Он повернулся и увидел маленькую женщину с короткой стрижкой и серьгой-гвоздиком в одной ноздре. Он ни за что не узнал бы ее на улице и, даже приглядевшись, с трудом мог разглядеть следы пухлой девчонки, с которой он некогда собирался устроить мировую революцию. Меньше всего изменились глаза: по-прежнему пронзительные, широко расставленные глаза на маленьком лице. Ньюсон помнил ее пухлое личико, оно и теперь выглядело шаловливо, но под глазами у нее были черные круги, и в глаза бросалась ужасная худоба.
— Может быть, пойдем в другое место, — прокричал Ньюсон ей на ухо, украшенное тремя гвоздиками и двумя колечками. — Кажется, неподалеку есть место, где шума еще больше.
Хелен улыбнулась. У нее по-прежнему были ямочки на щеках, о чем Ньюсон давно забыл.
— Мне тогда просто ничего другого в голову не пришло, — прокричала она. — Ты хочешь уйти?
— Да, очень.
— Допей сначала.
— Ну уж нет. — Ньюсон протиснулся к бару и поставил полную кружку пива на мокрую стойку.
— Наверное, полицейские неплохо получают, — сказала Хелен, когда они вышли на улицу. — Я никогда такие напитки не оставляю.
— У нас расистам выдают премии, и еще я, естественно, беру взятки.
Было по-прежнему рано, и они смогли найти столик в ресторане «Ред Форт Индиан» недалеко от паба. В большом зале было жарко и много народу, поэтому Ньюсон снял пиджак. Он заметил, что, несмотря на крошечные капельки пота на лбу, Хелен так и осталась в теплой кофте.
Они сделали заказ.
— Ты по-прежнему вегетарианка? — спросил Ньюсон.
— Да. Но теперь я ем молочные продукты.
— Продалась. Я помню, раньше ты даже кожаную обувь не носила.
— Я и сейчас не ношу. Так к тому же дешевле.
— Знаешь, я получил сообщение от Гари Уитфилда.
— От кого?
— Он был в моем классе, а не в твоем.
— Я ушла в конце четвертого класса. Я не всех помню.
— Ты видела сообщение Кристины Копперфильд? Ты ведь помнишь Кристину.
— Да, Эд, Кристину я помню.
— Ты читала, что она написала? Кажется, у нее все отлично.
— Кажется, она полная дура. Что, впрочем, неудивительно.
Принесли еду, и Хелен начала расспрашивать Ньюсона о его жизни. Он рассказал, что получил диплом социолога и потом диплом юриста, рассказал всю правду о своих отношениях с Ширли, умолчав только о том, что она имитировала оргазмы.
— Мне кажется, я оказался в полиции, потому что не захотел быть адвокатом. Хочешь верь, хочешь нет, но я не вижу здесь противоречия с тем, что мы когда-то обсуждали. Я знаю, во всех полицейских видят цепных псов, но я там, потому что верю в правое дело. В общем, я считаю, что от нас больше пользы, чем вреда.
— Поверю тебе на слово.
Ньюсон не хотел говорить о себе. Две с половиной бутылки пива «Кингфишер» оказали свое обычное воздействие, и он захотел спросить, проколото ли у Хелен еще что-то, кроме ушей и ноздри.
— Ну, — сказал он, — а что насчет тебя?
— Я изучала литературу в Уорике, но бросила. Потом пошла работать в Оксфордский комитет помощи голодающим. Большую часть девяностых я провела в Африке, работая в гуманитарных миссиях.
— В Африке? — сказал Ньюсон. — Я никогда не выезжал за пределы Европы. Наверное, это потрясающе.
— Это ужасно. Я была только в голодающих районах.
— А-а.
— Домой вернулась уже давно. Там можно побыть какое-то время, но потом выгораешь дотла. Да, и еще у меня есть Карл.
— Твой парень?
— Сын. Ему шесть лет.
— Это так странно звучит. У тебя шестилетний сын. Нет, просто потрясающе: в прошлый раз, кода мы виделись, мы сами были детьми.
— Двадцать лет прошло, Эд. Я ведь должна была хоть чем-то все это время заниматься? Я сейчас работаю в «Кидкол». Ну знаешь, телефонная горячая линия для детей, страдающих от издевательств в школе. Ее еще всякие знаменитости поддерживают. Может быть, ты покупал наши значки в форме слезинки. Это не моя идея, даже не думай! Мне кажется, что они отвратительные и потворствуют идее беззащитности жертв. Взрослым не обязательно превращать детей в жертв. Для этого есть другие дети.
Ньюсон слышал об этой кампании. В ней участвовали различные звезды, и весь город был увешан рекламой.
— Они просто молодцы, да? Почти столько же известных персонажей, как в «Комик Релиф» с их красными носами.
— Ну, начнем с того, что это для детей, а это всегда хорошая реклама, и с Диком Кросби нам очень повезло. У него просто невероятные запасы энергии. Он преобразил «Кидкол». Вся хитрость со знаменитостями — убедить их на самом деле участвовать в проекте. Телефонные друзья, письма, все такое. И конечно, они наперегонки спешат к Дику. Людям нравится быть рядом с деньгами, даже если эти деньги чужие.
Конечно, Ньюсон знал о Дике Кросби. Все о нем слышали. Он был новым самородком от бизнеса, вроде создателя Virgin Ричардом Брэнсоном. Симпатичный, простоватый на вид предприниматель, владелец гостиниц, телекомпаний, лайнеров, самой большой в мире вертолетной компании. Он брался за все, что казалось ему интересным. Он раньше всех проникся идеей компьютеризации и купил тысячи компьютеров для школ, в результате чего сам Тони Блэр кооптировал его в «главные компьютерщики» своего кабинета.
Помимо вступления в «Кидкол», его последним достижением было приобретение сети «Нэшнл телеком», и для того, чтобы подвигнуть людей больше общаться голосом, а не эсэмэсками и имейлами, он пообещал вручить миллион фунтов тому, кто сделает миллиардный телефонный звонок.
— Да, кажется, он действительно парень что надо, — сказал Ньюсон.
— Он так много для нас сделал, но насчет «парня что надо» я не уверена.
— Почему?
— Потому что он делает абсолютно все только ради своей известности, — ответила Хелен. — И не думаю, что «Кидкол» — исключение из этого правила. Если он миллионер и хочет показать, что ему не безразлична эта проблема, почему бы просто не отдать нам эти деньги? Что это за хрень — миллион за звонок? Он мог бы просто отдать эти деньги нам. Он мог бы целый год выдавать нам по миллиону в день.
— Богатство — это относительная категория, так? Мы ведь тоже могли бы отказаться от этого ужина. Возможно, на эту сумму можно было бы неделю обеспечивать водой какую-нибудь африканскую деревню.
— Я не так часто выбираюсь куда-нибудь поужинать, — недовольно ответила Хелен.
— Да, Хелен, наверное, твоя работа не из легких. В любом случае Кросби участвует в огромном количестве проектов, и не только ради своей известности. Вообще-то он сотрудничал с нами, и ему это славы не прибавило. Он выступал на собрании Федерации полицейских по поводу проблемных семей в жилых массивах. Знаешь, когда одна семейка захватывает власть в курятнике и всех терроризирует. Не только в школах такое случается.
