— Джайлс ушел с этой блондинкой, — заявил я. — Ушел около двух. Вы видели, как он уходил?
— Нет, сэр. Он был там все время, до самой отключки. — Уэстин многозначительно покачал головой. — Полагаю, через несколько лет парень станет алкоголиком.
— Значит, вы были там до момента, когда он потерял сознание?
— Разумеется. Где же еще? Мы все были там.
— Кроме вас и Вирджинии Стронг, как мне сказали, — заметил я.
— Что? — Уэстин выпучил глаза. — Вы имеете в виду стодолларовую проститутку, которую Марти Дженнингс...
— Так вот как они это подстроили... — Я поморщился. — По словам Стронг, Марти сказал ей, что на нее положил глаз один его приятель и он будет признателен, если Вирджиния бесплатно даст этому парню в спальне. Это произошло около двух, но, как всегда, пришлось платить, а? Вы должны были повторить ту же ложь покрупнее — сказать, что отвезли Джайлса после приема домой, так?
— Я и пальцем не коснулся этой шлюхи... — Он замолк, тяжело дыша, затем снова вытер пот со лба. — От кого именно исходит эта гнусная ложь?
— Либо одно, либо другое, Сэмми, — заметил я. — Или вы пошли в спальню с Вирджинией Стронг и вам пригрозили разоблачением, если откажетесь сотрудничать, или, возможно, вы остались вместе со всеми, но гости и хозяин утверждают, что вы выходили, так?
— Моя жена поехала к родным в Вайоминг, — пробормотал он. — Именно поэтому ее не было на приеме. Мы женаты всего год, и это ее первый брак. Для меня же третий! Но я от нее без ума, Холман, и не прикоснулся бы к другой... — Лицо Уэстина побагровело, он бросил на меня яростный взгляд. — Кто этот лживый ублюдок? Я должен знать!
— Мне рассказали об этом Марти Дженнингс, сама Стронг и Ник Фесслер, — солгал я.
— Шайка мерзавцев! — Он схватил со стола макет изящного дома с гаражом на три автомобиля и швырнул его через весь кабинет. Макет разбился о стену. — Ублюдки! — рявкнул Уэстин.
— Так как же Дикси? — Я деликатно вернул его к теме нашей беседы. — Как насчет Дикси и Роберта Джайлса?
— Она пришла в самом конце, — прошептал он. — На приеме оставались всего лишь несколько человек. Судя по ее глазам, девица вознеслась выше, чем Эмпайр-Стейт
[2]
, и это был не алкоголь, скорее марихуана. Не прошло и пяти минут, как она разделась догола и исполнила танец. У Джайлса не осталось ни единого шанса. Она поразила его, как управляемая ракета. Мне показалось, Боллард находилась на грани истерики, потому что после появления Дикси англичанин забыл о ней напрочь. Боллард позеленела от злости и в конце концов ушла. А он с ней даже не попрощался! И вряд ли заметил ее отсутствие, настолько его заворожила блондинка. Где-то через полчаса он удалился, прихватив с собой даму.
— А потом?
Уэстин пожал плечами.
— Не помню, когда уехал Ник, но он точно уезжал, потому что вернулся около пяти со своим быком, с Робатом... Знаете его?
— Разумеется, — сказал я. — Мы встречались.
— Ник и Марти пошептались у двери, затем вернулись и заговорили со мной и с этой дорогостоящей проституткой. Случилась серьезная неприятность, сказал Марти, очень серьезная. Якобы Джайлс привез блондинку в домик Ника, затем избил ее, и сейчас девушка в очень тяжелом состоянии. Ник нашел парня в отключке, и тот, когда очнулся, даже не помнил, что натворил. Поэтому нам лучше заявить, что ничего не было. Марти оставил Джайлса на дорожке у дома Эдвины Боллард. Он потребовал, чтобы я говорил всем, будто отвез англичанина с приема прямо домой. Я ответил: Роберт Джайлс мне никто, какого черта я должен ради него рисковать? Вот тогда-то они и пригрозили довести до сведения жены, что я был в постели со шлюхой.
— Сэмми, сколько лет вашей жене?
— Двадцать три.
Уэстину было не меньше сорока пяти. Я взглянул на него — толстый, потный, немолодой мужчина, съехавший на лоб парик придавал ему немного нелепый вид — и даже пожалел.
— Я верю вам, Сэмми, — сказал я. — Если решите, что это как-нибудь поможет, готов повторить то же самое вашей жене.
— Спасибо. — Он криво усмехнулся. — Но если она мне не поверит, всему конец!
— Можно воспользоваться вашим телефоном?
— Разумеется.
Я набрал номер Милфорда. В трубке послышался деловитый голос “женщины-компьютера”.
— Это Рик Холман, — сообщил я. — Дайте мне Брюса, милочка.
— Подождите, — ответила она. — Он говорит с Нью-Йорком.
— Китайская дама еще с ним?
— Вы имеете в виду Бетти Уонг? Она ушла минут через десять после вас.
— Жаль, — проворчал я.
Раздался щелчок, а через несколько секунд голос Милфорда, голос недружелюбный, но спокойный:
— Что теперь, Холман?
— Где найти Бетти Уонг?
— Зачем она тебе?
— Это важно для твоего лучшего друга, для актера. Брюс долго молчал.
— Она убьет меня, если я дам тебе адрес, — сказал он наконец.
— Или я, если не дашь.
— А.., к черту все! Я дам тебе номер телефона — пусть сама решает, давать или не давать свой адрес. — Агент продиктовал номер и повесил, трубку.
Я тотчас же позвонил китаянке.
— Бетти, говорит Рик Холман. Надо увидеться.
— Зачем? — Она явно не горела желанием меня видеть.
— Это очень важно, поверь на слово.
— Вы шутите, мистер Холман?
— Если не хочешь, чтобы я узнал, где ты живешь, можем встретиться в другом месте.
— Это действительно важно?
— Да. — Я прикрыл глаза и мысленно произнес несколько коротких слов.
— Ладно, у вас, — сказала она наконец. — Где это? Я назвал свой адрес.
— Через час?
— Идет, — ответила она.
В общем, мило побеседовали.
Вероятно, потому, что мы с Марти Дженнингсом одной закваски, мы и живем рядом — в Беверли-Хиллз. Только мой дом стоит около пятидесяти тысяч, а его — штук на сто больше. Но ведь я не продюсер, а всего лишь консультант. Тем не менее мысль об этой разнице бередила душу.
Час спустя прозвенел звонок и я впустил Бетти Уонг в мое скромное жилище.
Черный шелковый чеонгсам китаянки обтягивал ее маленькие груди, а ниже в разрезе при каждом движении мелькали стройные ноги. Сапфировые глаза смотрели на меня с выражением, которого можно ожидать от строгой тетушки. Я попытался вспомнить страстную искусительницу прошлой ночи — и не смог.
Мы прошли в гостиную; китаянка примостилась на краешке кресла, словно готовилась убежать при первых признаках опасности. Судя по ее виду, она меня боялась.
