И вся эта мировая история завязана на приезде
Мовсани? – иронично уточнил Дронго. – Не слишком ли много для одного
режиссера? Первая мировая война началась хотя бы с убийства эрцгерцога. А здесь
всего лишь режиссер.
– Не шути, – прервал собеседника гость, – все
очень серьезно.
– Понятно. И ты пришел рассказать мне о возможных угрозах и
зреющем мировом конфликте, который может произойти, если убьют Мовсани?
– На приеме будут сотрудники иранского посольства, –
сказал примирительно генерал, – и мы знаем, что один из них сотрудник
спецслужб. Более того, он будет вооружен. Мы, конечно, будем за ним следить, но
если он решится достать пистолет, нам придется принимать адекватные меры.
– Легче его убрать. Найти повод и выслать из страны этого
«специалиста» обратно в Иран.
– Не получится. Найдут другого, еще более опасного. И не
забывай, что на банкете может быть и посол Израиля. А у него будет свой
телохранитель, который полагается по статусу каждому израильскому послу. И если
он увидит, что сотрудник иранского посольства достал оружие, то может
неправильно среагировать. Уже не говоря о том, что там будут послы США и
Великобритании, а у них могут быть свои специалисты по нейтрализации этого
иранского специалиста. И все это из-за приезда одного режиссера. И одного
эксперта.
– Можно подумать, что это из-за меня они готовятся устроить
перестрелку, – недовольно пробормотал Дронго.
– Но ты будешь катализатором. О твоем приезде все уже знают.
Если такой специалист, как ты, прибыл на фестиваль, значит, угроза жизни
Хусейна Мовсани реальна. И об этом уже многие догадываются. Иначе бы ты просто
не появился здесь.
– Получается, что мой приезд провоцирует убийство Мовсани?
– Твой приезд подчеркивает серьезность опасности его жизни.
И невольно побуждает к действиям возможных убийц. Вот это правда.
– Ты хочешь, чтобы я уехал?
– Поздно. О тебе все равно уже знают. Теперь нужно
готовиться к самому худшему.
– А я всегда к этому готов. С тех пор, как занимаюсь своим
делом. Может, лучше дать слабительного Мовсани и просто усадить его на три дня
в туалет?
– Очень смешно. Но он должен быть на фестивале. Это уже
политический вопрос.
– Как мне надоели все эти политические вопросы! Я только не
совсем понимаю насчет его фетвы. Ее не объявлял Хомейни?
– Нет. Мовсани был тогда еще молодым человеком. Но Хомейни
сменил другой духовный лидер – Хаменеи. И, по нашим сведениям, он тоже не
объявлял эту фетву. Ее объявил один из членов высшего совета улемов. Один из
двенадцати. Он посчитал, что Мовсани высмеивает иранцев в своем фильме. Но
остальные не поддержали его фетву. Однако награда в два миллиона долларов была
объявлена. А это уже серьезная сумма. И очень серьезные люди готовы ее
получить. Достаточно убить режиссера, чтобы стать миллионером. Соблазн слишком
велик.
– В таком случае если он уедет живым, то вы должны будете
выплатить мне хотя бы четверть этой суммы, – пошутил Дронго. – Хотя
наверняка вместо «спасибо» вы только попросите меня поскорее уехать.
– Ты слишком преувеличиваешь значение своей персоны, –
улыбнулся генерал, – хотя тебя и называют лучшим экспертом. Я приехал
рассказать тебе обстановку вокруг этого визита. А ты встречаешь меня как
генерала враждебной стороны.
– Неправда. Я всегда встречаю тебя как друга. Хотя бы
потому, что ты у меня в гостях. С генералом другой стороны я не стал бы
встречаться у себя дома. Нашел бы другое место.
– Спасибо. Между прочим, мы не виделись с тобой уже три с
лишним года, и я у тебя в гостях. Может, ты хотя бы ради приличия предложишь
мне другой напиток, кроме чая?
– Насколько я помнил, ты у нас не любитель выпить.
– И поэтому ты решил сэкономить?
– Подозреваю, что твои сотрудники даже знают, какие марки
коньяка есть в моем баре, – пробормотал Дронго, – судя по тому, как
плотно вы со мной работаете. Наш разговор тоже записывается?
