Дольфа найти было нетрудно. Рядом с ним стоял Пит
Мак-Киннон, и они смахивали на две горы.
На Дольфе был темный свежеотглаженный китель, безукоризненно
чистая белая рубашка, аккуратно завязанный галстук. Не мог он быть здесь на
жаре давно. Даже Дольф потеет.
– Привет, Анита.
– Привет, Дольф.
– Миз Блейк, рад снова вас видеть, – сказал Пит
Мак-Киннон.
– Приятно слышать, что хоть кто-то рад меня
видеть, – улыбнулась я.
Если Дольф и понял шпильку, то виду не подал.
– Все ждут тебя.
– Дольф всегда был скуп на слова, – сказал Пит.
Я улыбнулась ему на тридцать два зуба:
– Приятно знать, что в этом нет ничего личного.
Дольф глянул на нас хмуро:
– Если вы закончили, то нас ждет работа.
Мы с Питом переглянулись, усмехнулись и пошли за Дольфом
через мокрую улицу. Приятно было снова влезть в кроссовки. В правильной обуви я
хожу не хуже любого мужчины.
Пока я шла через улицу, на меня все время смотрел высокий
тощий пожарник с седыми усами. На июльской харе на нем были шлем и куртка, в то
время как остальные разделись до футболок и чего-то вроде резиновых штанов.
Кто-то полил их водой, и выглядели они как участники конкурса мужской красоты в
мокрых футболках. Все они так яростно пили минеральную воду, будто жизнь их от
этого зависела.
– Тут просто рядом цистерна с минералкой, или это часть
послепожарного ритуала? – спросила я.
Ответил Пит:
– На пожаре в полном снаряжении чертовски жарко. Воду
теряешь. Надо восполнять потерю жидкости и солей, чтобы не отключиться на жаре.
– А, – сказала я.
К нам повернулся пожарник, который тащил шланг. Из-под шлема
выглянул тонкий треугольник лица. Девушка. В меня уперся взгляд ясных серых
глаз, подбородок вздернулся в несколько сердитом вызове. Симптомы были мне
знакомы, у меня у самой они резко выражены. Мелькнула мысль извиниться, что я
приняла ее за мужчину, но я не стала. Это было бы оскорбительно.
Пит представил меня высокому:
– Это капитан Фултон, начальник операции по тушению
этого пожара.
Я протянула руку, пока он думал, надо ли это делать. Рука у
него была большая, с выступающими костяшками.
Он пожал мне руку так, будто боялся давить слишком сильно, и
отпустил как только мог быстро. Ручаюсь, что он не испытывал ни малейшего
восторга от того, что среди его людей была женщина-пожарник.
Ее он мне представил:
– Капрал Таккер.
Она протянула руку. Пожатие у нее было приятным и твердым, а
взгляд – почти агрессивным.
Я улыбнулась:
– Приятно для разнообразия не быть единственной
женщиной на осмотре места преступления.
Она улыбнулась едва заметно, чуть-чуть кивнула и отступила,
давая возможность действовать своему капитану.
– Что вы знаете о работе на месте пожара, мисс Блейк?
– Миз Блейк. Не очень много. – Он поморщился от моей
поправки. Дольф, стоя рядом со мной, недовольно переступил с ноги на ногу. На
лице его ничего не отразилось, но я почувствовала его желание, чтобы я не
задиралась. Да я же веду себя просто ангельски!
Капрал Таккер смотрела на меня расширенными глазами, с
неподвижным лицом, будто старалась не засмеяться.
К нам подошел еще один пожарник. Мокрая футболка прилипла к
брюшному прессу, который явно просил, чтобы его накачали, но все равно вид был
вполне ничего. Высокий, широкоплечий, светловолосый, и вид у него был такой,
что ему бы нести под мышкой доску для серфинга или приехать в гости к Барби в
доме ее мечты в Малибу. На улыбающемся лице – полоска сажи, глаза покрасневшие.
Он протянул мне руку, не ожидая, чтобы его представили.
– Врен.
Без звания, просто имя. Уверенный в себе мальчик.
Руку мою он удержал чуть больше необходимого. Не навязчиво,
всего лишь заинтересованно.
Я опустила глаза. Не от стеснения – просто некоторые мужчины
принимают взгляд в глаза за поощрение к продолжению. А у меня сейчас хватало
проблем с мужчинами без того, чтобы добавлять к ним влюбленного пожарника.
Капитан Фултон бросил на Врена неодобрительный взгляд.
– У вас есть вопросы, миз Блейк?
Слово «миз» он подчеркнул так, будто там в конце три
"з".
– У вас полный подвал вампиров, которых надо спасти, не
выводя на солнце и так, чтобы никого из ваших людей не съели?
Он посмотрел на меня долгим взглядом:
– Суть дела именно такова.
– Почему нельзя оставить их в подвале до темноты?
– Пол в любую минуту готов провалиться.
– Тогда они окажутся на солнце и погибнут, –
заключила я.
Он кивнул.
– Дольф сказал, что одного вампира накрыли одеялами и
увезли в больницу. Поэтому вы и думаете, что и другие могут оказаться не в
гробах?
Он заморгал.
– Есть еще вампир на лестнице, ведущей вниз.
Он... – Взгляд Фултона опустился вниз и вдруг взметнулся и сердито уперся
мне в глаза. – Я видал обожженных, но ничего похожего на это.
– Вы уверены, что это вампир?
– Да, а что?
– Вампиры на солнце или в огне обычно сгорают до пепла
и мелких костных фрагментов.
– Мы его затушили водой, – сказал Врен. –
Приняли сперва за человека.
– А почему изменили мнение?
Настала его очередь отвести глаза.
– Он шевелился. Ожога третьей степени до хрящей, мышц и
костей, а он протягивал к нам руку. – Лицо капитана побледнело. – На
это ни один человек не способен. Мы его поливали водой, думали, что его удастся
спасти, но он перестал шевелиться.
– И вы решили, что он мертв? – спросила я.
Они переглянулись.
– Вы хотите сказать, что это не так? – спросил
капитан Фултон.
Я пожала плечами:
– Никогда не следует недооценивать жизнестойкость
вампиров.
– Надо туда спуститься и отправить его в
больницу, – сказал Врен. И повернулся, собираясь идти в дом.
Фултон удержал его за локоть.
– Вы можете сказать, жив вампир или мертв? –
спросил он меня.
– Думаю, что могу.
– Думаете?
– Никогда не слышала, чтобы вампир выжил после огня.
Так что – да, я думаю, что могу. Врать не хочу. Стараюсь в важных вопросах
этого не делать.
