Он открыл дверь, пропуская меня вперед. Я вышла. И по дороге
сообразила, что Филипп отвлек меня от моего вопроса. На кого он работает? Я так
и не узнала.
И чертовски меня смущало, что всякий раз, как он снимает
рубашку, мой разум берет обеденный перерыв. Но нет, хватит: Филипп со многими
шрамами нанес мне свой первый и последний поцелуй. С этой минуты я – стальной
вампироборец, и меня не отвлечь играющими мускулами и красивыми глазами.
Я коснулась пальцами следа от укуса. Больно. Хватит, больше
в пай-девочку не играю. Если Филипп еще раз сунется, я ему сделаю больно. Да,
но, зная Филиппа, можно догадаться, что ему это будет в кайф.
Глава 27
В коридоре нас остановила Мэдж и протянула руку к моему
горлу. Я перехватила ее за запястье.
– Смотри, какая недотрога! Только не говори мне, что ты
уже месяц с Филиппом и он ни разу не попробовал тебя на вкус.
Она оттянула лифчик, обнажая верхнюю часть груди. На бледной
плоти четко выделялись следы укусов.
– Это же фирменное клеймо Филиппа, разве ты не знаешь?
– Нет, – сказала я, протолкнулась мимо нее и повернула
в гостиную. К моим ногам упал мужчина, которого я не знала. На нем верхом
сидела Кристол, прижимая к полу. Он был молод и слегка перепуган. Я думала, он
сейчас позовет на помощь, но Кристал запечатала его размашистым и глубоким
поцелуем, будто хотела выпить его всего, начиная ото рта. Его руки стали
поднимать шелковые складки ее юбки. Бедра у нее были неимоверно белые, как
брюхо выброшенных на берег китов.
Я резко повернулась и пошла к двери. Каблуки деловито и
уверенно зацокали по твердому паркету. Кто не понимает сказал бы, что я бежала.
Но я-то понимаю. Я не бежала. Я шла очень быстро.
Филипп догнал меня у двери и загородил ее рукой. Я сделала
глубокий, успокаивающий вдох. Я не выйду из себя. Пока что.
– Прости, Анита, но так лучше. Теперь ты в безопасности
– от людей.
Я подняла глаза и покачала головой.
– Ты просто не понял, Филипп. Мне надо глотнуть свежего
воздуха. Я не ухожу насовсем, если ты этого боишься.
– Я выйду с тобой.
– Нет. Это противоречит моей цели. Потому что ты – одна
из вещей, от которых мне нужно передохнуть.
Он опустил руку, пряча глаза. Почему это задело его чувства?
Я не знала и не хотела знать.
Я открыла дверь, и жара охватила меня меховым одеялом.
– Уже темно, – сказал он. – Они скоро здесь будут. Если
я не буду с тобой, я тебе помочь не смогу.
Я подошла к нему вплотную и сказала почти шепотом:
– Черт побери, Филипп, давай честно. Я куда лучше
защищу себя сама, чем это сделаешь ты. Первый же вампир, который поманит тебя
пальчиком, может слопать тебя на завтрак.
У него жалко дрогнуло лицо, и мне на это смотреть не
хотелось.
– Филипп, возьми себя в руки.
Я вышла на заросшую вьющимися растениями веранду и подавила
желание хлопнуть дверью. Это было бы по-детски. Да, меня подмывало поступить
по-детски, но я пока что это поберегу. Никогда не знаешь, когда детская ярость
окажется кстати.
Ночь заполнили цикады и сверчки. По верхушкам деревьев тянул
ветер, но земли не касался. Воздух был стоялым и плотным, как пластик.
После кондиционера в доме жара была приятна. Она была
настоящей и почему-то очищала. Я тронула укус на шее. Было такое чувство, что
меня испачкали, использовали, замазали, разозлили, вывели из себя. Ничего я
здесь не выясню. Если кто-то или что-то убивает вампиров, которые создали сеть
придурков, это совсем не так плохо.
Конечно, вопрос был не в том, сочувствую я убийце или нет.
Николаос ждет, чтобы я раскрыла преступление, и лучше бы мне это сделать.
Я набрала полные легкие густого воздуха и ощутила первые
струйки… силы. Она просачивалась между деревьями, как ветер, но ее
прикосновение не холодило кожу. Волосы у меня на шее попытались встать дыбом.
Кто бы они ни были, они были сильны. И они пытались поднять мертвого.
Несмотря на жару, дожди были обильные, и мои каблуки
немедленно погрузились в траву. Пришлось идти почти на цыпочках, стараясь не
оступиться на мягкой земле.
Земля был усыпана желудями, и это было, как ходить по
шарикам. Я налетела на дерево, больно стукнувшись плечом, которое так любезно
ушиб мне Обри.
Раздалось резкое высокое блеянье, в котором слышался панический
страх. Совсем рядом. Это иллюзия из-за густого воздуха или, в самом деле,
блеяла коза? Блеянье оборвалось густым булькающим звуком. Деревья кончились, и
поляна передо мной была ясной в лунном свете.
Я сняла туфлю и попробовала землю. Сырая, холодная, но идти
можно. Я сняла вторую, взяла их обе в руки и побежала.
Задний двор широко раскинулся в серебристой тьме. Он был
пуст, только вдали поднималась заросшая живая изгородь, как невысокие деревья.
Я побежала к ней. Могила должна быть там, больше ее нигде не спрячешь.
Ритуал подъема мертвых короток по сравнению с другими
ритуалами. Сила изливалась в ночь и в могилу. Она росла медленным, ровным
подъемом, теплой волной “магии”. Она сводила узлами мой живот и вела меня к
изгороди. Кусты разрослись так, что нечего было и думать сквозь них пролезть.
Что-то выкрикнул мужской голос, потом раздался женский:
– Где он? Где зомби, которого ты нам обещал?
– Он слишком стар! – Голос мужчины стал тоненьким от
страха.
– Ты сказал, что цыплят будет мало, мы привели тебе козу.
Но зомби нет. Я думала, ты это умеешь.
Я нашла калитку на другом конце изгороди. Металлическая,
ржавая, покосившаяся. Она застонала, когда я ее толкнула и открыла. Ко мне
повернулось более дюжины пар глаз. Бледные лица, непревзойденное спокойствие
нежити. Они стояли среди надгробий маленького семейного кладбища и ждали. Никто
не ждет так терпеливо, как мертвые.
Один из ближайших ко мне вампиров был негр из логова
Николаос. У меня зачастил пульс, и я быстро оглядела толпу. Ее здесь не было.
Слава тебе, Господи.
Вампир улыбнулся и спросил:
– Ты пришла посмотреть… аниматор?
Кажется, он чуть не сказал: “Истребительница”? Значит, это
секрет?
Как бы там ни было, он сделал остальным знак отойти, чтобы я
могла посмотреть на представление. На земле лежал Захария. Рубашка его промокла
от крови. Нельзя перерезать кому-нибудь горло и совсем не испачкаться. Над ним
стояла Тереза, уперев руки в бока. Она была одета в черное. Была видна только
бледная полоска ее кожи посередине, почти светящаяся при звездах. Тереза, Повелительница
Тьмы.
Ее глаза мельком осмотрели меня и снова вернулись к
лежащему.
