– Видишь? – сказал Шелк Гариону. – Я же
говорил тебе, что это самое подходящее слово.
– Лодка нужна мне не для красоты, дедушка, –
возразил Гарион. – Я не собираюсь брать ее навсегда. А эта подходит, чтобы
выдержать лошадей, с парусами же мы с Дарником справимся. Если она тебя не
устраивает, укажи, какая тебе по душе.
– Какие мы сегодня сердитые, – примирительно
произнес старик. – А что ты сделал с моим гролимом?
– Да вон, лежит в лодке.
– Уже очнулся?
– Пока что нет. Я довольно сильно его стукнул. Ну что,
садишься в лодку или хочешь украсть другую?
– Ну будь же повежливее, дорогой, – с упреком
произнесла Польгара.
– Хорошо, Гарион, – Бельгарат вроде бы не слышал
дочь, – если тебе так мила эта посудина, отправимся на ней.
Завели лошадей и занялись парусами. Когда наконец квадратные
паруса были подняты и закреплены, Гарион взялся за румпель.
– Ну а теперь, – скомандовал он, – отдать
концы!
– Ну прямо заправский моряк! – с восхищением
произнесла Сенедра.
– Я рад, что ты довольна. Тоф, будь добр, – голос
его зазвенел, – возьми шест и оттолкнись от пристани. Я не хочу
протискиваться между другими лодками, чтобы добраться к открытой воде.
Великан кивнул, взял в руки гарпун и провел шаланду вдоль
причала. Лодка вышла в озеро, и паруса заколыхались под порывистым ветерком.
– Разве не правильнее говорить «корабль»,
Гарион? – спросила Сенедра.
– Что?
– Ты называешь их лодками. А разве это не корабли?
Гарион посмотрел на нее осуждающе.
– Я только спросила, – произнесла она,
оправдываясь.
– Пожалуйста, больше не спрашивай такие глупости.
– Чем это ты его так пришиб, Гарион? – с
любопытством спросил Бельгарат, став на колени перед гролимом.
– Кулаком.
– В следующий раз возьми топор или палку. А то ведь так
и убить можно.
– Есть еще желающие поучить меня чему-нибудь? –
громко спросил Гарион. – Давайте, не стесняйтесь.
Все уставились на него, слегка шокированные.
– Ладно, забудьте о том, что я только что
сказал. – Прищурившись, он посмотрел на паруса. – Теперь их надо повернуть
под таким углом, чтобы они поймали ветер, дующий с берега.
Гарион добился своего – внезапно паруса распрямились, затем
надулись, и шаланда, резко набрав скорость, отошла от причала и понеслась
вперед.
– Пол, – позвал Бельгарат, – подойди сюда,
посмотри, что можно с ним сделать. Я хочу его кое о чем расспросить, а он лежит
не шелохнется.
– Конечно, отец. – Она подошла к гролиму,
опустилась на колени и положила ему руки на виски.
Польгара сосредоточилась, и Гарион почувствовал идущий от
нее поток энергии.
Гролим застонал.
– Сади, – в раздумье произнесла она, – у тебя
в коробе найдется немного нефары?
Евнух кивнул.
– Я как раз сам хотел предложить, госпожа
Польгара. – Он склонился над красным коробом.
Бельгарат вопросительно поглядел на дочь.
– Это наркотик, отец, – объяснила та. –
Заставляет говорить правду.
– Но почему не сделать этого обычным способом? –
спросил он.
– Этот человек – гролим. У него очень развитое
сознание. Мне скорее всего удастся подчинить; его волю, но это очень долго и
утомительно. Нефара даст тот же эффект, но без всяких усилий.
– Делай как знаешь, Пол.
Сади достал из короба пузырек с густой зеленой жидкостью.
Вынув пробку, он поднес его к носу гролима и держал до тех пор, пока
неподвижный, как труп, человек не открыл рот, чтобы вздохнуть. Тогда евнух
аккуратно капнул ему на язык три капли зеленого сиропа.
– Я бы на вашем месте подождал немного, прежде чем
будить его, госпожа Польгара, – произнес он, всматриваясь в лицо
гролима. – Пусть сначала наркотик подействует. – Он закупорил пузырек
и убрал его в короб.
– Это снадобье ему не повредит? – поинтересовался
Дарник.
Сади покачал головой.
– Оно просто ослабит волю. Человек будет ясно
соображать, но утратит способность сопротивляться.
– Нам не придется беспокоиться, что он улизнет от нас,
как только очнется, – добавила Польгара. Она внимательно осмотрела лицо
гролима, время от времени приподнимая веко, чтобы проверить действие
наркотика. – Думаю, снадобье подействовало, – произнесла она наконец.
Затем Польгара развязала руки и ноги пленника. Положив ладони ему на виски, она
привела его в сознание.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она его.
– Голова болит, – пожаловался гролим.
– Это пройдет. – Встав с колен, Польгара взглянула
на Бельгарата. – Говори с ним спокойно, отец, – сказала она. – И
начни с простых вопросов. С нефарой лучше всего постепенно подвести его к
самому важному.
Бельгарат кивнул. Он взял деревянное ведро, перевернув,
поставил на палубу рядом с гролимом и сел.
– Доброе утро, дружок, – доброжелательно произнес
он. – Или уже день? – И, прищурившись, взглянул на солнце.
– Ты же на самом деле не карандиец, ведь так? –
спросил гролим полусонным голосом. – Я принял тебя за одного из их
колдунов, но теперь, взглянув поближе, вижу, что ошибся.
– Ты очень проницателен, дружок, – похвалил
Бельгарат. – А как тебя зовут?
– Аршаг, – ответил гролим.
– Откуда ты?
– Из храма в Калиде.
– Я так и думал. Ты случайно не знаком с чандимом по
имени Харакан?
– Он предпочитает, чтобы его знали под именем Менха.
– Ах да, я что-то об этом слышал. Ты очень точно создал
сегодня утром образ Нахаза. Ты, должно быть, не раз с ним встречался?
– Да, я общался с Нахазом, и довольно тесно, –
подтвердил гролим. – Это я представил его Менху.
