Кто же там, в шлюзе? – не мог взять в толк Игорь. Никто с Земли не должен… Вдруг… Вдруг там действительно… «Контакт, – произнес в его голове холодный металлический голос. – Первый контакт…» Маленькие зелененькие человечки… Или большие серые… Или средних размеров, но бесцветные… Обнаружили заселенную планету и решили для начала пообщаться на орбите… В нейтральных, так сказать, водах…
Вместо радостного предвкушения, вместо волнующего ожидания раскрытия тайны Игорь ощутил лишь предчувствие чего-то мерзкого, отвратительного, и при том неизбежного. И понял: нажимать на кнопку он не станет. Другим тоже не позволит…
И в момент этого понимания кнопка сама вдавилась в панель, словно нажатая чьей-то невидимой, бесплотной рукой.
Люк пришел в движение. Барби тихонечко взвизгнула, но больше никто не издал ни звука.
Разглядев в полумраке шлюза три фигуры – неправильные, нелюдские, – Игорь почувствовал вдруг странное равнодушие: да, что-то сейчас произойдет, да, что-то очень важное и небывалое, но ему, Игорю Проскурякову, это всё до лампочки. До крохотной лампочки, мигающей в новогодней гирлянде, а он, Игорюша, заползет под елку, и никто-никто его не найдет…
Центральная фигура шагнула вперед, и наваждение вмиг развеялось. Люди, обычные люди… Скафандры, правда, незнакомого образца. Но едва ли галактические пришельцы – хоть зелененькие, хоть бесцветные, хоть серо-буро-малиновые – прилепят себе на грудь эмблему «Росавиакосмоса».
– Капитан Жмурин, Управление космической безопасности Федеральной службы расследований, – хрипло и придушенно пророкотал динамик на шлеме пришельца. Двое его коллег, шагнувшие следом, остались безгласными. Сквозь зеркальные стекла шлемов лиц не разглядеть…
«Разве есть такое управление?» – вяло подумал Игорь, постепенно приходя в себя. Может и есть, но он никогда не слышал…
Лишь чуть погодя Игорь понял, что люди из шлюза к ним вошли, а не вплыли – магнитные подошвы, или мини-присоски, участники шоу тоже могли бы пользоваться такой обувью, но кто-то в руководстве КРТ посчитал, что парение в невесомости добавит в «Наши звезды» космической экзотики…
Внимание Игоря привлекло странное оружие, висевшее в открытой кобуре на боку одного из прибывших. Конструкция напоминала пистолет весьма отдаленно, но отчего-то показалась смутно знакомой… Не по фантастическим ли стереоблокбастерам? Да нет, никакой бутафорской условности – продуманная эргономика, скупой дизайн, – настоящая… Спусковой крючок и скоба выделялись своими увеличенными размерами – можно вести огонь, не снимая перчатки скафандра. Значит, псевдопистолет сконструирован для стрельбы в космическом вакууме? Но в кого же там палить, черт побери?!
Капитан поднял руку к шлему, зеркальный щиток пополз вверх. Игоря охватило то же дурное предчувствие, что и недавно, когда открывался люк: сейчас они увидят нечто, абсолютно непохожее на человеческое лицо…
Бред, конечно же. Лицо у Жмурова (или Жмурина? Игорь успел забыть фамилию…) оказалось самое обыкновенное – худощавое, нос с горбинкой, на лбу видны мельчайшие бисеринки пота. А голос совершенно не походил на звуки, только что издаваемые динамиком: звонкий, чистый. Выяснилось это, когда капитан спросил коротко:
– Кто?
Игорь ничего не понял. Что – «кто»? Кто они, пассажиры «Немезиды»? Прилетел в гости, и не знает, – к кому? Предчувствие чего-то нехорошего никуда не делось, лишь затаилось ненадолго, – а теперь вновь заявило о себе в полный голос.
Зато Антон, похоже, прекрасно понял суть вопроса. Шагнул вперед и ответил столь же лаконично:
– Она! – Рука протянулась к Надежде Солнцевой указующим жестом.
Она?! Убийца – Надя?! Но откуда об этом знает Антон? Почему он вообще знает об убийстве?
Три фигуры в скафандрах с трех сторон надвинулись на Солнцеву. Она съежилась, прижалась к переборке, словно пыталась втиснуться в холодный металл.
Рука капитана в громоздкой перчатке протянулась к Наде, прямо к лицу. Игорь оцепенел: девичье лицо сморщилось, расползлось под пальцами, – и соскользнуло с головы, словно тонкая резиновая маска. А под ним… Под ним оказалось нечто невообразимое – два огромных фасеточных глаза на суставчатых стебельках; тоненькие, вибрирующие усики; мерно двигающиеся жвала…
«Таракан, таракан, тараканище…» – звучала в голове у Игоря цитата из давнего детского стишка.
Кто-то взвизгнул – пронзительно, истерично. Кого-то тошнило.
– Вот она – настоящая космическая раса! – произнес Антон очень громко, но каким-то незнакомым, не своим голосом.
Одежда, да и тело Нади Солнцевой куда-то делись – огромное членистоногое существо извивалось в руках троих мужчин, затем мгновенным стоп-кадром Игорь увидел тот самый как-бы-пистолет, направленный на насекомое-оборотня. Вместо выстрела раздалось лишь громкое шипение, из дула вырвалась струя аэрозоля, по ноздрям ударил резкий и противный запах не то дихлофоса, не то карбофоса, не то еще какого-то «-фоса».
Существо забилось с удвоенной силой, закричало – если криком можно назвать скребущий пронзительный звук, уходящий в ультразвуковую область…
– Выбросим его в космос! – орал Антон все тем же не своим голосом. – Скорее, пока не отложило яички! Открой люк! – кричал он, обращаясь к Барби. – Открой, черт возьми!
Барби открыла, но всего лишь рот, – как будто собиралась завопить, но так и не завопила. Зато гигантское насекомое надрывалось в агонии, и барабанило лапками по полу и переборке, все громче, громче, громче…
…Игорь рывком распахнул веки. Стук не смолкал, словно членистоногое чудище не пожелало остаться там, в пригрезившемся кошмаре, и притащилось вслед за Игорем сюда, в реальность. Он вскочил, вернее, попытался вскочить – эластичный ремень швырнул обратно на койку. Чертыхаясь, нащупывал в темноте пряжку, забыв, что свет можно включить, не вставая с места…
Голос Орлова снаружи:
– Открой! Ты там жив? Открой люк!
– Вроде жив… Сам не знаю… – пробормотал Игорь.
Там же, чуть позже
– Звуки от тебя доносились – не то душат кого-то, не то извращенно насилуют, – сказал Константин. – Думал уж, сейчас наш дружный коллектив уменьшится еще на одного человека.
– Кошмар привиделся, – объяснил Игорь, вытирая со лба холодный пот. Казалось, что в ушах до сих пор стоит отзвук чудовищного вопля Нади-таракана.
– Бывает… Слушай, ты приведи себя в порядок – а то выглядишь страшнее трупа ожившего. Я минут через десять загляну. Поговорить надо.
К тому времени, когда он вернулся, Игорь успел переодеться и окончательно проснуться, – но настроение у него было самое мрачное. Сегодняшний сон – еще цветочки, спокойных сновидений теперь ждать не приходится… Недолго и вообще свихнуться от мысли, что летишь черт знает где, в одной железной коробке с убийцей.
Вновь оказавшись в каюте, Орлов первым делом показал взглядом на камеру. Игорь кивнул успокаивающе: теперь этот агрегат был отключен постоянно, уже без каких-либо ссылок на профилактику, – должность бортинженера имеет свои преимущества. Конечно, соответствующий пункт контракта с КРТ тем самым безбожно нарушался, ну так и про отстрел участников в том контракте ни строчки… Форс-мажор, господа, форс-мажор.
