- Насколько плохая? - спросила я.
- Торговля наркотиками, убийства, заказные убийства,
разбойные нападения, разбойные нападения со смертельным исходом, покушения на
убийство, изнасилования, похищения.
- Похищения? - удивился Бернардо. Будто вполне ожидал всех
предыдущих преступлений, но не этого.
Рамирес посмотрел на него, и глаза его из дружелюбных стали
холодными. Почему-то Бернардо ему не нравился.
- Мы полагаем, что они похитили девушку-подростка, но никто
из них нигде не прокололся, девушка больше не появлялась, а единственный
свидетель видел только, как ее волокли к фургону, очень похожему на тот,
который был тогда у вожака банды, Роланда Санчеса. Но серые фургоны есть у
многих.
- А много молодых девчонок пропало здесь без вести? -
спросила я.
- Сколько и всюду. Нет, мы не заметили какой-то системы,
чтобы банда похищала девушек регулярно. Я не хочу сказать, что они этого не
делают, но в привычку это не вошло.
- Приятно слышать, - сказала я.
Рамирес улыбнулся:
- Ты вооружена, и... - Он протянул мне миниатюрный сотовый
телефон. - Нажми вот эту кнопку, и он вызовет вот этот телефон. - Рамирес
поднял руку, где был такой же аппарат. - И мы с Ригби прибежим на помощь.
Я глянула на Ригби, и он действительно приложил руку к полям
шляпы:
- К вашим услугам, мэм!
Мэм? Либо он лет на пять моложе, чем кажется, либо
обращается так ко всем женщинам. Я отвернулась от его безмятежных глаз и
посмотрела на Рамиреса. У него глаза были добрые, но не безмятежные. Он слишком
много видел жизни, чтобы быть по-настоящему спокойным. Его глаза понравились
мне больше.
- Ты же не собираешься убеждать нас с Бернардо идти в бар
только вдвоем?
- Мы подозреваем Бако в убийствах с помощью магии. Это
автоматически означает смертный приговор. Если он учует след полиции, тут же
поднимет шум и начнет требовать адвоката. Если хочешь получить от него
информацию, тебе придется изображать штатскую. Но если ты хочешь пойти туда без
Бернардо и вообще без сопровождения мужчины, тут я возражу.
Я нахмурилась:
- Я могу сама о себе позаботиться.
Он покачал головой:
- В мире, которым правит эта шайка, женщины существуют лишь
посредством мужчин.
Я нахмурилась:
- Что-то я не поняла.
- Любая женщина - либо чья-то мать, либо жена, сестра,
подруга, любовница. Иначе они совершенно не будут знать, куда тебя определить,
Анита. Так что зайди как подружка Бернардо. - Он поднял руку, не давая себя
перебить, хотя я еще даже рот не открыла. - Поверь мне. Тебе нужен какой-то
статус, который они поймут легко и быстро. Лицензия аниматора воспринимается
как и бляха полицейского. Ни одна женщина в здравом уме не зайдет туда просто
выпить. Тебе надо там быть кем-то. - Он не очень-то приветливо посмотрел на
Бернардо. - Я бы сам пошел как твой парень, но, понимаешь, я выгляжу как коп,
нравится мне это или нет. По крайней мере так мне говорили.
Я посмотрела на него. Трудно мне передать словами, что
именно такое появляется в полисменах, но после некоторого времени они
действительно выглядят как копы, даже когда не на службе. Частично дело в
одежде, частично в каком-то неуловимом духе власти, или настороженности, или
еще в чем-то. Чем бы это "оно" ни было, в Рамиресе "оно"
было. Ригби был в мундире, но его я и так бы не взяла. Его довольный вид
заставлял меня нервничать. Полисмен никогда не должен быть слишком собой
доволен. Это значит, что он еще не испытал на службе, почем фунт лиха.
Я глянула на осклабившуюся рожу Бернардо.
- Согласна, но выражаю протест.
- Хорошо, - сказал Рамирес; он тоже смотрел на Бернардо,
будто не нравилось ему выражение этого лица. Он ткнул пальцем в грудь высокого
индейца: - Если ты там будешь вести себя с Анитой непочтительно, я лично
заставлю тебя об этом пожалеть.
Веселый взгляд Бернардо стал холодным. Это мне напомнило,
как вдруг у Эдуарда исчезли из глаз все эмоции, оставляя пустоту и какую-то
суровость.
Я встала между ними, заставив их обоих посмотреть на меня:
- Я могу сама о себе позаботиться, если речь идет о
Бернардо, детектив Рамирес.
Я назвала его по званию, чтобы напомнить Бернардо, с кем он
имеет дело. Даже Эдуард возле копов ходил на цыпочках.
Лицо Рамиреса замкнулось.
- Как скажете, миз Блейк.
Мне показалось, что он решил, будто я на него рассердилась,
раз так официально обратилась к нему. Вот черт! Почему всегда в критические
минуты вокруг меня начинает бушевать мужское самолюбие?
- Все о'кей, Эрнандо. Я просто люблю напоминать, что я уже
большая девочка. - И я тронула его за локоть.
Он посмотрел на меня, и глаза его смягчились.
- О'кей.
Столь краткое выражение означает у мужчины либо форму
извинения, либо что извинения приняты. Хотя, если бы кто-то из собеседников был
женщиной, ответ был бы еще короче.
Я отошла от них обоих и сменила тему.
- Забавно, что бандиты и монстры готовы говорить со мной, но
не с полицией.
Рамирес кивнул все с тем же серьезным лицом.
- Забавно. Очень точное слово.
Такой у него был пристальный, изучающий взгляд, что я
подумала, не запросил ли он информацию не только на Бако, но и на меня.
Спрашивать я не стала - не хотела на самом деле знать. Но
насчет Бако он был прав. Если правда то, что о нем говорят, ему не нужна
полиция поблизости от дома или работы. Насчет автоматического смертного
приговора они не шутят. Последняя в Америке казнь за чародейство имела место
два месяца назад, причем в Калифорнии, где ни за какое другое преступление
смертной казни нет.
Судили и приговорили чародея, точнее - чародейку, за
контакты с демонической силой. Она с помощью демона убила сестру, чтобы
унаследовать родительскую недвижимость. Подозревали, что она и родителей убила,
но этого доказать не удалось. И какая разница? Убить ее можно было только один
раз. Я кое-какие материалы суда читала. Она была виновной, в этом у меня
сомнений не было. Но от ареста до вынесения приговора и приведения его в
исполнение прошло три месяца. Неслыханные сроки в американской судебной
системе. Черт возьми, обычно больше времени уходит, чтобы назначить дату
слушания, не то что на весь процесс. Но даже Калифорния извлекла урок из того,
что было пару лет назад. Тогда арестовали чародея за очень похожее преступление
и пытались исполнить все обычным порядком, потому что какой-то конгрессмен
настаивал, что смертная казнь не должна быть дозволена даже в случае магических
убийств.
А чародей в своей камере вызвал большого демона. Тот
поубивал всех охранников в блоке и кое-кого из заключенных. Чародея в конце
концов выследили с помощью ковена белых колдунов. Трупов было сорок два или
сорок три, а чародея убили, когда он оказал сопротивление при аресте. Всадили в
него тридцать пуль, то есть разрядили в него автоматы, когда он уже упал.
Поскольку никто из полицейских от перекрестного огня не пострадал, значит,
стояли над ним и стреляли сверху вниз. Преднамеренное убийство? Да, но я их не
обвиняю. Охранников и заключенных так и не удалось собрать полностью.
