Некоторые наблюдали за движением старого военного корабля. Буксиры-подъемники отошли в сторону.
Корабль направился вверх, минуя один за другим тамбуры, голый корпус, висячие сады и запутанные закоулки открытых жилых секций, где люди ходили, танцевали, или сидели за едой, или просто смотрели на всю эту воздушную суматоху, или занимались спортом, или играли. Некоторые махали рукой. Гурдже видел все это на экране салона и даже узнал кое-кого из людей, пролетающих мимо и прощающихся с ним.
Официально он отправлялся в одиночный круиз — отдохнуть перед Всегалактическими играми. Он уже намекал, что может отказаться от участия в турнире. Некоторые теоретические и новостные журналы проявили немалый интерес к внезапному отъезду Гурдже из Чиарка (и не менее внезапному прекращению публикаций) и дали задание своим корреспондентам на «Маленьком негоднике» взять у него интервью. По договоренности с Контактом Гурдже делал вид, что утомился от игр вообще и путешествие плюс участие в крупном турнире должны возродить его угасающий интерес к игре.
Казалось, что всех это убедило.
Корабль вышел из ВСК, поднялся над облачками и верхним парком под ними, вошел в более разреженный воздух, где соединился с суперподъемником «Перводвигатель» и вместе с ним постепенно вернулся назад, к краю атмосферной оболочки ВСК. Они медленно миновали несколько слоев полей — демпферное, изолирующее, сенсорное, сигнально-рецепторное, энергетически-тяговое, корпусное, наружное сенсорное и, наконец, горизонтное, пока снова не оказались в гиперпространстве. Несколько часов они притормаживали до скорости, которая была по силам двигателям «Фактора». Затем разоруженный военный корабль снова был предоставлен самому себе, и «Перводвигатель» отвалил прочь, направляясь к своему ВСК.
— …Значит, вам настоятельно рекомендуют воздерживаться от секса; азадианам будет трудно всерьез воспринимать мужчину, невзирая на всю вашу необычность, но если вы попытаетесь завязать какие-либо сексуальные отношения, то это наверняка воспримут как страшное оскорбление.
— Есть еще добрые вести, автономник?
— И ничего не говорите о перемене полов. Они знают о наркожелезах, но не о точном их действии. Зато они в курсе главных физических усовершенствований. То есть вы можете сколько угодно рассказывать о бесфурункульной дерматологии и всяких таких пустяках. Но даже элементарная реконфигурация ваших гениталий произведет настоящий фурор, если об этом станет известно.
— Любопытно, — сказал Гурдже.
Он сидел в главном салоне «Фактора сдерживания», а Флер-Имсахо и корабль инструктировали его о том, что можно и чего нельзя в империи. До границы оставалось несколько дней пути.
— Да, они будут завидовать, — сказал маленький автономник своим высоким, чуть скрипучим голосом. — И возможно, испытывать отвращение.
— Но в первую очередь — завидовать, — сказал корабль посредством своего дистанционного автономника и произвел звук, похожий на вздох.
— Согласен, — сказал Флер-Имсахо, — но определенно и отвра…
— Главное, вы должны запомнить, Гурдже, — прервал автономника корабль, — что их общество основано на собственности. Все, что вы видите, к чему прикасаетесь, принадлежит какой-либо личности или организации — оно их собственность, они им владеют. Точно так же, с кем бы вы ни встретились, он будет четко знать свое место в обществе и положение относительно окружающих… Особенно важно помнить, что допускается владение другими людьми, но не в смысле фактического рабства — они гордятся, что покончили с этим, — а в том, что, принадлежа к такому-то полу или классу, вы частично становитесь собственностью другого лица или лиц: вам приходится продавать свой труд или таланты тому, у кого есть средства их купить. Что касается мужчин, то они отдают себя целиком, когда становятся солдатами. Личный состав армии — настоящие рабы, практически без личной свободы, неповиновение грозит им смертью. Женщины продают свои тела, обычно заключая брачный контракт с промежуточными, которые затем оплачивают их сексуальные услуги…
— Ах, корабль, прекратите! — рассмеялся Гурдже.
Он проводил собственные изыскания о нравах империи, сам читал исторические труды и просматривал объяснительные видеозаписи. Взгляд корабля на традиции и институты империи был необъективным, несправедливым и ужасно культурианским.
Флер-Имсахо и дистанционный автономник демонстративно смерили друг друга взглядом, потом маленький библиотекарь, уступая, засветился серо-желтым светом и произнес своим высоким голосом:
— Ну что ж, вернемся к началу…
«Фактор сдерживания» лежал в космическом пространстве над Эа, прекрасной бело-голубой планетой, которую Гурдже впервые увидел почти два года назад в экранной комнате Икроха. По обеим сторонам корабля расположились имперские линейные крейсеры, каждый был раза в два длиннее судна Культуры.
Два военных корабля встретили их у границ звездного скопления, в котором находилась система Эа, и «Фактор», уже сбросивший тягу, нормальную для гиперпространства (это понятие тоже следовало держать в тайне от империи), двигался некоторое время по инерции, а потом остановился вовсе. Восемь его эффекторных блистеров были прозрачными, сквозь них виднелись три игровые доски, модульный ангар и бассейн в узкой части, а также пространства в трех удлиненных носовых помещениях, откуда во время пребывания на «Маленьком негоднике» убрали оружие. Тем не менее азадианцы прислали к кораблю небольшой аппарат с тремя офицерами. Двое остались с Гурдже, третий же по очереди проверил все блистеры, а потом прошелся по всему кораблю.
Эти или другие офицеры оставались на борту в течение пяти дней, пока они добирались до самой Эа. Азадианцы выглядели так, как представлял Гурдже, — выбритые, с плоскими широкими лицами и почти белой кожей. Ростом они были меньше Гурдже — он заметил это, когда офицеры стояли перед ним, — но благодаря военной форме казались гораздо крупнее. До этого Гурдже никогда не видел формы и потому, столкнувшись с ней, испытал странное головокружение, будто от нереальности происходящего, а также необычную смесь страха и почтения.
Учитывая приобретенные им познания, Гурдже не был удивлен отношением азадианцев к себе. Казалось, те пытаются не замечать инопланетянина; обращались они к нему редко, а если и обращались, то никогда не смотрели в глаза. Он в жизни не встречал такого пренебрежения.
Что, похоже, интересовало офицеров, так это корабль, а не Флер-Имсахо (тот старался не попадаться им на глаза) и не дистанционный автономник корабля. Флер-Имсахо лишь за несколько минут до появления офицеров на борту с крайней неохотой и долгими причитаниями забрался в свою оболочку-обманку. Он тихо кипел в течение нескольких минут, пока Гурдже рассказывал ему, насколько привлекателен для истинных знатоков этот старинный корпус без ауры. Как только на борту появились офицеры, Флер-Имсахо скрылся.
Гурдже был сыт по горло его помощью в сложных лингвистических вопросах и хитростях этикета.
Ничем не лучше был и дистанционный автономник корабля. Эта машина следовала за Гурдже, не произнося ни слова, и время от времени демонстративно натыкалась на стоящие там и здесь предметы. Дважды Гурдже поворачивался и чуть не падал на медлительный неуклюжий куб: возникало искушение пнуть его.
