- Тебе скучно? - спросила я.
- Я это уже видел, - ответил он.
Сейчас он меньше изображал Теда и был больше самим собой.
Может, ему наплевать, что подумает Нортон, а может, надоело играть. Мне точно
надоело смотреть.
Комната была из тех больших комнат, что объединяют гостиную,
столовую и кухню. Хотя она и просторная, но я не очень уютно себя чувствую,
когда пол тянется во все стороны. Я люблю, когда больше дверей, стен,
перегородок. Наверное, сказывается моя повышенная замкнутость. Если по дому
можно судить о семье, которая в нем жила, то эти люди были гостеприимны и в
каком-то смысле обычны. Они покупали мебельные гарнитуры: зеленовато-голубая
гостиная, столовая темного дерева у одной стены, окно с эркером и кружевными
занавесками. На кухонном столе новая поваренная книга юго-западных блюд в
твердой обложке. Заложена написанным от руки рецептом. Кухня занимала меньше
всего места - длинная и узкая, с белыми ящичками и черно-белым молочным узором
на банке с печеньем в виде коровы, которая мычала, когда у нее снимали голову.
Покупное печенье, шоколадные палочки. Нет, я не стала их есть.
- Ищешь разгадки в банке с печеньем? - спросил Эдуард.
- Нет, - ответила я. - Мне просто хотелось знать,
действительно ли она мычит.
Нортон издал тихий звук, который можно было принять за смех.
Я сделала вид, что не слышала. Хотя учитывая, что он стоял в двух футах от
меня, это было непросто. Я резко сменила направление движения по кухне, и он
чуть в меня не врезался.
- Вы мне можете дать чуть больше места, чтобы дышать? -
спросила я.
- Я следую полученным приказаниям, - ответил он с каменным
лицом.
- Вам приказано стоять близко, как будто мы собираемся танго
танцевать, или просто сопровождать меня?
У него дернулись губы, но он сумел не улыбнуться.
- Просто сопровождать вас, мэм.
- Прекрасно, тогда сделайте два больших шага назад, чтобы мы
могли перемещаться, не сталкиваясь.
- Я должен следить, чтобы вы ничего не изменили на месте
преступления, мэм.
- Меня зовут не мэм, меня зовут Анита.
Это заставило его улыбнуться, но он тряхнул годовой и сумел
улыбку убрать.
- Я только выполняю приказания и ничего больше.
Какая-то горечь прозвучала в последних словах. Полисмену
Нортону было под пятьдесят, по крайней мере с виду. Скоро он отслужит свои
тридцать лет и при этом все еще должен сидеть в машине рядом с местом
преступления и выполнять приказания. Если он мечтал когда-то о большем, то оно
в прошлом. Этот человек принимал реальность как она есть, но такая реальность
ему не нравилась.
Открылась дверь, и вошел человек в галстуке с ослабленным
узлом, с закатанными рукавами рубашки на загорелых предплечьях. Кожа у него
была темно-коричневой, но не от загара. Испанская кровь или индейская или и та,
и другая. Волосы подстрижены очень коротко - не для красоты, а потому что так
удобнее. На бедре у него висел пистолет, к поясу штанов прикреплена золотая
табличка.
- Я детектив Рамирес, извините, что опоздал.
При этих словах он улыбнулся и весь засиял природной
жизнерадостностью, но я этому не поверила. Слишком много раз я видела, как у
копа лицо меняется от приветливого до каменного за долю секунды. Рамирес
предпочитал ловить мух на мед, а не на уксус, но я знала, что уксус у него тоже
есть. До чина детектива в штатском не дослужиться, не приобретя некоторой доли
кислоты, наверное, точнее будет сказать - не потеряв невинность. В общем, как
это ни назови, а оно должно быть. Весь вопрос только в том, насколько глубоко
это скрыто в нем.
Я все же улыбнулась и протянула руку, и он ее пожал.
Рукопожатие было твердым, но улыбка никуда не делась, правда, глаза были
холодными и замечали все. Уйди я сейчас, он смог бы описать меня во всех
деталях вплоть до пистолета - или начиная с пистолета.
Полисмен Нортон все еще стоял за мной, как толстая подружка
невесты на свадьбе. Детектив Рамирес глянул на него, и улыбка стала чуть-чуть
уже.
- Спасибо, сотрудник Нортон. Я теперь сам этим займусь.
Взгляд, которым ответил ему Нортон, трудно было назвать
дружелюбным. Может быть, Нортону вообще никто не нравился. А может, он был
белым, а Рамирес - нет. Он был стар, а Рамирес молод. Он так и закончит свою
карьеру в полицейской форме, а Рамирес уже ходит в штатском. Предрассудки и
зависть зачастую неразлучны. А может, просто у Нортона плохое настроение.
Как бы там ни было, а Нортон вышел, как ему было сказано, и
закрыл за собой дверь. Накал улыбки Рамиреса подскочил еще на одно деление,
когда он повернулся ко мне. До меня дошло, что он симпатичный в своем роде
молодой парень и сам это знает. Не то чтобы он был самовлюбленный тип, но я -
женщина, а он - симпатичный парень, и потому он надеялся, что я дам некоторую
слабину. Нет, друг, ты ошибся дверью.
Я покачала головой, но улыбнулась в ответ.
- Что-нибудь не так? - спросил он. И даже его серьезная мина
была мальчишеской и подкупающей. Нет, он наверняка перед зеркалом тренируется.
- Нет, детектив, все в порядке.
- Пожалуйста, называйте меня Эрнандо.
Я не могла не улыбнуться шире:
- А я Анита.
Широко и ярко вспыхнула улыбка.
- Анита - красивое имя.
- Вполне обычное, - сказала я, - а мы сейчас занимаемся
расследованием преступления, а не знакомством на дискотеке. Так что можете чуть
пригасить свое очарование, и вы мне все равно будете нравиться, детектив
Рамирес. Я даже готова поделиться с вами тем, что найду. Честно.
- Эрнандо, - поправил он меня.
Я не могла не засмеяться.
- Ладно, Эрнандо. Но действительно не надо так стараться,
чтобы меня покорить. Я не настолько хорошо вас знаю, чтобы невзлюбить.
Тут засмеялся он.
- Это так заметно?
- Вы отлично изображаете хорошего полисмена, и этот
мальчишеский шарм просто прекрасен, но я уже сказала - в нем нет необходимости.
- О'кей, Анита. - Улыбка потускнела на пару ватт, но все
равно он оставался открытым и каким-то приветливым. Меня это нервировало. - Вы
уже весь дом осмотрели?
- Нет еще. Сотрудник Нортон слишком рьяно сопровождал меня,
прямо наступал на пятки. Трудно было ходить.
Улыбка погасла, но глаза по-прежнему остались приветливыми.
- Цвет ваших черных волос чуть темнее, чем должен был быть
при такой коже.
- Моя мать была мексиканка, но большинство людей этого не
замечают.
- В нашем уголке страны смешение очень велико. - Он при этом
не улыбался, был серьезен и чуть-чуть выглядел не так уж молодо. - Те, кто
хочет заметить, заметят.
