— Если ты не позволишь мне поговорить с мистером Смитом, они решат, что он действительно убит, и ворвутся в дом.
Руни принялся ругаться, потом закричал, что в таком случае все умрут, а дом сгорит. Тэлли ожидал такой реакции и молча ждал, когда Руни немного успокоится.
Мэддокс схватил Тэлли за руку.
— Черт возьми, что ты говоришь? Такие вещи нельзя делать!
Тэлли поднял руку, показывая, чтобы ему не мешали. Он ждал, когда Руни устанет шуметь.
— Деннис? Деннис, я тебе верю, а вот они — нет. И решение зависит не от меня, сынок. Я тебе верю. Но если ты не дашь мне возможности их убедить, они войдут в дом. Позволь мне с ним поговорить, Деннис.
Тэлли сильно рисковал. Если Смит в сознании и способен говорить, Руни может дать ему трубку. Если это произойдет, Тэлли попытается получить информацию о людях из машины, но он понимал, что шансов у него не много. Тэлли рассчитывал, что Смит все еще без сознания. И если Руни это признает, появлялась надежда, что Смита отпустят.
— Имел я тебя и всех остальных! — прорычал Руни. — Если вы попытаетесь войти, детям конец!
— Дай мне поговорить с ним, Деннис. Пожалуйста. Они думают, что он мертв, и они намерены войти в дом.
— Дерьмо! — закричал Руни.
Тэлли слышал разочарование в голосе парня. Он ждал. Руни замолчал, значит, он думает; он не мог позвать Смита к телефону, но ему было страшно признаться, что тот ранен. Тэлли ощутил возбуждение, но постарался его скрыть. Нужно было создать у Денниса впечатление, что они оказались в одной лодке: «Мы оба попали, дружище». Тэлли смягчил голос и заговорил сочувственно, с пониманием:
— У вас что-нибудь не так, Деннис? Есть какая-то причина, по которой ты не можешь позвать Смита к телефону?
Руни ничего не ответил.
— Говори со мной, Руни.
Прошла почти минута, прежде чем тот ответил:
— Он отрубился. И не просыпается.
Тэлли понимал, что сейчас не стоит расспрашивать, как это произошло. Руни пришлось бы оправдываться, а Тэлли этого не хотел. Теперь, когда состояние Смита перестало быть тайной, он мог попытаться получить этого заложника. Мэддокс, продолжавший внимательно наблюдать за Тэлли, вопросительно приподнял брови. Тэлли кивнул и повторил признание Руни для Мэддокса.
— Значит, мистер Смит без сознания. Ну ладно, ладно, я рад, что ты мне об этом сказал, Деннис. Тогда многое становится понятным. Теперь мы можем заключить сделку.
— Им не стоит пытаться сюда входить.
Тэлли отметил мысленно, что Деннис сказал: «Им, а не тебе».
— Я полагаю, мы сумеем договориться, Деннис. Речь едет о травме головы? Я не спрашиваю, как это произошло, но мне нужно знать, какая у него проблема?
— Несчастный случай.
— Он дышит?
— Да, но он в полном отрубе и не может говорить.
Теперь Тэлли следовало перейти на следующий уровень. Нужно попасть в дом или вытащить оттуда Смита.
— Деннис, я понимаю, почему ты не можешь дать ему трубку, но мистеру Смиту необходимо в больницу. Разреши мне его забрать.
— Вот вам! Я знаю, что вы сделаете, ублюдки: вы ворветесь в дом.
Руни был напуган. Похоже, его охватил ужас.
— Нет, нет, мы не станем этого делать.
— Хрена тебе, Тэлли, ты сюда не войдешь!
Тэлли надавил сильнее. Он знал, что может предложить прислать фельдшера или врача, но не хотел, чтобы кто-то другой входил в дом. Он сам должен вытащить Уолтера Смита оттуда.
— Если ты не хочешь, чтобы мы вошли в дом, тебе достаточно просто положить его перед входной дверью.
— Я не дурак! Я не собираюсь выходить наружу, когда вокруг столько снайперов!
Тэлли увидел, что Мэддокс с кем-то связывается по рации и вызывает «скорую помощь».
— Никто не станет в тебя стрелять. Положи Смита перед дверью, и мы его заберем. Если ты спасешь его жизнь, Деннис, тебе это поможет в суде.
— Нет!
— Больше ничего не нужно, Деннис. Доставь его к входным дверям.
Руни вновь закричал:
— Нет!
— Помоги мне, чтобы я мог помочь тебе.
Руни швырнул трубку.
— Деннис?
Ничего. Руни ушел.
— Деннис!
Мэддокс и Эллисон молча смотрели на него и ждали объяснений.
— Что?
Тэлли был очень близок к успеху, но он хотел слишком многого. Он слишком сильно давил. И проиграл.
Деннис
Деннис швырнул трубку, потом снова схватил ее и ударил по письменному столу Смита.
— Засранец! Хочет моей смерти!
Он был в такой ярости, что ему показалось, будто голова у него распухает. Кевин ходил взад и вперед перед телевизором, скрестив руки на груди, он был в панике. Потом Кевин подошел к дивану и посмотрел на Уолтера Смита.
— Нужно его отдать. Ему стало хуже.
— Имел я их! Они ведь не дают нам вертолет, не дают!
— Какое это имеет значение? Посмотри на него, Деннис! У него начинается припадок.
Смит лежал неподвижно, но периодически все его тело напрягалось и дергалось. Деннис не мог на него смотреть.
— Ты бы не распознал припадок, даже если бы он укусил тебя за задницу.
— Посмотри на него. Может быть, у него поврежден мозг.
Деннис подошел к ставням. За окном ничего не изменилось: в переулке было полно патрульных машин и полицейских, ему даже показалось, что их стало больше. Деннис не стал ничего говорить Кевину, но ему было страшно. Ему хотелось есть, он устал, а запах бензина у входа вызывал тошноту. Из карманов выпирали пачки денег.
Кевин подошел к нему.
— Деннис, он умирает. Мы уже прикончили китайца и полицейского, а если этот тип умрет, нам предъявят еще одно обвинение в убийстве.
— Ради бога, заткнись, Кевин.
— Нам нужно поговорить с адвокатом, как предлагал этот полицейский. Адвокат поможет нам заключить с ними сделку. Мы можем свалить всю вину на Марса.
— Надеюсь, он тебя не слышал!
— Мне плевать, пусть слышит!
— Успокойся, Кевин. Я над этим работаю. Мне просто нужно поесть, вот и все. Еда и время пораскинуть мозгами. Мы что-нибудь придумаем. Девица готовит на кухне.
— Как ты можешь думать о еде? Меня сейчас вывернет.
— Я видел в ванной таблетки гавискома. Выпей его.
— Я хочу спать.
— Заткнись, проклятый засранец! Полицейские посадят тебя в тюрьму, и там ты сможешь спать каждую ночь до конца своей жизни!
