Немного смущенная улыбка показывала, что он отдает себе отчет в тривиальности фразы, знаменующей начало случайного знакомства, а также в том, что ни ему, ни ей глубоко неинтересны словоизлияния сублиматиков.
Ответом был учтивый кивок:
– Думаю, что нет. – Голос у нее бы высокий, не такой, как у Дейэль, к тому же с ярко выраженным акцентом. – Я бы не могла вас не запомнить.
– Вот как? – усмехнулся он.
Женщина прищурилась, рассматривая его.
– А вы не местный житель? – спросила она.
– Нет, я из других мест. Просто путешественник, – ответил Генар.
Вспыхнувший факелом бомбардировщик пронесся у них над головами и упал за зданием Сублимации. Тем временем спор вокруг пондрозавра накалялся: животное уже внимательно поглядывало на Синтриката, и погонщик встал во весь рост на его шее, указывая своим жезлом на мрачную колючку, выделявшуюся на хребте.
– Но я уже бывал в этих краях, – поспешил добавить Генар-Хафун. – И, вероятно, мы где-то сталкивались…
Она задумчиво кивнула:
– Возможно.
– О, так вы знакомы? – встрял молодой сублиматик в белом балахоне. – Спешу заметить, что многие вступили в Сублимацию именно благодаря советам друзей или знакомых или даже… возлюбленных.
– Вы играли в Галасценический Кразис? – спросила она, не обращая внимания на сублиматика. – Если да, то странно, что вы оставили это занятие только для того, чтобы поговорить со мной.
– Ага! – не унимался парень в белом. – Игры – выражение потребности вступить в иные миры, помимо реального! Да-да-да! Я знаю, что вам требуется…
– Никогда не слышал о такой игре, – признался Генар. – Вы мне ее рекомендуете?
– О да. В ней везет всем играющим.
– Что ж, никогда не отказывался от возможности испытать новые ощущения. Может быть, вы чему-нибудь научите меня?
– Если вам нужны новые ощущения, то Сублимация как раз… – начал парень в белом. Генар повернулся к нему и сказал:
– Да заткнись ты.
Это получилось чисто автоматически. На мгновение он даже забеспокоился, что своей грубостью произвел на женщину неприятное впечатление, уж очень ему надоел молодой сублиматик.
Она загадочно усмехнулась.
– Пойдемте. Вы будете делать за меня ставки, а я научу вас играть в Кразис.
Генар просиял. Все вышло так просто!
– Согласен, – сказал он. Взмахнув тростью, затянулся дымом и с поклоном протянул ей трость. – Мое имя Бэр.
– Рада встрече. Зовите меня Флин, – сказала девушка, принимая трость из его руки и затягиваясь в свою очередь.
– Так что же, Флин? – спросил Генар, указывая на улицу, простиравшуюся перед ними, на толпу, в которую погрузился по самое брюхо пондрозавр, устало сложив две передние конечности на подбородке. Теперь уже два полицейских Синтриката кричали на разъяренного погонщика, который размахивал перед ними светящимся жезлом. Наемные стражи с нервным видом похлопывали клистрифлеров по спинам. – В путь?
– В путь.
– Запомните, где вы встретились! – закричал им вслед сублиматик. – Сублимация – это последняя, кульминационная встреча душ, можно сказать, самый пик…
Они покинули “зону тишины”. Голос сублиматика сразу заглушили залпы зениток.
– Итак, куда мы направляемся? – спросил он ее.
– Можете угостить меня коктейлем, а потом заскочим в один знакомый Кразис-бар. Звучит неплохо?
– Звучит просто превосходно. Может, взять трап? – спросил он. У края тротуара стояли лесные повозки. Изнеры, выгибая длинные шеи, склоняли головы к мешочкам с кормом, висевшим у них на животе. Одетые в яркую униформу мистретлы, сидевшие на них верхом, поигрывали длинными пальцами, показывая, что готовы прокатить с ветерком любого желающего.
– Хорошая идея, – одобрила она.
Они подошли и забрались в двуколку.
– Зал Коллириума, – сказала женщина. Мистретл сделал приветственный жест и извлек длинный кнут из расшитого камзола. Изнер под ним тяжко вздохнул.
Повозка дернулась с места. Сзади послышался странный шум. Они оглянулись. Пондрозавр с ревом рванулся вперед: погонщик чуть было не слетел у него с шеи. Жезл со звоном упал на мостовую. Два клистрифлера отпрыгнули в сторону, нырнули в толпу, увлекая за собой охранников. Оба Синтриката, спорившие с погонщиком, спешно стартовали в воздух, не желая быть растоптанными взбесившимся пондрозавром, плавучий трамвай на его пути заметался в пересечении прожекторов и зенитного огня. Генар увидел, что люди разбегаются врассыпную. Пондрозавр выказывал неожиданное для своей массы проворство. Погонщик отчаянно вцепился в уши животного и кричал, чтобы тот угомонился. Флин хладнокровно взирала на происходящее.
Пондрозавр вновь заревел. Генар оглянулся.
Чудовище сорвало шоры, у него оказались громадные, фасеточные, как у мухи, голубые глаза, похожие на глыбы ледяного пака, древнего льда. Схватив в охапку извивающегося погонщика, пондрозавр сбросил его на мостовую. Прохожие еле успевали уворачиваться из-под ног чудовища. Одна из прозрачных сфер с пассажирами, проплывавшая мимо, врезалась, отброшенная ударом могучей конечности, в сосисочную с неоновой вывеской.
– Вот черт! – вырвалось у Генара, когда гигантская туша надвинулась на них. Он резко повернулся к извозчику: – Гони!!
Мистретл кивнул и вонзил шпоры в основание шеи изнера. Испуганный изнер рванулся вперед и повозка опрокинулась. Генар и Флин вывалились на мостовую. Он услышал крик и понял, что это кричит она.
Тут же он получил сильный удар в голову, однако тотчас вскочил на ноги и увидел перед собой сначала жуткую морду, глядевшую на него громадными голубыми глазами, затем – лицо женщины. Лицо Дейэль Гилиан. На ее верхней губе выступила кровь. Она лежала на мостовой. И в небе вдруг вспыхнули мириады красных точек. У него подкосились ноги. Когда он снова открыл глаза, она была рядом. Она – не Дейэль, но ее двойник. Может, ее звали вовсе и не Флин. И одетая совсем по-другому, и выше ростом, и с новым выражением лица. Не таким уж похожим на Дейэль.
Он не понимал, что происходит. Попробовал повернуть голову. Адская боль.
Девушка, которая не была Дейэль Гилиан, склонилась над ним, посмотрела ему в глаза, сняла плащ с его плеч и расстелила рядом на мостовой. Затем завернула его в этот плащ, спеленала, словно ребенка, лишив возможности двигаться. Он не мог пошевелить даже кончиками пальцев.
Плащ вдруг стал твердым и жестким, словно его зацементировали, и поднялся в воздух, унося его, как свернутый ковер-самолет. Генар закричал и попытался освободиться из неодолимых объятий, но тут в глазах у него потемнело, и он потерял сознание.
8. УБИВАЮЩИЙ ВРЕМЯ
I
Проще всего объяснить это по аналогии: идея, знакомая вам со школы. Представьте, что вы путешествуете в космосе и наткнулись на планету, большую и идеально гладкую, на которой живут существа, состоящие из одного слоя атомов, то есть – двумерные по сути. Эти существа должны рождаться, жить и умирать подобно нам, и также могут обладать разумом. При этом они могут не иметь никакого понятия о том, что такое третье измерение, преспокойно существуя в двух своих координатах. И линия для них представлялась бы стеной, пересекающей и разделяющей их мир. А круг казался бы изолированным со всех сторон пространством.
