Ты улыбался, стараясь преуменьшить значение этой истории. Рассказ неожиданно воскресил в моей памяти жуткий телерепортаж, который показали несколько раз, а потом сняли с экрана, чтобы использовать как улику на суде.
– Это тот фильм, где у женщины вспыхнули волосы? – спросила я.
– Да.
– И еще там показали лицо мужчины, который убил солдата?
– Да, это оттуда. Моя лента.
– Когда ты был там, в гуще толпы, и продолжал снимать, – произнесла я, – что именно ты чувствовал?
– Я уже подзабыл подробности. Просто так вышло само собой.
– Ты сказал, что вошел в раж. Что ты имел в виду?
– Иногда так увлекаешься съемкой, что перестаешь думать обо всем остальном. Замечаешь только то, что есть в видоискателе.
– И ты был возбужден?
– Наверное.
– И никто не замечал вашего присутствия?
– Никто, честное слово. Будто бы я стал… Знаешь, как будто они не могли меня видеть.
Больше я не задавала вопросов, мне и так все стало ясно. Мысленно я видела эту картину совершенно отчетливо: ты и звукооператор, бегущие вперед, припадая к земле, связанные общим снаряжением, в самом пекле вы снимаете уже бессознательно, полагаясь только на интуицию. Ты упомянул, что перед этим вы выпили, что вы оба устали. И вам казалось, что никто вас не замечает. Я хорошо знала это ощущение, мне ничего не стоило вообразить, как ты чувствовал себя в эту минуту. Я уже не сомневалась, что тогда, в миг опасности, твое облако сгустилось и скрыло вас с напарником от глаз разъяренной толпы, защитило, сделав невидимыми.
12
Мы задержались в Лондоне еще на три дня под предлогом подготовки к путешествию, но времени зря не теряли. Мы старались получше узнать друг друга и провели немало часов в постели. Познакомившись с твоим холостяцким бытом, я почувствовала себя чуть ли не домовитой. Мы решили, что в твоей квартире надо сделать косметический ремонт, я вынудила тебя купить массу кухонных принадлежностей и подарила большой комнатный цветок в горшке, чтобы украсить гостиную. Ты, вероятно, был несколько ошеломлен всем этим, но я чувствовала себя на верху блаженства.
Мы выехали из Лондона в четверг утром и двинулись на север по шоссе М1, никуда конкретно не направляясь. Нам было довольно того, что мы вместе. До самого последнего момента я нервничала, опасаясь, что Найалл выследит нас. Только когда мы сели в машину и уже мчались прочь из Лондона, я почувствовала себя наконец в безопасности.
Первую ночь мы провели в Ланкастере, в отельчике близ университета. Мы отходили от долгой поездки, чувствуя себя счастливыми и предвкушая прелести отдыха вдвоем. Вечером мы составили план на завтра, решив совершить экскурсию по Озерному краю. Скоро выяснилось, что мы оба довольно равнодушны к достопримечательностям. Нам было довольно приехать на место, немного побродить, сделать пару снимков, иногда поесть или выпить и двигаться дальше. Мне нравилось, как ты ведешь машину, я наслаждалась ее комфортом, удобством салона, плавным ходом. Наши вещи лежали в багажнике, заднее сиденье пустовало, и мы сваливали туда путеводители и карты, продукты в дорогу, яблоки и шоколад, сувениры и прочую ерунду, которая накапливается во время путешествия. Первые три дня мы ехали без определенного маршрута: из Озерного края направились в национальный парк Йоркшир-Дейлс, ненадолго задержались среди холмов южной Шотландии, потом повернули обратно и двинулись к северо-восточному побережью Англии. Меня радовали постоянная смена пейзажей, стремительные переходы от низин к холмам, от промышленных зон к сельской местности. За спиной остался север страны, и мы выехали на равнины восточного побережья. Ты сказал, что прежде не бывал в этой части острова, так что новые впечатления ожидали нас обоих. Ты по-прежнему видел во мне загадку, но по-своему наслаждался путешествием. Мы уже довольно долго были вместе, и постепенно во мне нарастало чувство освобождения. Наконец-то я вырвалась из тисков, моя прежняя несчастливая, недостойная жизнь осталась позади.
Вот тут-то, на пятый день, и случилось первоеявление Найалла.
13
Мы прибыли в деревушку Блейкни на северном побережье Норфолка и остановились в крошечном пансионе на узкой улочке, которая спускалась прямо к воде. Деревушка не понравилась мне с первого взгляда, но мы не выходили из машины уже несколько часов и мечтали об одном – где-нибудь заночевать, чтобы назавтра отправиться в Норидж. Мы только забросили багаж в номер и сразу же ушли, даже не раскрыв сумки, отыскали ресторанчик, пообедали, а вернувшись назад, обнаружили, что вся моя одежда вынута из сумки и разложена аккуратными стопками на постели. Каждая вещь была тщательно сложена.
– Должно быть, это сделала хозяйка, – сказал ты.
– Но она ведь не имеет права входить и трогать наши вещи!
Я отправилась выяснить, в чем дело, но та уже была в постели.
Следующую ночь мы провели в Норидже, в отеле. Где-то во втором часу я внезапно проснулась от неприятного ощущения удара. Ты спал. Я протянула руку, чтобы включить лампу. Стоило мне шевельнуться, как что-то скользнуло по подушке и упало на матрац – твердое и холодное. В ужасе я вскочила, стараясь увернуться от «чего-то», чем бы оно ни было, и зажгла свет. На постели возле меня лежал кусок мыла – совершенно новый, сухой и душистый, с торговой маркой, оттиснутой на поверхности. Ты заворочался, но так и не проснулся. Я вылезла из постели и почти сразу заметила на полу яркую станиолевую обертку. Она была аккуратно развернута, расправлена, будто кто-то положил ее на ковер специально. Я молча уставилась на красочную упаковку, недоумевая, что бы это значило. Наконец я снова забралась в постель, выключила свет, зарылась глубоко под одеяло и прижалась к тебе. Больше в ту ночь я не заснула.
Утром ты предложил ехать на запад: пересечь самую широкую часть страны и побывать в Уэльсе. Я была слишком поглощена ночным происшествием и согласилась без разговоров. Дорожную карту мы бросили в машине, и я вызвалась сходить за ней.
Когда я подошла к площадке для парковки, машина стояла там, где мы оставили ее накануне вечером, но в замке зажигания торчал ключ и двигатель работал.
Сперва я подумала, что это ты забыл его выключить и оставил работать на всю ночь, но, когда я дернула дверцу, оказалось, что она заперта и ключ зажигания висит на моей связке. Дрожа от страха, я открыла водительскую дверь тем ключом, который дал мне ты, и протянула руку к другому, тому, что в замке. Он выглядел совершенно новым, словно сделанным на заказ. Или это был украденный запасной ключ?
Со всей силы я зашвырнула его подальше в кусты, окружавшие площадку. Когда я вернулась в номер и протянула тебе карту, ты, видимо что-то заметив, спросил, чем я расстроена. Я выкрутилась, сказав, что у меня вот-вот должны начаться месячные, и это была чистая правда. Но действительная причина была в другом: я уже догадывалась, что происходит, и меня охватил ужас.
