– Они меня не узнают, – пожал плечами
Закет. – Император – это человек в алой мантии, с огромной драгоценной
короной на голове, который едет в золотой колеснице под звуки фанфар и которого
сопровождает, по крайней мере, полк императорской гвардии. Я же человек в
простой полотняной одежде, скачущий по городу в компании нескольких друзей.
У Гариона не выходили из головы слова Шелка. Почти полное
отсутствие потребности в самовозвышении раскрывало еще одну грань этой сложной
личности. Гарион был уверен, что даже король Сендарии Фулрах, самый скромный
монарх на Западе, не столь равнодушен к своей королевской особе.
Дома, стоявшие вдоль улиц за площадью, были несколько больше
тех, что они видели у городских ворот, и даже претендовали на оригинальность.
Однако маллорейским скульпторам явно не хватало таланта, и украшавшая фасады
лепнина казалась тяжелой и безвкусной.
– Это квартал для сержантов, – лаконично бросил
Закет.
Город, казалось, не имел конца. То и дело на пути
встречались площади, рынки, магазины, и везде толпились люди в яркой одежде
свободного покроя – излюбленный стиль маллорейцев. Миновав последний дом в
квартале для сержантов и равных им по чину штатских, они въехали в парк с
лужайками и фонтанами, искрящимися на солнечном свете. По краям широких аллей
росли тщательно подстриженные зеленые изгороди, перемежающиеся вишневыми
деревьями, усыпанными розовыми цветами.
– Какая прелесть! – воскликнула Сенедра.
– Да, и у нас в Мал-Зэте есть такие вот красивые
уголки, – отозвался Закет. – Даже военным оказалось не под силу
изуродовать город и сделать его похожим на казарму.
– Районы, где живут офицеры, далеко не так
безобразны, – сказал Шелк, обращаясь к маленькой королеве.
– Вы знакомы с Мал-Зэтом? – спросил Брадор.
Шелк кивнул.
– У нас с партнером тут своя контора, – ответил
он. – Хотя мы скорее собираем информацию, чем занимаемся делом. Вести
торговлю в Мал-Зэте довольно сложно, слишком уж много бюрократии.
– Могу я узнать, какое вам присвоили звание? –
вежливо осведомился круглолицый чиновник.
– Мы – генералы, – сказал Шелк небрежным
тоном. – Ярблек хотел стать фельдмаршалом, но я решил, что не стоит
тратить кучу денег, чтоб купить звание.
– Разве звания продаются? – спросил Сади.
– В Мал-Зэте все продается, – ответил Шелк. –
В большинстве своем здесь почти все как в Тол-Хонете.
– Не совсем, Шелк, – возразила Сенедра.
– Только в общих чертах, – поспешно согласился
Шелк. – Мал-Зэт никогда еще не удостаивала своим присутствием божественно
прекрасная королева, своим сиянием затмевающая даже солнце.
Она сурово посмотрела на него и отвернулась.
– Что я такого сказал? – обиженно спросил
маленький человечек Гариона.
– Люди тебе не доверяют, Шелк, – ответил ему
Гарион. – Они не уверены, что ты не поднимаешь их на смех. Я думал, тебе
это известно.
Шелк тяжело вздохнул.
– Никто меня не понимает, – пожаловался он.
За парками и садами аллеи и площади стали шире, а дома
больше не лепились так тесно друг к другу. И тем не менее все они были похожи
друг на друга, как бы подчеркивая, что люди одного звания живут в сходных
условиях.
За усадьбами генералов и купцов лежало еще одно зеленое
кольцо из деревьев и лужаек, внутри которого находился мраморный городок,
окруженный своими собственными стенами.
– Это императорский дворец, – произнес Закет
безучастным тоном и нахмурился. – А что это такое? – спросил он
Брадора, указывая на длинный ряд высоких зданий, стоящих у южной стены городка.
Брадор осторожно кашлянул.
– Это помещения для чиновников, – ответил он
бесстрастным тоном. – Помните, ведь вы сами дали добро на их строительство
как раз перед битвой при Тул-Марду.
Закет поджал губы.
– Я не ожидал такого размаха, – сказал он.
– Нас очень много, ваше величество, – объяснил
Брадор. – И нам казалось, что будет больше порядка, если каждый отдел
расположится в собственном здании. – Он явно оправдывался. – Нам
действительно необходимы помещения, – обратился он к Сади. – Раньше
приходилось работать вместе с военными, это так неудобно, когда люди из разных
управлений толкаются в одном здании. Теперь куда легче организовывать работу.
Вы согласны?
– Я бы предпочел воздержаться от дискуссии, –
отвечал Сади. – Нам, например, нравится работать вместе. Это дает
прекрасные возможности для шпионажа, интриг, убийств и всего остального, что
входит в обязанности правительства.
Когда они подъехали к воротам императорского городка, Гарион
с удивлением заметил, что толстые бронзовые ворота покрыты золотом, –
такая бессмысленная расточительность вызвала в его расчетливой сендарийской
душе внутренний протест. Сенедра же, не смущаясь, взирала на бесценные ворота,
как бы прикидывая, сколько же они могут стоить.
– Вам не удастся сдвинуть их с места, – сказал ей
Шелк.
– Кого? – рассеянно спросила она.
– Ворота. Они слишком тяжелые, их нельзя незаметно
прикарманить.
– Замолчите, Шелк, – отрезала она, продолжая
разглядывать ворота.
Шелк залился смехом, и она посмотрела на него, угрожающе
сузив зеленые глаза.
– Я думаю, мне лучше вернуться и посмотреть, почему
Бельгарат отстал от нас, – сказал маленький человечек.
– Поезжайте, – буркнула Сенедра, неодобрительно
глядя на Шелка, старавшегося скрыть улыбку. – Вам что-то кажется
смешным? – спросила она его.
– Нет, моя дорогая, – быстро ответил он. –
Просто я радуюсь жизни.
Взвод охранников у ворот выглядел не так пышно, как часовые
на воротах Тол-Хонета. Поверх все тех же красных туник на них были надеты
блестящие кольчуги, шаровары заправлены в голенища высоких, до колен, сапог, на
плечах красные плащи, а на головах – остроконечные шлемы. Охранники по-военному
отдали Каль Закету честь, и, когда император проследовал сквозь позолоченные
ворота, медные фанфары громогласно возвестили о его прибытии.
– Я всегда терпеть этого не мог, – доверительно
сообщил Гариону правитель Маллореи. – Этот звук просто бьет по ушам.
