– Попытки снижения? Сброс стационарной аппаратуры или парашютистов?
– Ничего похожего не зафиксировано.
– Откуда прилетали гости?
– Возможности нашей аппаратуры не позволяют отследить весь полет. Аэродром базирования может быть где угодно. В Гренландии, на русском или китайском арктическом побережье… На «Т-2», в конце концов.
– Ну что же… Центральная Арктика экстерриториальна, и ее воздушное пространство открыто для всех… У тебя есть какие-либо предложения, Дениза?
– У меня есть вопрос.
– Внимательно слушаю.
– Не так давно вы сказали, господин президент, что я своей головой отвечаю за шесть языков. Я очень внимательно отнеслась к сказанному и гарантирую: отсюда, с Острова, утечка исключена. И меня очень интересует, кто в Цюрихе знал и знает о нашей находке? Кроме вас и покойного Мориса, разумеется.
Франк Айзерманн, президент корпорации «NPI», он же Большой Франк, помедлил с ответом, всматриваясь в лицо собеседницы, находившейся за тысячи километров. Дениза пока не вышла из-под контроля… Пока. Но, кажется, близка к этому… И правдиво ответить на ее вопрос – большая ошибка. Солгать – тоже ошибка, случается такое в жизни: задачка имеет два решения, и оба неправильные. Цена какой из ошибок окажется выше?
Помолчав, Айзерманн сказал:
– В структуре «NPI» никто не владеет информацией в полном объеме. Только ты и я.
Это была правда. Далеко не вся правда, но и без того Денизе Ло брошена очень большая кость – информация о том, что Большой Франк не собирается делиться ни с Советом директоров, ни с акционерами, дает обширное поле для маневра…
– Морис мог подстраховаться… – задумчиво произнесла Дениза. – Оставить где-то или кому-то копию переданных нам материалов…
– Мог, – коротко подтвердил Айзерманн, хотя был уверен в обратном.
На самом деле главную ошибку он совершил две недели назад, и все остальные стали ее следствием… Запустил пробный шар на рынке генетических материалов, доселе незнакомом. Небольшой аукцион «для своих», куда случайные люди попасть не могут по определению. В качестве одного из лотов выступил дьюар, привезенный Денизой с Острова. Казалось, все произошло наилучшим образом: покупатель, «Фонд репродукции» – давно известная и вполне платежеспособная фирма с безупречной репутацией, оплата переведена в срок, вырученная сумма позволяет строить самые радужные планы… Проигравшие аукцион структуры дали понять, что тоже весьма заинтересованы в «чистых» генах и готовы к долговременному сотрудничеству…
Но все плюсы состоявшейся сделки перечеркнуты один жирным минусом. Комиссионер, выставивший лот на аукцион, действовал в интересах не «NPI», но лично Франка Айзерманна. И – этот человек исчез. Просто-напросто пропал. Вышел из дома и не вернулся через два дня после завершения аукциона… Ничего конкретного о происхождении уникального товара он не знал. Однако его связь с президентом «NPI» – ниточка, уводящая очень далеко… К ледяным туннелям, выдолбленным в толще Острова.
И почти сразу начались полеты самолетов-разведчиков. Такая оперативность наводила на кое-какие подозрения…
Многие игроки на рынке биоматериалов могли сразу, без раскачки, без долгих экспертиз, оценить все значение появившейся в продаже небольшой партии «чистых» генетических материалов, просчитать колоссальные барыши, которые можно получить, наложив руку на весь запас… С другой стороны, существовало достаточно спецслужб и криминальных сообществ, способных очень быстро организовать силовую акцию против комиссионера и, по ее результатам, авиаразведку Острова.
Но пересекались эти два множества, по мнению Айзерманна, на единственной структуре. На Ассоциации Поставщиков Биоресурсов (в просторечии – Ассоциация). Об этой жутковатой организации давненько ничего не было слышно – в мире, где рухнуло действие законов, не слишком востребованы люди, специализировавшиеся на их нарушении… Но многочисленное и разветвленное преступное сообщество не могло исчезнуть в одночасье, какие-то дееспособные обломки и осколки наверняка сохранились.
– Разбираться, где и как мы засветились, придется, – сказал Айзерманн. – Но гораздо важнее сейчас предотвратить возможные последствия утечки. За какой срок ты сможешь подготовить эвакуацию генохранилища на Большую Землю?
– Зачем?
– Что – зачем?
– Зачем его эвакуировать?
– Видишь ли, воздушная разведка с применением современной аппаратуры для электронного шпионажа – дело затратное, особенно если заниматься ею у самой макушки мира. И никто не будет шпионить единственно для того, чтобы подглядеть, как ты принимаешь душ… За разведкой последует силовая акция. Странно, девочка, что ты этого не понимаешь.
Речь Айзерманна звучала по-прежнему ровно и спокойно, но где-то рядом замигал невидимый красный сигнал и запищал неслышимый тревожный зуммер. Потому что «девочкой» президент называл Денизу Ло лишь в те минуты, когда был крайне ею недоволен. Когда всерьез размышлял, какие жесткие меры применить к строптивой подчиненной… Едва ли Большой Франк контролировал эту свою речевую особенность, но Дениза заметила ее давно.
– Я прекрасно все понимаю, господин президент. Но мне кажется, что подготовить акцию против Острова значительно труднее, чем против любого другого места, где вы могли бы разместить генохранилище. Хотя бы по географическим и климатическим причинам. Перебросить к нам, например, взвод десантников и снабдить их всем необходимым для успешных действий и для возвращения – задача, требующая долгого и тщательного планирования. Даже при наличии необходимых финансовых и технических возможностей.
«А самое главное, – подумал Айзерманн, – на Острове хозяйка ты, Дениза. Королева. Императрица. Да еще и верховная жрица оболваненных альмеутов… Но все эти титулы превратятся в ничто, если забрать главное сокровище нашего мира, лежащее у тебя под ногами. И ты это прекрасно понимаешь».
– Поэтому я категорически против эвакуации генохранилища с Острова, – подвела Дениза Ло итог своей маленькой речи.
Можно было произнести всего одну фразу и посмотреть, рискнет ли Дениза в открытую выйти из подчинения. Но Большой Франк не стал ее произносить. Девочка сорвалась с резьбы не сегодня и не вчера, и не совсем адекватно оценивает свои силы и возможности, но в одном права – достать ее в Арктике очень сложно. Надо было, конечно же, решить вопрос во время ее последнего визита в Цюрих. Однако тогда все расклады не были ясны до конца, и Большой Франк не рискнул… Теперь жалел об этом.
– Возможно, ты в чем-то права… – задумчиво произнес Айзерманн.
Прозвучало это так, словно слова Денизы заставили президента усомниться в собственной правоте… На самом деле решение он принял мгновенно. Срок пребывания Денизы Ло на посту вице-директора начал свой обратный отсчет… И срок ее жизни – тоже.
Но до поры надо делать вид, что статус-кво сохраняется. Последние слова Айзерманна преследовали одну цель: проверить, нет ли у Денизы в запасе еще каких-либо козырей.
