– Вы и в школе так веселились? Кеннет открыл глаза.
– Дядя Рори! – Прентис вскочил, и побежал к вновь прибывшему, и врезался точно так же, как Эшли только что —в прентисовского отца. Рори рассмеялся, схватил мальчика, закружился вместе с ним, отпустил руку, и схватил за ногу, и еще раз крутанул Прентиса.
– Ва-а-а-а!..—завопил Прентис. Рори опустил его на землю. Кеннет подошел к Рори, обнял:
– Как же я рад тебя видеть!
– И я рад, Кен.
– Давно приехал?
– Десять минут назад.
Объятия разомкнулись. Кеннет оглядел брата с головы до ног.
– Дядя Рори! Дядя Рори! Фокус покажите! Покажите фокус!
Каштановые кудри Рори были острижены почти до «ежика», загорелое лицо чисто выбрито. Рори, задумчиво пожевав губами, достал из кармана монетку, наклонился к детям, заставил денежку пройтись по фалангам пальцев и исчезнуть в кулаке. Потряс кулаком, а когда ладонь раскрылась, монетки как не бывало. Наградой фокуснику был счастливый визг.
Рори похудел и казался слегка усталым; старенькие джинсы выблекли, на коленке – прореха. От рубашки из сетчатой ткани исходил слабый запах одеколона с пачули.
Монетка появилась из-за уха Дайаны. Она вытаращила глаза, прижала ладошку ко рту.
– Ва-а-а! – завопили остальные. Кеннет ухмыльнулся, покачал головой.
– Еще! Еще! Можно еще раз! – требовали дети.
– Позже,– напустил на себя серьезно-загадочный вид Рори и подмигнул.
– Ну и что? – спросил Кеннет.– Как там мир? Рори пожал плечами:
– Да что с ним станется?
– Надолго вернулся?
Новое пожатие плечами, беспечная улыбка:
– Не знаю. Как сложится.
– Так-так…– Кен обнял брата рукой за плечи и вместе с ним направился к тропинке, где куксилась, сложив ручки на груди, Эшли Уотт. Кен широко улыбнулся ей, посмотрел на Рори: – Лучше собрать всю семью, иначе замучаешься рассказывать каждому одно и то же.– Кеннет повернулся и помахал детям: – Пошли, орда. Наш дядя Рори вернулся из дальних стран, у него побольше интересных историй в загашнике, чем у меня.
Дети пошли за взрослыми. Те приблизились к Эшли, Рори взъерошил ей волосы. Она еще пуще насупилась. Кеннет, крякнув, поднял брыкающуюся девчушку:
– Эшли, извини, если чем обидел.
– Да ничего, мистер Макхоун,– сказала она.– Простите, что я ругалась.
– Прощаю.– Он поставил ее на землю.
Она посмотрела с холма на лесную дорогу, что вела к Лохгайру, взглянула на Кеннета, потом на детей и, выкрикнув: «Спорим, я первая буду дома!» – повернулась и припустила бегом.
Остальная детвора погналась за ней с воем и гиканьем, вмиг оставив позади Кеннета и Рори.
Кеннет сокрушенно покачал головой и сжал пальцами худое плечо Рори:
– Отощал. Кормили там тебя неважно.
– Да уж…– Рори окинул взглядом вересковый склон.– Вот и истории у меня тощенькие, поэтому лучше я их сначала тебе расскажу, а ты детям преподнесешь – в приличном упитанном виде.– Он рассмеялся.– Ты у нас профессиональный беллетрист, а я – просто именитый графоман.
– Это что, ложная скромность или черная зависть? – хохотнул Кеннет, снова сжимая плечо брата.– Ладно тебе прибедняться. Я остался рожать и учить сопляков, а ты отправился на поиски славы. Якшался с тиграми, слонялся по тадж-махалам, а потом взял да и утер всем нам носы: известность, богема, хлеб с маслом, литературные конгрессы и премии…
– Специальные премии – за путевые очерки,– вздохнул Рори.
– Ну, и что тут плохого? Да в последний раз, когда я тебя видел, ты выступал в телепередаче – что-то там насчет выживания в джунглях. «Как же низко нужно пасть, чтоб попасться к тигру в пасть». Это ты хорошо придумал! – хохотнул Кеннет, спускаясь вместе с братом по склону холма.
Рори раздраженно фыркнул, замотал головой:
– Кен, ты что, забыл?
Эти слова как будто привели в замешательство Кена:
– А что? Что я не так сказал?
– Да ничего, просто это твоя пенка, ты ее сочинил. Несколько лет назад. Как-то вечером. Мы напились, кажется, а может, и нет… Но говорил это ты, а не я.
– В самом деле? – Да.
Кен нахмурился:
– Уверен?
– Абсолютно,– буркнул Рори.
– Выходит, я умнее, чем себе кажусь.– Кен пожал плечами: —Ладно, как знаешь. Будем считать, что теперь мой ход. Надеюсь, ты не завидуешь бедному старшему братцу, которому удается отвлекать детишек от телевизора на полчасика в день?
Рори отрицательно покачал толовой.
– Что ты. Кен.– Он снова вздохнул.– Я не завистлив.– Он посмотрел на брата: борода; волосы по-прежнему черны; лицо в морщинах, но все же моложаво,– До чего же все-таки это здорово – снова оказаться дома,– пожал он худыми плечами под рукой Кеннета.
Кен улыбнулся. Братья увидели Прентиса: запыхавшийся, он шел навстречу по траве. Остальные дети со всех ног пылили по лесной дорожке: к Лохгайру неслась маленькая, но очень шумная буря.
– Ну что? – спросил Кеннет.
– Папа! – хрипло выпалил мальчик издали.
– Ну?
– Что это за звук,– Прентис набрал воздуха в легкие,– который можно видеть?
– Саунд-оф-Джура!
[44]
– взревел Кеннет.– А теперь бегом, не то без обеда останешься!
– Ага! – прокричал в ответ Прентис и умчался вприпрыжку, мотая головой.
* * *
Снова пошел дождь, терпеливо-беспощадно ливший уже неделю и готовый лить еще столько же. Он растворил горизонт, стер контуры далеких деревьев и испещрил плоскость лоха миллионами крошечных воронок, и расширяющиеся кружки пересекались друг с другом, интерферировали, исчезали в шуме и плеске своих предшественников. Но громче всего дождю удавалось стучать по капюшонам курток.
– Кен, ты и правда веришь, что в такую погоду будет клев?
– А куда он денется, Прентис? Надо верить.
– Ну-ну… Кто бы говорил…
Кеннет Макхоун посмотрел на сына: он выглядел довольно жалко в непромокаемой одежде, с веслами в руках.
– Это просто фраза. Я мог бы сказать «уж ты мне поверь».
– Ха! – сказал Прентис– По-твоему, это лучше? А кто всегда меня учил: если услышишь «верь мне» – не верь!
– Нет,– помотал головой Кеннет.– Это Рори. Я такого никогда не говорил.
– Говорил! – Но тут Прентис сообразил, что взял слишком капризный тон, и умолк. Он упер тупой конец удочки в днище лодки, сложил руки на груди, наклонился вперед, сгорбился, глядя вдаль.– Черт, у меня депрессняк.
