– Извините, что не смог с вами встретиться сразу. Дела, – развел банкир коротенькими ручками, демонстрируя мне неподдельное огорчение. – Да и сегодня у нас с вами всего лишь несколько минут.
Сразу расставил все точки. Я кивнул, соглашаясь. Ласунский ждал. У него был умный взгляд. И очень холодный. Хотелось поежиться, когда он на тебя смотрел. Но взгляд этот пришлось выдержать. Известные дела. Удав и кролик. Что-то вроде гипноза. Но мне кроликом быть не хотелось.
– У нас сногсшибательный сюжет, – сказал я. – Женщина хранит свои золотые безделушки в индивидуальном сейфе. Безделушки так себе, копеечное дело. В один из дней она, открыв сейф, обнаруживает что-то необычное.
По глазам банкира я видел, что ему этот сюжет совсем не нравится. Потому что «нечто необычное, обнаруженное в сейфе», – это, конечно же, исчезновение драгоценностей. Кража. Какой еще сюрприз тут можно придумать?
– В общем, там, среди знакомых женщине побрякушек, обнаруживается сумасшедшей стоимости колье.
– Колье? – не поверил Ласунский.
Я сделал паузу, чтобы он смог все это переварить. Справился он быстро.
– Муж этой дамы решил сделать супруге подарок. Но просто так подарить – слишком банально. И вот он решил ее разыграть.
В глазах Ласунского читался вопрос.
– Сейф находится в вашем банке. Поэтому я к вам и пришел.
С Ласунским случилась какая-то перемена. Как будто он начал оттаивать. До этой вот секунды ждал, когда у него начнут просить денег, и вдруг выяснилось, что о деньгах никто не говорит. Неактуальная тема. Совсем о другом речь.
– Сейф – в нашем банке? – переспросил он.
– Да.
Я его озадачил, было видно. И надо было его дожимать, пока он самостоятельно не дозрел до какого-нибудь конкретного ответа.
– Это будет суперсюжет, – сказал я. – Украшение нашей коллекции. Потому что разыграть человека, одновременно делая его счастливым, – это высший пилотаж, согласитесь.
Он был хорошим банкиром, Ласунский. Умел прекрасно считать. И пока я пытался заговорить ему зубы, он все взвесил. Выяснилось, что я действительно пришел не за деньгами. И вчерашний нажим Демина оказался просто пшиком. Потому что то, что говорил Демин, на самом деле было совсем нестрашным. Съемки? С участием банка? Хотели посоветоваться, чтобы не нанести ущерба репутации банка? Какая чушь! Все оказалось блефом. Ребятам надо попасть в конкретный банк для проведения съемок с участием конкретного человека. Их вчерашние плохо скрытые угрозы – пустой звук. И если им ответить отказом… Просто не позволить проводить съемку…
– Я готов вам помочь, – сказал Ласунский.
Я воззрился на него. До этой секунды не был уверен, что все сложится благополучно.
Сейчас в его взгляде не осталось и следа недавней отстраненности и не было холода.
– Согласуйте с начальником службы безопасности. Если у него не будет возражений – пожалуйста.
Или это завуалированная форма отказа? Откажет не Ласунский, а один из его подчиненных, а Ласунский потом просто сошлется на мнение начальника службы безопасности? Не угадать.
– Спасибо, – сказал я.
Ласунский только кивнул в ответ.
– Вам в кабинет номер два. Я предупрежу о вашем приходе.
Снял телефонную трубку с аппарата.
* * *
Начальник службы безопасности оказался преотличнейшим мужиком. С первой секунды, едва только я его увидел, сложилось впечатление, что мы с ним знакомы лет этак двадцать и все двадцать лет, несмотря на разницу в возрасте, ходим в закадычных друзьях.
– Колодин? – расцвел он и развел руки для объятий. – Евгений Иванович?
За те полторы минуты, которые я шел к кабинету номер два, Ласунский успел позвонить своему подчиненному.
– А я только вчера смотрел вашу программу! У меня и кассета дома есть. Лучшие выпуски вашей «Вот так история!».
Он лучился счастьем, и невозможно было не поверить в искренность его чувств.
– Значит, снимать будете? У нас?
Я даже не успел ответить.
– А как вы вообще снимаете? Неужели никто не догадывается?
– За все время – никто.
– Ну, понятно, зеркала там всякие, то да се… И все равно здорово! Но обижаются, наверное, да?
– Очень редко.
– Неужели? – Во взгляде моего собеседника заискрилось добродушное недоверие.
– Мы ведь разыгрываем не просто так, первого попавшегося. Нам письма присылают, предлагают разыграть кого-нибудь из близких людей. Родственника, к примеру. Или товарища по работе. То есть инициатива исходит не от нас.
– Да-да, я понимаю, – закивал он.
– И когда съемка заканчивается и выясняется, что это был розыгрыш, мы выпускаем вперед автора письма. Все обращается в шутку. Не на кого обижаться. И нам все сходит с рук.
– Психологи! – засмеялся мой собеседник и даже руки потер от удовольствия. – Но письма-то почему пишут? Славы хотят? Или денег?
– Кто чего. Кто-то хочет увидеть своего родственника на экране, хотя бы даже такой вот ценой. Ну и деньги, разумеется. Мы платим гонорар.
– Большой?
– Достаточный, – дипломатично ответил я.
Для моего собеседника это могли быть совсем смешные деньги, а для некоторых из наших героев гонорара хватало на год относительно скромной жизни. Все в мире относительно. Тут я был согласен с гением.
– А у нас что будете снимать?
Я повторил специально для него историю с бриллиантовым колье, которое внезапно должно обнаружиться в одной из сейфовых ячеек банка. Интересно, что ему сказал Ласунский?
– То есть колье в сейфе не было и вдруг появилось?
– Да, – подтвердил я.
– Как же колье попадет в сейф? У ячейки два ключа, оба разные, от разных замков. Один ключ в банке, другой у клиента…
Это я знал и без него.
– Ключ нашей героини предоставит ее муж. Тот самый, который дарит колье.
– А он не против?
– Как он может быть против? Это его личная придумка.
– И колье он сам положит в сейф?
– По всей видимости.
– Хм, – мой собеседник задумался.
– Вас что-то беспокоит?
– По условиям хранения доступ к сейфу имеет только человек, заключивший с банком договор. Договор ведь заключала ваша героиня?
– Да.
Владелицей банковской ячейки была Ольга. Жихарев посвятил меня во все подробности. Даже в то, что у Ольги не его фамилия.
– Вот здесь-то и трудности.
– Какие? – на всякий случай придал я взгляду беззаботности.
