Ершут так спешил выполнить свою часть плана, что не вспомнил о странном человеке с биноклем, пока не подошел к окровавленному камню, на котором тот еще недавно лежал. Теперь тут никого не было. То, что они сверху приняли за единый скальный выступ, оказалось множеством больших плит, сползших по склону и застывших под разными углами. Ершут решил, что по ним и преодолеет этот участок.
Только подойдя к плитам, он понял, что человек в черной мотоциклетной коже не ушел вниз смотреть на рухнувший вертолет, а укрылся между камнями. При виде Ершута он вышел с поднятыми руками – мол, я без оружия.
Выглядел он едва ли менее жутко, чем Саид. Тот по крайней мере был мертвый. Ершут не боялся, что Саид слезет с дерева и двинется на него, а этот человек шел навстречу и широко улыбался. Один бок у него был весь в крови, а лицо казалось бы белым, если бы не снег сзади, на фоне которого оно выглядело землисто-серым.
Человек что-то сказал на английском, но Ершут практически ничего не понял. Говоря, он продолжал идти вперед, шажок за шажком. Ершут не очень испугался, потому что их еще разделяло несколько метров, а человек по-прежнему держал руки поднятыми и к тому же был под дулом автомата. Ему просто хотелось, чтобы тот остановился, уж больно страшно выглядело это все: и цвет лица, и ухмылка, и бессвязное бормотание.
Ершут глянул вниз – видно ли уже вертолет – и различил повисшие лопасти. Рядом с вертолетом определенно были люди, и они смотрели в его сторону.
Серый человек что-то сказал про Америку.
Ершут перевел на него взгляд и увидел, что тот сжимает в руке шнурок, уходящий в рукав куртки.
* * *
Хорошо, что Оливии нравилось смотреть на Соколова; на выражение его лица в доме Джейка и впрямь стоило посмотреть. Соколов явно не думал, что бывают люди, способные сознательно уехать от общества в глушь, окружить себя оружием и жить так, словно завтра цивилизация исчезнет. По дороге в Бурнс-Форд Оливия пыталась объяснить, куда они едут. Соколов честно слушал и время от времени кивал, однако она чувствовала – просто из вежливости. Окончательно он поверил, лишь увидев женщину в длинном старомодном платье, поверх которого была пристегнута наплечная кобура для пистолета. Дальше он уже смотрел на все с завороженным интересом. Джейк, решив истолковать озадаченное любопытство как благожелательное, провел небольшую экскурсию: показал установку для очистки воды, верстак для перезарядки боеприпасов, склад еды, антибиотиков и противогазных фильтров, бомбоубежище на заднем дворе – железобетонный бункер под шестиметровым слоем земли. Соколов внимательно смотрел на Джейка, Оливия – на Соколова, а Джон на протезах ходил за ними и смотрел, как Оливия смотрит на Соколова, и по временам обменивался с нею ироничными взглядами. Соколов заметил, что они переглядываются, и присоединился. К тому времени как все сели за стол, прочитали, взявшись за руки, молитву перед едой и приступили к обильному, но правильно сбалансированному обеду, между ними уже царило полное понимание. Джейк и впрямь во все это верил, а Элизабет, может быть, даже больше мужа. Однако Джейк сознавал, что другие смотрят на мир иначе – в том числе родные братья, с которыми его связывали самые крепкие чувства, – и вполне с этим мирился. Он даже отпускал шуточки на собственный счет – сравнивал селение на ручье Сухого Закона с Афганистаном. Джон, со своей стороны, научился пропускать мимо ушей те рассуждения Джейка, которые считал чушью. Если Джейку нужно поменять масло в генераторе или поставить дополнительную розетку, Джон всегда поможет. И он не жалел времени и сил на сыновей Джейка, искренне его любивших. Оливии показалось, что Джон старается внушить мальчикам, не говоря этого напрямую, следующую мысль: если с возрастом они захотят вернуться к цивилизации, которую их родители считают гнилой и обреченной, в его доме им всегда будут рады.
Так или иначе, способность Джона спокойно общаться с братом и невесткой, не разделяя их убеждений, стала для Оливии примером, как вежливо и даже сердечно с ними держаться. Поскольку гостей они принимали как любая в целом счастливая и дружная семья.
Оливия в довольно расплывчатых выражениях объяснила цель их визита. Кому-нибудь другому это не понравилось бы, но Джейк, не признававший законов и территориальных делений, охотно согласился с утра показать им дорогу к канадской границе. Первые мили, объяснил он, пройти довольно трудно, даже если у них есть GPS. Вернее, с GPS еще хуже, потому что навигатор будет постоянно отправлять их в тупики. А Джейку только в удовольствие прогуляться до склона горы Абандон, откуда уже видна граница. Бо́льшую часть пути можно проделать на горных велосипедах. Местами их придется катить, а где-то даже нести, но все труды окупятся, когда Оливия и Соколов минуют брошенную штольню и выйдут на отличную трассу, ведущую до самого Элфинстона.
– Пехом там дня три, – сказал Джейк. – С велосипедами вы уже вечером будете пить кофе в Элфинстоне.
У Джейка был свой горный велосипед – прочный, самого простецкого вида. Так что утром встали, приняли душ, съели по большой горке оладий, собрали вещи и двинулись: Оливия, Соколов и Джейк на велосипедах, Джон на четырехколесном мотовездеходе. Груз для начала сложили на багажник квадроцикла и первый отрезок пути – серпантин, который вывел их из долины, – проделали всего за час. Дорога закончилась вместе с лесом, и Джейк свернул на окольную и, как он и обещал, совершенно незаметную тропу через практически непроходимую местность. Дальше предстояло взбираться по глыбовой осыпи, так что Джон выключил мотор, помог им перегрузить вещи с квадроцикла на велосипеды, поудобнее устроился на сиденье и достал припасенные бутерброды. Джейк, Оливия и Соколов начали подъем, то ведя велосипеды за руль, то таща на себе. Они явно направлялись к гранитному отрогу, тянущемуся на запад от горы Абандон. Глубоко под ними, сбоку от уступа, Оливия различила что-то вроде брошенной выработки – дорогу, ржавые грузовики, остатки домиков. Теперь она поняла предупреждение Джейка – навигатор наверняка отправил бы их туда. Однако от выработки дорога вела в совершенно неподходящем для них направлении, так что единственный путь был тот, которым они шли, – через глыбовую осыпь. Дорогу преграждал гребень, и Оливия сомневалась, что они его одолеют, но Джейк заверил, что все не так трудно, как кажется. И впрямь, по мере приближения Оливия различила природные скаты и карнизы, по которым вполне можно пройти. Издали отрог выглядел очень крутым, но сейчас стало ясно, что склон здесь на самом деле вполне пологий.
Теперь, когда Оливия видела впереди легкий путь, глыбовая осыпь показалась ей еще более нескончаемой. Со временем они все-таки выбрались на относительно ровное место. Оливия предложила остановиться и перекусить, но Джейк уговорил сначала подняться на водораздел. Поднялись довольно быстро – часть подъема даже проехали на велосипедах. С плоской вершины открывался прекрасный обзор в обе стороны. Они видели Джона на квадроцикле милях в двух позади; местность на севере теперь тоже была как на ладони.
В нескольких милях перед ними вставал высокий хребет, про который Джейк сказал, что он тянется уже к северу от границы. Далеко внизу, чуть ближе, лежала частично скрытая туманом зеленая рокочущая котловина. Джейк объяснил, что это Американский водопад и находится он, как явствует из названия, на территории США. Между этими двумя ориентирами легко было мысленно провести линию сорок девятой параллели.
