Затем менеджер усугубил ситуацию, объявив, что Присцилла будет подписывать только экземпляры своего альбома. В ответ тут же раздались возмущенные вопли и свист. Толпа пришла в ярость. Это была не та Присцилла, которую они видели по телевизору. Присцилла должна быть одной из них, в сериале она играла роль рубящего правду в глаза подростка, еще не подкупленного реалиями жизни.
— Эй, Присцилла! — крикнул полный презрения голос. — Почему бы тебе не продавать автографы как какому-нибудь вонючему бейсболисту?
— Присцилла, разве твоя чертова мамочка дает тебе недостаточно хлеба? — крикнул другой голос.
Дети начали комкать в шарики обрывки бумаги, которые держали в руках, после чего швыряли их в нее и уходили.
— Зачем ты это сказал, придурок? — спросила Присцилла, поворачиваясь к злополучному менеджеру.
Вообще-то он сказал это потому, что последние полчаса Присцилла не переставая ныла, что она подписывает одни автобусные билеты, но он не стал ей об этом напоминать. Вместо этого он крикнул расходившейся толпе:
— Присцилла с радостью подпишет все, что угодно.
К сожалению, эта очевидная капитуляция никого не удержала.
— Тогда подпиши вот это, сука! — крикнул один парень, стягивая штаны, и Присцилла увидела перед собой прыщавую подростковую задницу, на редкость мерзкую и с вызывающе раздвинутыми половинками. — Поцелуй мою шоколадную звездочку! — крикнул подросток через расставленные ноги, после чего подоспевшая охрана скрутила его и вышвырнула из магазина. Появление Берилл, которая застала это фиаско, положило конец смущению, и прославленные мать и дочь укрылись на складе, пока остатки толпы не рассосались.
— Пап, они меня освистали!
Присцилла знала, насколько Берилл ненавидела, когда ее называли папой.
— Не называй меня папой! Я мама. У меня есть награды!
— Этот урод показал мне свой зад, — ответила Присцилла, чуть не плача. — И почти никто не купил альбомы.
— Дорогая, несколько штук все же продали. Я видела отчет.
— Восемь штук, мам! Мы продали восемь штук, а я проторчала здесь целый час, и две из восьми были девки-кассирши. И кстати, это так унизительно: в этом магазине работают человек тридцать молодых людей, и я здесь, подписываю альбомы, и почти никто из вонючего персонала не хочет купить мой диск.
Берилл повернулась к менеджеру магазина, который пытался укрыться за чашкой кофе и тарелкой с кексами.
— Какого хера персонал не подписал альбомы? — крикнула она ему в лицо. — Вы называетесь магазином звукозаписи! К вам пришла звезда, а никто из вашего паршивого персонала даже не заинтересовался. Что здесь происходит? Меня умоляли привезти Присциллу! Мы делаем поганой «Вирджин» одолжение!
Менеджеру ничего не оставалось, как начать тоскливо оправдываться.
— Я бы хотел получить автограф, — наконец сказал он. — Я большой поклонник.
— Что? Такой большой поклонник, что не захотел получить автограф, пока моя мама не прижучила тебя? — сказала Присцилла. — Да пошел ты.
Позже, в лимузине, по дороге домой, разочарование Присциллы вылилось в слезы.
— Я посмешище, мама. Позорное посмешище.
— Но, дорогая, рок-н-ролл — трудная игра.
— Я не в рок-н-ролле. Чтобы быть в рок-н-ролле, нужно продавать альбомы, а не просто выпускать их. Ты ведь в этом своем шоу в Англии вроде как «наставница рока», королева рока, учитель, наставник хренов. Как насчет того, чтобы ради разнообразия поучить свою собственную дочь?
— Ой, Присцилла, успокойся.
На минуту Присцилла погрузилась в молчание. Трудно стать семнадцатилетней звездой и уже провалить карьеру.
— Мам? — наконец сказала она.
— Что?
— Ты думаешь, ребята не хотят покупать мой альбом, потому что я вроде как звезда реалити-ТВ или потому что я бездарь?
— Эй, ты бы не выпустила альбом, если бы не была звездой реалити-ТВ.
— Я не об этом. Ты думаешь, я бездарь?
— Что за глупый вопрос, Присцилла. Ты моя дочь, конечно, я не думаю, что ты бездарь.
— Я твоя падчерица; у меня нет твоего таланта, у меня есть только твоя фамилия. Мой настоящий отец жарил цыплят.
— Причем офигительных цыплят!
— Да ладно тебе, что ты думаешь обо мне как о певице? В смысле ты ведь мой продюсер, у тебя должно быть свое мнение. Я хорошо пою?
— Слушай, детка, я занимаюсь раскруткой. Это моя работа. Я тебя раскрутила. Что ты будешь дальше делать, зависит от тебя.
Рождение звезды
Кельвин отказался сообщить помощнику принца Уэльского о причине, по которой он желает видеть его королевское высочество. В другую эпоху подобное заявление явилось бы вопиющим нарушением протокола, и никакого приглашения он бы не получил. Однако теперь дела обстояли по-другому. Наследник престола не пользовался популярностью, он был несчастным объектом практически ежедневных опросов общественного мнения, призывающих его поступить по-честному и отвалить, открыв дорогу своему более телегеничному сыну. ЕКВ нуждался в друзьях, так же как его оригинальные английские розы (выращенные из семян восемнадцатого века, которые подарил ему банк семян Кью) нуждались в дожде. Особенно он нуждался в таком друге, как Кельвин Симмс, вероятно, самый популярный человек в стране, который при помощи интуиции уловил дух времени и превратил шоу «Номер один» в колосс телевещания, который стер в пыль шоу «Поп-идол», «Х-фактор», «Только танцы», «Звезды танцуют моррис» и прочие.
Кельвин, прекрасно отдавая себе отчет о своем положении в обществе и не имея иллюзий по поводу положения принца, был уверен, что его королевское высочество захочет увидеться с ним, и оказался прав.
— Привет, привет, привет, — сказал будущий король, вскакивая со стула у окна гостиной своего лондонского городского дома.
Принц уже давно перестал жить в Сент-Джеймсском дворце, в надежде, что если он будет жить в обычном доме, то пресса прекратит гудеть о том, как дорого он обходится казне. Конечно, пресса не успокоилась; она продолжала составлять список его расходов, словно это был исторический документ, повествующий о жизни императора Древнего Рима.
Только этим утром он обнаружил в газете свой скромный счет из рыбного магазина. «Сорок фунтов за рыбный ужин, сэр! — кричал заголовок. — Угадайте, кто любит УХУ пожирнее».
— Привет, привет, — продолжил принц. — Как мило с вашей стороны, что решили заглянуть ко мне. Вы издалека? На дорогах пробки? Не сомневаюсь. Вечно одно и то же, не так ли? Я говорил о том, как для наших городов необходим учет числа жителей. Конечно, ни к чему хорошему это не привело. Никто не стал слушать. Опять этот старый чудак твердит о своем. Э-эх! Кому захочется быть принцем? Вам предложили чаю?
Разговор надолго прервался, пока принц пытался заставить кого-нибудь принести чай. Наконец ему это удалось, и появилась молодая девушка-стажер с подносом.
