Стрелять в него я не могла, и надо было придумать что-нибудь
другое. Я рвалась к деревьям, но Рассел, что бы там ни говорили о нем, а бегать
умел, и я слышала, как он это делает. Так что спрятаться я не успею. Пробегая
мимо деревьев, я знала, что он меня догонит. Адреналин уже начинал спадать,
меня одолевала жара своей цепкой хваткой. Сегодня я не готова была к долгой
погоне. Значит, надо ее прекращать.
Я сбавила темп - чтобы и силы сэкономить, и Рассел бы догнал
меня быстрее. Сделав глубокий вдох, я приготовилась и уже решила, как вести
себя. И мое тело должно было с этим справиться. Мешкать я не могла, потому что
болела спина, рука, все вообще. Рискнув оглянуться, я увидела, что Рассел уже
почти догнал, совсем рядом. И я выбросила ногу в его сторону, изо всех сил
целясь в яйца. Без колебаний, почти без подготовки, так, чтобы он по инерции
столкнулся с моим ударом. Отдача заставила меня отпрыгнуть, и я исполнила
прием, который у меня на тренировках не очень гладко получался, - удар ногой
назад в повороте, туда, где должно было быть его лицо. И мой расчет был верный.
Он скорчился, схватившись руками за пах, и рухнул на колени. Встал на
четвереньки, тряся головой, но не отрубился. Черт его побери.
Сверху донесся голос:
- Я их не вижу!
На дне промоины лежал здоровенный кусок выбеленного солнцем
и ветром дерева. Схватив его, я двинула Рассела по голове два раза - от души.
Наконец-то он свалился на землю и замер. Проверять его пульс у меня времени не
было. Промоина тянулась прямо ярдов на сто, а дальше ее загораживали кусты. На
берегу было место, размытое больше других, вроде неглубокой пещеры. За долю
секунды я выбрала, куда направиться. Вытащив нож из кармана, я швырнула его
вместе с ножнами подальше в кусты и бросилась в пещеру на четвереньках, как
мартышка, пригибаясь пониже. Уже в прохладе тени я услышала шаги сверху.
- Я их не вижу, - повторил мужской голос.
- Они сюда побежали, - ответил женский голос. Среди бандитов
две женщины? Вряд ли. Это значит, что там, наверху, против Эдуарда и ребят на
один ствол меньше? Ладно, потом. У меня свои проблемы.
Скалы громоздились, как высохший водопад. Одна из них
подступала прямо ко мне. Выдержит ли свод пещерки такую тяжесть? Я уже жалела,
что сюда спряталась, но промоина тянулась по открытой местности слишком далеко.
Мне не добежать туда, где ее русло выходит наружу, и еще эти кусты. Сегодня я
бегаю не быстро. Если они решат, что я побежала к кустам, и не увидят меня, то
план хорош. Если обернутся и заметят меня, то плох. Я слышала их шаги, и вдруг
голос мужчины прозвучал прямо надо мной:
- Черт побери, это же Рассел!
Он спрыгнул в промоину и побежал к лежащему.
Женщина была осторожнее. Она соскользнула вниз, осмотрелась
и в это время стояла так близко ко мне, что я могла бы дотронуться до ее
штанин. Сердце колотилось в глотке, но я затаила дыхание и мысленно приказывала
ей подойти к напарнику и не оглядываться.
- Он жив, - сообщил мужчина. Потом встал и пошел в сторону
брошенных ножен. - Она побежала туда.
И он бросился к кустам.
Женщина последовала за ним. Он уже пробивался в кусты.
- Мори, черт тебя возьми, туда не лезь!
Ей пришлось припустить рысью, чтобы его догнать. Она не
оглянулась, не увидела меня, притаившуюся в дыре. Когда ее широкая спина
исчезла в кустах и слышно было только, как ругается мужчина, я вылезла из
укрытия и поползла вверх по склону. Если женщина или Мори оглянутся, то засекут
меня, как черное пятно на белой бумаге. Но они не появились, и я добралась до
гребня склона, откуда сбежала вниз, потом по-пластунски доползла до кустов
шалфея у двора Эдуарда и затаилась под ними.
Что-то зашуршало справа от меня, и это не был человек. Змея.
Змея уползала в кусты. Черт! Слава богу, она уползла. Еще одна проблема - и у
меня кончится запас решений. Конечно, теперь мне в любом шорохе чудились змеи,
а ползти на животе сквозь густой кустарник, пропитанный жарким запахом шалфея,
- это вообще был кошмар. Я все ждала, когда послышится сухой треск гремучей
змеи, а это значит, что моей удаче придет конец. На каждой веточке, задевавшей
ноги, мне мерещились чешуйки. От вопля меня удерживал только страх, что
кто-нибудь меня застрелит, не сообразив, что это я.
Когда я мучительно, дюйм за дюймом, доползла до опушки, то
вся вспотела, и не только от жары. Пот щипал спину, но по ней текли и более
изобильные струйки крови. Под защитой кустов я могла рассмотреть двор -
положение не улучшилось.
Женщина и этот новый бандит, Мори, ушли, но остальные стояли
на своих местах. Моих ребят поставили на колени. Олаф переплел пальцы на
затылке. Бернардо положил здоровую руку на голову, а гипс задрал настолько
высоко, насколько это было возможно. Ближе всех ко мне был Эдуард, а Тритон
стоял так близко, что я могла бы пырнуть его ножом в ногу. Гарольд говорил по
сотовому телефону, размахивая одной рукой, а винтовку повесив за ремень на
другую. Опустив телефон, он сказал:
- Он велел обыскать дом.
- Что искать? - спросил один из новых, темноволосый и с
револьвером.
- Какой-то индейский предмет из раскопок, которым девчонка
воспользовалась против монстра.
- Что еще за предмет? - спросил темноволосый.
- Иди выполняй, - ответил ему Гарольд.
Темноволосый что-то буркнул, но махнул рукой, и два человека
вошли в открытую дверь дома. Значит, Эдуард ее для них отпер. Что здесь вообще
было, пока я лазила по кустам?
Те трое вошли в дом. Гарольд все еще говорил по телефону.
Оставался Тритон со своим сорокапятикалиберным, а он даже ни в кого не целился.
Лучше уже не будет. В любую секунду могут подойти еще люди из промоины или из
дому. Я бы предпочла хотя бы подняться на колени и ткнуть ножом куда-нибудь в
жизненно важную область, но слишком густ был кустарник. Мне не встать на колени
без шума.
Если выстрелить, остальные всполошатся. Черт побери. Ножей у
меня было два, и тут мне в голову пришла мысль. Выбросив лезвие из правых
ножен, я проверила, что левая хорошо держит. Нога Тритона была соблазнительно
близко, и я поддалась соблазну. Правый нож я воткнула ему в ногу -
противоположную той руке, что держала револьвер. Лезвие ушло в землю сквозь
подошву, и Тритон завопил. Я уже стояла на коленях у него за спиной, а он
пытался вывернуться и направить ствол в мою сторону, но направлять он его мог
только влево, а меня там не было. Вторым ножом я ударила ему в штаны, спереди,
протолкнув руку между ног, и промахнулась. Я не порезала его, блин. Повернув
лезвие, я ощутила его тело, но пореза не было. Зато Тритон застыл совершенно
неподвижно.
- Не шевелись! - прошипела я.
Он и не шевелился - застыл, как неуклюжее изваяние.
Гарольд направился к нам.
- В чем дело, Тритон?
Он сглотнул слюну и произнес:
