Обо всех этих проектах писала Илона Модзалевич. И за всеми стояли деньги Берейроса.
Какую черту она переступила нынешним летом? Попыталась выяснить, откуда у бразильского нувориша взялись его громадные капиталы? Как-то дала понять Берейросу, что знает, как его звали сорок с лишним лет назад? Неизвестно…
Кстати, вопрос о происхождении капиталов весьма занимал и Стрельцова. Каким чудом так разбогател исчезнувший переводчик? Несколько раз подряд сорвал банк в Монте-Карло? Нашел в желтой жаркой Африке пещеру, битком набитую платиновыми слитками? Синтезировал и запатентовал философский камень?
Вопрос интересный, но прояснить его Моргулис-старший не спешил. Вообще, казалось, не слышал последних слов Стрельцова. Встал из-за стола, молча подошел к громадному, во всю стену, окну – снаружи ничего похожего видно не было, очевидно, бревенчатые стены были отчасти виртуальными.
Сомнений не было – Берейрос решал, что делать со Стрельцовым. И мог решить всё, что угодно. В прямом смысле всё. А Стрельцов решал, что делать с Берейросом, если тот вздумает от всего отпереться – и мог выбирать лишь из крайне узкого спектра вариантов.
– Я навел о вас кое-какие справки, – сказал наконец Берейрос, – в меру своих скромных возможностей… Поэтому предлагать вам деньги не буду.
Он вновь замолчал.
– Разрешите? – протянул Стрельцов руку к графину с водой.
Хозяин кивнул, продолжил:
– Но вы ведь пришли не за деньгами, так?
– Не за деньгами, – подтвердил Стрельцов. Набулькал полный стакан, но пить не стал, поставил рядом с собой.
– Тогда за чем?
– За информацией. Слишком уж много на вас завязано из того, что происходит на Земле, и там, в космосе… И я хочу понять, почему всё происходит так, а не иначе. В чем цель. Потому что на взгляд со стороны все очень противоречиво… Словно правая ваша рука не знает, что делает левая. Вы вкладываете немалые деньги в шоу «Наши звезды», и в тоже время, мягко говоря, препятствуете этому проекту всевозможными способами.
Хрущев сдержал-таки обещание – раскопал, продираясь сквозь дебри подставных фирм и фирмочек, источник, из которого ГП получил больше половины средств на свою космическую затею.
Источником оказался господин Берейрос. Или Моргулис-старший, кому как больше нравится.
– Дожил… – вздохнул хозяин. – Приходит опальный следователь ФСР в звании аж капитана, и требует у меня объяснений. Почему я вообще с вами разговариваю?
– Не знаю, – чистосердечно признался Стрельцов.
– А я знаю. Вы человек честный, – раз. Опытнейший работник, несмотря на незаслуженно низкий чин, – два. Не своей волей, но по поручению начальства влезли в мои личные дела, – три. Вывод: вы будете работать на меня, только и всего. Не двурушничать, оставаясь на прежней службе, – а вполне официально.
– Эк вы быстро… Тут надо бы обрисовать заманчивые перспективы, молочные реки, кисельные берега, небо в алмазах…
– Небо в алмазах… небо в алмазах… – задумчиво повторил хозяин дважды, словно расхожее, в общем-то, выражение было ему незнакомо. Либо наоборот, напомнило о чем-то близком. – Да вы знаете, Стрельцов, что это такое – небо в алмазах?!
Последние слова он почти выкрикнул. Стрельцов изумился: только что беседовал с нормальным человеком – да, с противником, да, с умным и хитрым, но с вполне вменяемым… А сейчас… Банальный штамп: «в глазах плескалось безумие» – красивый образ, бессмысленный хоть для окулиста, хоть для психиатра. Но именно так и было. Что-то плескалось у Моргулиса-старшего в глазах… Что-то, отнюдь не свидетельствующее о психическом здоровье…
А потом наваждение прошло: взгляд как взгляд – цепкий, умный, немного усталый…
«Да… у каждого в голове свое любовно выращенное стадо тараканов, и у него тоже, – подумал Стрельцов. – И одному из тех тараканов я сейчас невзначай наступил на лапку».
– Я уже сказал, что навел справки, – продолжил Берейрос, словно и не было его странной вспышки. – И понял: покупать вас бессмысленно. Вас можно убить. Либо убедить. Наша беседа свидетельствует, что я выбрал второй вариант. Он наиболее целесообразен.
Вот как… Вопросы морали побоку; жить кому-то, или умереть, – решаем, исходя из целесообразности. Да вы, батенька, маньяк, хоть и производите впечатление вменяемого. С маньяками такое случается…
– Вопросы задавать можно? По ходу убеждения?
– Вопросы после. Часть вопросов снимется сама собой, уверен. Впрочем, один вопрос жжет вам язык, я же вижу… Хотите, я его озвучу?
– Попробуйте, – пожал плечами Стрельцов.
– Вы хотели спросить: а откуда у тебя, дорогой, взялись твои деньги? Угадал?
– Ну, в общем… Да.
– Все просто… Небо в алмазах, Стрельцов, небо в алмазах… Вы не знаете, что такое небо в алмазах… И не узнаете никогда…
«Точно, псих», – снова подумал Стрельцов.
Сергей Моргулис-Берейрос. Исповедь идеалиста
Небо в алмазах… Нет, сначала алмазы были на земле… Кровь и алмазы, алмазы и кровь… Алмазы и выпущенные кишки… Алмазы и рука, оторванная взрывом гранаты… Алмазы и трупы, трупы, много трупов… Необработанные алмазы лежали на них и под ними…
Он все это собирал, оттирал от крови, выбирал из кишок… Один, потому что больше живых не осталось.
УНИТА? Ерунда, просто в посольстве не стали заморачиваться детальным расследованием… Черномазые, с оружием и не наши? Значит, УНИТА. Но к организации доктора Савимби эти люди отношения не имели… Вообще не интересовались политикой, у них была другая цель… Шагать к ней было долго – захватили двух подвернувшихся белых, а еще двоих убили. Мало ли что, на случай осложнений белый заложник не помешает. Осложнений не случалось до конца долгого пути – использовали как носильщиков, и для другого, о чем и вспоминать-то не хочется…
А потом были алмазы. ОЧЕНЬ МНОГО алмазов… Откуда? А разве ему докладывали? По-португальски или по-английски между собой похитители не говорили, болтали на каком-то местном наречии, он едва улавливал отдельные европейские слова – искаженные, вырванные из контекста… Даже о переходе границы он не узнал, какие там в Африке границы, ни полосатых столбиков, ни контрольно-следовой полосы…
Лишь потом, годы спустя, он смог разобраться в механике авантюры, восстановить ее, как Кювье восстанавливал скелеты по крохотной косточке. И то в самых общих чертах…
«Де Бирс», конечно же, такое количество камешков в Африке не могло проплыть мимо этого прожорливого кита.
Кое-кто еще помнит странную ситуацию на рынке алмазов в конце восьмидесятых и в начале девяностых годов прошлого века – когда крупнейшая в этой отрасли корпорация не могла, попросту не могла обеспечить всех своих многочисленных клиентов… Тогда менеджеры «Де Бирс» скупали на рынке все алмазы, до которых могли дотянуться, – и продавали под своим брендом. Тогда же, кстати, начались и контакты между СССР (а затем и Россией) и южноафриканским алмазным монстром, до тех пор они друг друга демонстративно игнорировали, отчасти из политических соображений. Но в конце восьмидесятых южноафриканцев подперло так, что стало не до политики – алмазы, нужны алмазы, нужно очень много алмазов!
