Вскоре я заметил идущую по песку молодую женщину. В отличие от прочих женщин в моем поле зрения эта была одета, причем шикарно и со вкусом. На ней были дорогие облегающие джинсы, свободная белая блузка с длинными рукавами и широкополая шляпа от солнца. Когда она подошла ближе, я понял, что знаю ее: это была Даниель из «Герца». Она остановилась всего в нескольких метрах от меня. Я наблюдал за ней, пока она раздевалась. Она сняла джинсы и блузку и, оставшись в одних трусиках, спокойно пошла к морю. Выйдя из воды, она надела блузку на мокрое тело, но не стала сразу натягивать джинсы и опустилась на песок, чтобы обсохнуть.
Я подошел к ней поболтать, и вскоре мы договорились вечером встретиться и поужинать вместе.
Ровно в шесть я снова был в «Сенекье» в ожидании Сью. Если она появится, я тут же без малейших сожалений забуду о свидании с Даниель, размышлял я, но если ее не будет и теперь, уж этот-то вечер я не проведу в одиночестве. Никакой вины я не чувствовал, наоборот, мне хотелось бросить вызов. Мои чувства снова изменились: теперь, стоило мне подумать о Сью, мысль сразу же переключалась на Найалла, этого «что-то вроде писателя», умело державшего ее на крючке.
На обратном пути из кафе я зашел в бутик. Я уже заглядывал туда раньше и обратил внимание на большой выбор открыток с видами. Движимый мстительным чувством, я купил открытку – снимок довоенного Сен-Тропеза, сделанный задолго до того, как местечко превратилось в модный курорт: рыбаки чинят сети, растянутые на осыпающейся дамбе; в гавани только рыбацкие суденышки, требующие починки – одни больше, другие меньше; чуть дальше, на побережье, где сейчас бродят нескончаемые толпы туристов – как раз на месте модного кафе «Сенекье», – узкий двор и деревянный склад.
Едва переступив порог своей комнаты и даже не успев переодеться, я сел на кровать и написал на купленной открытке: «Жаль, что тебя здесь нет». И нарисовал вместо подписи печатную букву «X». Я поставил лондонский адрес Сью и несколькими минутами позже, отправляясь на свидание с Даниель, опустил открытку в почтовый ящик.
Даниель знала уютный ресторанчик под названием «Гротто Фреш» на тихой улочке, единственный, по ее словам, который работал круглый год и куда ходили местные. После ужина мы отправились к ней. Даниэль снимала квартиру вместе с тремя приятельницами. Ее спальня находилась рядом с общей гостиной, и, пока мы занимались любовью, я слышал за стеной хриплый вой какого-то телешоу.
Потом Даниель приготовила кофе с бренди, и мы сидели на ее кровати, прихлебывая теплое питье, но вскоре я попрощался и отправился в отель. Я не мог думать ни о ком, кроме Сью, и сожалел о случившемся.
Мы снова встретились с Даниель следующим утром, когда я забирал свой «рено». Она была в униформе компании «Герц», держалась официально, но дружелюбно и всем своим видом давала понять, что ни о чем не жалеет. Перед моим отъездом мы слегка коснулись щеками.
8
Из Сен-Тропеза я сразу направился в глубь страны, чтобы избежать плотного движения на прибрежных дорогах. Управление на первых порах давалось мне с трудом. Переключатель скоростей у «рено» оказался слишком тугим и к тому же находился с правой стороны, что было для меня совершенно непривычно. Езда по незнакомым дорогам с правосторонним движением требовала постоянного внимания, особенно в горах, где шоссе все время петляло. Миновав Ле-Люк, я выехал на главную магистраль – широкую скоростную дорогу с разделительной полосой – и продолжил путь на запад. Вести машину стало гораздо легче, и я позволил себе немного расслабиться.
После Экс-ан-Прованса я съехал с главной дороги и повернул на юг к Марселю. Еще до полудня я прибыл на место, снял номер в небольшом пансионе рядом с доками и всю вторую половину дня посвятил осмотру города. Задолго до шести вечера я отправился на рандеву со Сью, которое было назначено на вокзале Сен-Шарль. Я прождал ее, стоя на самом видном месте, до восьми часов, потом отправился поесть.
Я вынужден был убить в Марселе еще один день. Я побывал на Quai du Port, поглазел на трамваи и причалы, полюбовался напротив доков рядами трех- и четырехмачтовых судов, чуть не оглох от грохота паровых кранов. Ближе к вечеру я совершил водную экскурсию вдоль береговой линии. Кораблик прошел мимо мрачных строений форта Сен-Жан, потом мы направились в спокойный залив и обошли вокруг замка Иф. Когда я снова явился на вокзал, было еще слишком рано. Я бродил по вестибюлю, подходя к выходу на перрон всякий раз, когда прибывал очередной поезд с Ривьеры. Нескончаемые толпы пассажиров, толкаясь, проходили мимо меня. Я вглядывался в их лица, надеясь увидеть Сью. Время шло, но она не появлялась, и я начал беспокоиться. Может, я ее как-то пропустил? Хотя я был уверен, что просто не мог не узнать Сью – ее облик отпечатался в моей памяти, – сомнения все же не давали мне покоя. А вдруг она была в незнакомой одежде или изменила цвет волос и прическу?
Я подождал последнего поезда с Лазурного берега, потом вернулся в свой номер.
9
Я ехал дальше на запад, в Камарг, но по дороге сделал остановку в Мартиге. Этот городок был последним из тех, где мы договорились встречаться. Находится он всего в нескольких часах езды от Марселя. С первого взгляда стало ясно, что Мартиг – место не для одиноких: развлечений здесь не было никаких.
Мы условились увидеться на Кэ-Брескон – набережной когда-то судоходного канала, превратившегося теперь в тихую заводь. Дома стояли почти у самой воды. К узкому причалу было привязано множество небольших лодок и яликов. Редкие приезжие забредали сюда, на набережной не было ни ресторанов, ни магазинов, ни единого бара. По вечерам здесь собирались местные старики. Когда я прибыл, чтобы встать на часах, они уже высыпали из обветшалых домишек и расселись группами на старых ящиках и плетеных стульях. Все женщины были в черном, на мужчинах – видавшая виды одежда из нимской саржи. Они провожали меня удивленными взглядами, когда я медленно прогуливался по набережной. При моем приближении разговоры умолкали. Я дошел до устья канала. Передо мной расстилалась черная гладь пруда Берр, источавшего запах нечистот.
Был теплый вечер, темнело, окна крохотных домиков зажигались одно за другим. На городок опускалась ночь, а Сью так и не появилась. Я снова был один.
На следующий день я не знал, что делать дальше. Пока же я просто ехал в Камарг, стараясь ни о чем не думать. Уже в дороге у меня наконец созрел план. Я решил повернуть на север, добраться до Парижа, оставить там машину и первым же рейсом вернуться в Лондон. Я свернул на другую дорогу и вскоре оказался в небольшом городке под названием Эг-Морт.
Я обратил внимание на это странное название еще раньше, когда мы со Сью изучали карту побережья. Мы заглянули в путеводитель. Оказалось, что название происходит от искаженного латинского Aquae Mortuae – «мертвые воды». Городок представлял собой бывшую средневековую крепость с мощными укреплениями и остатками рвов, о которых напоминали мелководные лагуны, тянувшиеся в несколько рядов за пределами городских стен. Я оставил машину снаружи от крепостной стены и вышел прогуляться. Воздух был жарким и влажным. Следуя по дну высохшего рва, я обошел несколько валов и башен, но это занятие быстро мне наскучило. Я решил подняться на небольшой холм неподалеку и осмотреть окрестности. С высоты городок казался лишенным красок – монохромным, как старинная фотография, тонированная в сепии. Виной тому, вероятно, были вертикально падавшие лучи солнца, выбелившие все цвета. Я стоял и смотрел на крыши старых домов, на расположенные чуть поодаль, вне крепостной стены, фабричные корпуса с высокими трубами, из которых почему-то не шел дым. В лагунах отражалось небо.
