Водитель нервно оглянулся. Сделал маленький шажок к машине. Потом еще один. Потом побежал. Джип резко стартовал и понесся по пустынной утренней улице.
Работа кипела — совсем неэффектная, без стрельбы и погонь, обычная изматывающая работа с бумагами.
Что бы ни утверждали авторы боевиков, Капитан знал прекрасно: работа практически любой специальной службы состоит на девяносто пять процентов именно из этого — ворохов бумаг, километров пленки, штабелей дискет. А профессионал, который на каждом шагу умудряется влипнуть в мордобой и перестрелку, — хреновый профессионал, и гнать его надо в три шеи. Нормальный Профи тоже берется за оружие, куда порой денешься, — но стреляет так, чтобы в ответ стрелять было не из чего. Или некогда. Или просто уже некому.
…Генерал сделал все, что мог, задействовал все доступные каналы — и десятки, даже сотни людей активно работали в последние дни на него, совершенно не представляя, куда, кому и зачем уходят их ответы на бессмысленные вроде запросы.
Наверняка кто-то на местах плевался и ругался, а кто-то отписывался чисто для проформы, но ручейки информации текли и текли, впадая в огромное бумажное озеро, образовавшееся на столе у Генерала. К обобщению и анализу больше никто допущен не был — и они с Капитаном спали по три часа в сутки, выбирая из груды бумаг имевшие отношение к делу…
С одной стороны, стало легче: вся огромная страна перестала быть зоной поиска, они знали теперь, где искать: в юго-западных районах области, прилегающих к городу.
Но в то же время копать пришлось глубже: у Капитана голова шла кругом, когда он откладывал толстенную папку с написанными от руки, зачастую трудночитаемыми отчетами егерей о нападениях хищников на копытных и брался за не менее толстую папку докладных записок сельских участковых, нимало, наверное, удивленных внезапно вспыхнувшим интересом начальства к случаям исчезновения у граждан крупного и мелкого рогатого скота, а также собак, как породистых, так и беспородных; и, что совсем уж странно, к изменениям в количестве числящихся на участках бомжей и прочего бездомного люда…
Очень мешала извечная русская привычка списывать на волков проданный налево совхозный скот, а в последнее время — и отстрелянных без лицензии лосей. Обыкновение собак сбегать от хозяев (а бомжей и бездомных — перекочевывать в более кормные места) тоже делу не помогало.
Но несмотря на все трудности, через неделю после первого ставшего им известным инцидента (сожранного под Гатчиной бомжа) картина прояснилась: на карте генерала был заштрихован большой неправильный круг радиусом около тридцати километров — «охотничий участок» твари. Одной, судя по всему, — ни одного случая одновременных или почти одновременных нападений им достоверно вычислить не удалось. А добытой пищи, по прикидкам Эскулапа, могло с трудом хватить лишь одному ликантропу — платой за ускоренный обмен веществ, сверхвозможности мышц и невероятную способность к регенерации была и невероятная прожорливость.
В ближайшие два-три дня у их объекта должен был наступить период вялости, апатии и отсутствия аппетита — и этой фазой стоило воспользоваться. Хотя все на свете относительно, разве можно сравнивать самого вялого лика-на с самой шустрой улиткой? Капитан прекрасно знал, как рискованна охота даже на искалеченного опытами Эскулапа оборотня. Знал, насколько опаснее свежий и полный сил. Не знал только, какими силами придется охотиться. У них лишних людей не было, а о помощи со стороны они с Генералом по молчаливому соглашению больше не заговаривали.
— Хорошо. Давай представим невероятную, но теоретически возможную вещь. Завтра тебя приказом главкома назначают командующим ЛенВО. В твоем распоряжении дивизии, эскадрильи и танковые бригады. Твою просьбу с радостью всегда выполнят родственные службы. Задача: уничтожить объект. Условие: соблюсти максимально возможный уровень секретности. Твои действия?
Капитан сначала приосанился, представив себя в кресле командующего Ленинградским округом. Потом стал думать. И сразу понял, что громадная мощь, гипотетически сосредоточенная в его руках, мощь, достаточная для успешной войны с парой-тройкой европейских государств, — бесполезна. Самая новейшая баллистическая ракета не поможет выкурить засевшего в развалинах снайпера. А самой точной снайперской винтовкой не изведешь в квартире тараканов…
Он еще раз взглянул на карту, в заштрихованный круг. Поселки, деревни, поля, пустоши, болотистые поймы речек. И — три бывшие императорские резиденции: парки, дворцы, тучи туристов, особенно по летнему времени.
Он злорадно подумал в первую очередь об иностранных туристах. Воображение мгновенно нарисовало, как косматая живая торпеда врезается в разноцветную яркую кучку нездешних людей, вылезшую из евролайновского автобуса и тут же начавшую с энтузиазмом ловить видоискателями окрестные красоты. Представившаяся внутреннему взору картинка никакого огорчения у Капитана не вызвала… Сожран русским оборотнем — отличная фраза для некролога в «Тайме».
М-да, но что же тут можно сделать, командуя тысячными массами людей и колоннами техники?
Авиация бесполезна. Разве что эвакуировать весь район и начать методично выбамбливать площади. Причем бомбы потребуются шариковые, но не простые, а с серебряной начинкой. Иначе поможет лишь прямое попадание… Если перевести потребную плотность бомбежки и количество боеприпасов в денежный эквивалент — надо срочно телеграфировать в Думу. Нехай пересматривают бюджет и увеличивают раза в три расходы на оборону… Не вариант.
Ладно, пусть авиация останется на аэродромах. И танкисты пусть спят спокойно. Попробуем пустить в дело матушку-пехоту.
Результат тут более чем предсказуемый. Например: цепь солдатиков прочесывает зеленку. Кого ловят и зачем, не знают. Максимально возможная секретность подразумевает, что каждом более низком уровне информированность меньше, чем на вышестоящем. До рядовых вообще ничего не дойдет, их поднимут по тревоге, потом выгрузят из машин и поставят совершенно невразумительную задачу.
Капитан зримо представил солдата-первогодка, держащего автомат раз этак в седьмой за всю свою восемнадцатилетнюю Жизнь (а раньше: пару раз на стрельбище, раз на присяге да три раза в караулах). За то короткое мгновение, пока вымахнувшая из подлеска тень в два прыжка до него доберется, салага только и сможет, что впустую давить на спуск, напрочь позабыв о предохранителе, — давить, пока клыки не разорвут тонкую мальчишечью шею…
И не в потерях тут дело, потери всегда неизбежны, — просто цепь будет прорвана, и можно начинать все сначала. Ну ладно, пусть двойное кольцо, пусть впереди мальчики на убой, а сзади грамотные профи (а где их взять, профи в таком деле? Даже спецы в охоте на людей растеряются почти так же — увидев, что оружие бесполезно). Локализуем место прорыва, и…
Так, тут опять проблема боеприпасов. Всю ораву необходимо вооружить спецпатронами. По крайней мере по магазину на каждого. Хороший такой заказик оборонному заводу… Причем большая часть этих патронов никогда не выстрелит, а еще весьма немалая будет разворована — как только допрут, что за начинка в пулях.
