Квазар широко улыбнулся.
— О, чувак, я врубился, — сказал он. — Ты тут лепишь эту мульку насчет двойников. Круто! Отпад! Вот это да! Ты из агентства, чувак?
— Ну, нет, я так не думаю. Я вроде как сам сюда пришел.
— Чувак, да ты спятил! В этом бизнесе двойников полно бабла, и вечеринки, и «поющие телеграммы». У меня есть девка, которая как Дженифер Лопес, вааще не похожа, тока титьки такие же здоровые, так у нее все равно бабла как грязи!
Принц, очевидно, понятия не имел о том, о чем говорил его собеседник, но десятилетия опыта одностороннего общения, во время которого он улыбался и кивал, научили его менять тактику, а не углубляться в суть дела.
— Просто необходимо быть предельно осторожным, — часто повторял он жене. — Стоит только заговорить о полимерах или спросить, что такое этот хип-хоп, и разговор не закончится целую вечность.
Принц огляделся, прежде чем заметить:
— Вы устроили отличное шоу перед камерами, молодой человек.
— Ну, нужно ж шевелиться, чувак, верно? — ответил Квазар, широко ухмыльнувшись. — Думаю, мы уже тут, в смысле, мы ведь прошли, а это нелегко. Ты врубаешься, о чем я?
— Хм, не вполне, нет.
— Они нас снимают, да? Типа, ну, знаешь, наш первый день и все такое.
— Да? — спросил принц. — Но это ведь и является целью работы, снять процесс отбора, — или, возможно, я чего-то не понимаю.
— Чувак, ты только прикинь. Нас ведь сотни, да? И мы здесь все на прослушивание собрались, да? Но они снимают только нескольких человек из очереди, да?
На расстоянии нескольких метров от себя они увидели Шайану. Ее поставили перед небольшой группой конкурсантов, и на этот раз она пела «Will You Love Me Tomorrow», а стоящие вокруг нее дружелюбно аплодировали ей в соответствии с инструкцией.
— Вероятно, это неизбежно, что они смогут снять только нескольких из нас, мистер Квазар, — вежливо заметил принц. — Они не смогут ведь снять всех, здесь должно быть сотен пять человек. Можно предположить, что они снимают, сколько хватает времени.
— Ты свихнулся, чувак! Ты о чем базаришь? — ухмыльнулся. Квазар. — Ты чё, шоу не видел?
— Хм, ну, вообще-то нет… Я думал, у меня есть диск, но оказалось, что это шоу «Х-фактор».
— Ты где был, чувак! То шоу так устарело! Шоу «Номер один» такое крутое, а ты его не видел?
— Я знаю, это ужасно с моей стороны, верно? Я такой болван. Очевидно, его повторяли на «ЮК Голд». Я попросил своего личного помощника записать один эпизод, но он не лучше меня разобрался с нашей системой «Скай Плюс», а от моей благоверной тоже толку нет, она говорит, будь ее воля, она завтра же запретила бы телевидение.
— Ну, если ты его не видел, чувак, тебе стоит знать, что всех, кто проходит до «поп-школы», показывают в очереди! Мы видим их с самого начала. Типа как в прошлом году, парень, который выиграл в финале, мать его, был на первом шоу! Он был в толпе и говорил, что собирается надрать Кельвину зад, правильно? Хотя всего лишь стоял в очереди на первое прослушивание!
— Хм… Не уверен, что я вполне понимаю вашу мысль, мистер Квазар. Хотя мысль ли это? В смысле, какое значение, есть ли она вообще…
— Это и есть мысль, чувак! Они снимают не всех в толпе, врубился? Они даже не выбирают каждого пятидесятого. Да и как это сделать, чувак? Мы бы здесь сидели до самой смерти! Но, когда Кельвин и Берилл и этот другой чувак выбирают людей, которые пройдут в следующий тур, этих ребят уже видели в очереди, так? Они в кадре с того момента, как на парковку въезжают! В самый первый день! Подумай об этом, чувак. Откуда им знать, что их нужно снимать, если они их уже не выбрали? Нас выбрали! Мы отлично выглядим!
Принц Уэльский получил дорогое образование в частной школе, а затем учился в Кембридже, а Квазар бросил школу в шестнадцать, не доучившись до аттестата, чтобы стать исполнителем экзотических танцев. Но именно Квазар сумел все подсчитать.
Грэм и Милли на парковке
— Дорога к славе не бывает легкой. Но для некоторых она гораздо труднее, чем для остальных. Грэм и Милли — двое молодых певцов, у которых есть мечта. Ничего в этом нет особенного, можете сказать вы, но есть одно но. Грэм слеп от рождения.
Именно это будет говорить Кили через несколько месяцев и в нескольких сотнях миль отсюда по магистрали М6, в студии звукозаписи в Сохо, озвучивая истории для третьего эпизода.
А тем временем сопутствующие кадры еще предстояло отснять, и это было делом Эммы и ее маленькой бригады. Поставив галочку напротив имени Шайаны на планшете, она забрала Грэма и Миллисент из той группы, где сидели принц, Шайана и Квазар, и попросила их вернуться на парковку.
— Зачем? — спросил Грэм.
— Мы бы хотели снять то, как вы подъезжаете.
— Но мы уже приехали. Мы здесь уже три часа.
— Я знаю, но мы этого не видели… В смысле, не присутствовали, — сказала Эмма, вдруг испытав смущение, присущее некоторым зрячим людям, которые используют слово «видеть» в разговоре со слепыми.
Грэм и Миллисент послушно вернулись с Эммой и ее съемочной бригадой на парковку перед выставочным центром. Оказавшись на улице, Эмма тут же вытащила пачку сигарет, чуть не оторвав в спешке крышку. Вся бригада занималась тем же; работа у них была ужасно нервная.
— Отлично, — сказала Эмма, пытаясь говорить и вдыхать дым одновременно. — Мы бы очень хотели увидеть, как Миллисент ведет Грэма между припаркованными машинами, и они встают в хвост очереди.
— Какой очереди? — спросила Милли.
Эмма была так увлечена тем, чтобы зажечь свою «Мальборо», что не заметила, что на парковке к тому моменту почти никого не осталось.
— Где очередь? — спросила она свою коллегу, Челси.
— Внутри, — ответила Челси. — Мы загнали всех внутрь.
— Ну так выгоните обратно! — потребовала Эмма. Она не была от природы командиром или требовательным человеком, но Челси (новенькая девушка) вела себя довольно высокомерно. Эмму раздражало, что та, казалось, не понимает срочности их работы. — Они не могут приехать на пустую парковку, верно? Они должны встать в очередь! Ты что, программу не смотрела?
— Смотрела, Эмма, — ответила Челси. — И поэтому я хотела снять их, когда они действительно подъезжали и у входа стояла очередь, в которую они могли бы встать, но ты в это время непонятно где курила.
Челси развернулась на каблуках, чтобы у Эммы при всем желании не было возможности ответить. Вскоре после этого вернулся младший отборщик, ведя человек тридцать недовольных конкурсантов. Эмма взглянула на них и сразу же послала за Гэри и Бэри.
— Вам придется снова поработать с ними, — сказала она двум будущим комедиантам. — Эта группа выглядит так, как будто пришла на казнь.
Оставив Гэри и Бэри внушать толпе, что Кельвин на них смотрит, что настоящий «Номер один» никогда не дремлет и что они должны рассматривать это как еще одну возможность засветиться перед камерами, Эмма отвела Грэма и Миллисент к дальней стороне парковки.
