— Вот его вещи. Одежду пришлось разрезать, но тут уж ничего не поделаешь.
Марион взял пакет. Он почувствовал, что на дне лежат туфли.
— Я должен расписаться?
— Нет, все в порядке. У нас здесь без формальностей. Мне доводилось работать в других больницах — там приходилось расписываться буквально за все. Здесь не так. Маленькие города имеют свои преимущества.
— Большое вам спасибо. А можно выйти отсюда другим путем? Мне не хочется проходить мимо репортеров. Они уже и так задали мне кучу вопросов.
Санитар показал в сторону вращающихся дверей в конце коридора.
— Вон туда, а потом налево. Там вы увидите надпись «выход» и выйдете через главный подъезд.
— Еще раз благодарю.
Марион поставил пакет на пол, чтобы просмотреть вещи Смита. В пакете оказались джинсы, ремень, черный кожаный бумажник, белые трусы, спортивная рубашка с коротким рукавом, черные кроссовки «Рибок» и часы «Сейко». Вся одежда была разрезана вдоль. Марион проверил карманы джинсов, но нашел там только белый носовой платок. Компьютерных дисков не было. Мистер Хауэлл будет разочарован.
Марион засунул пакет с одеждой под мышку и зашагал по коридору мимо пустых кроватей. «Интересно, где жена латиноамериканца», — подумал Марион, но тут же о ней забыл, как только увидел Смита, лежащего в палате, которая находилась в конце коридора. Голова Смита была забинтована, в нос ему ввели трубочку для подачи кислорода. Две сестры — рыжая и темноволосая — возились с какими-то устройствами, наверное, для снятия электроэнцефалограммы и электрокардиограммы. Из того, что сестры устанавливали мониторы, следовало, что анализы закончены и врачи ждут результатов. Значит, у него еще есть время. Как только врачи примут решение относительно состояния Смита, они либо начнут экстренное лечение, либо переведут его в другую палату. В обычной палате у Мариона не возникнет проблем, но если Смиту предстоит хирургическая операция, то выполнить задачу будет почти невозможно. Он решил не рисковать.
Марион нашел спокойное местечко дальше по коридору у стены, где стояла каталка для перевозки пациентов. Он поставил пакет на каталку, быстро достал из кармана шприц и ампулу с ксикаином и положил их в пакет.
Из-за угла появился высокий молодой человек, который толкал перед собой кресло на колесиках. Он выглядел сонным.
Марион обаятельно улыбнулся.
— Я часто говорю себе, что привыкну к таким поздним часам работы, но мне так и не удается.
Молодой человек улыбнулся в ответ, тронутый проявлением сочувствия.
— И не говорите.
Когда он ушел, Марион занялся манипуляциями внутри пакета так, чтобы никто не понял, что он делает: сломал ампулу и наполнил шприц. Ксикаин был его излюбленным средством. Инъекция здоровому человеку мгновенно вызывала паралич сердца. Марион положил шприц поверх разрезанной одежды Смита, чтобы иметь возможность быстро его вытащить, закрыл пакет и стал ждать.
Через несколько минут темноволосая сестра вышла из палаты Смита. Вскоре за ней последовала и рыженькая.
Марион быстро вошел в палату. Он знал, что у него совсем мало времени, но много и не требовалось. Он поставил пакет на постель. Веки Смита затрепетали, на мгновение открылись, а потом закрылись вновь, словно он пытался проснуться. Марион ударил его по щеке.
— Просыпайся.
Марион ударил его еще раз.
— Уолтер!
Глаза Смита приоткрылись. Марион не знал, видит ли его Смит. Он сильно ударил его в третий раз, оставив на щеке красный след.
— Диски все еще в твоем доме?
Смит что-то пробормотал, но Марион ничего не понял, поэтому схватил его за голову и резко встряхнул.
— Говори со мной, Уолтер. Ты сказал кому-нибудь, кто ты такой?
Глаза Смита открылись и сфокусировались на Марионе.
— Уолтер?
Глаза потускнели и снова закрылись.
— Ладно, Уолтер. Ты сам все решил.
«Время пришло», — подумал Марион. Он практически не сомневался, что может доложить о том, что диски остались в доме и что Смит не приходил в себя после того, как его вывезли. Люди в Палм-Спрингсе будут довольны. И рады, если Смит умрет.
— Тебе не будет больно, Уолтер. Я обещаю. — Марион улыбнулся, но сдержал смешок. — Ну, честно говоря, это не совсем так. Во время сердечного приступа испытываешь ужасную боль.
Он открыл пакет и потянулся к шприцу.
— Что вы делаете?
На пороге палаты стояла рыжая медсестра. Она с подозрением посмотрела на Мариона и быстро подошла к кровати.
— Вы не должны здесь находиться.
Марион улыбнулся ей. Она была маленькой женщиной с хрупкой шеей. Его руки все еще находились внутри бумажного пакета. Он сделал так, чтобы шприц провалился на самое дно, продолжая смотреть на сестру и улыбаться. У Мариона была чудесная улыбка. «Такая нежная», — всегда говорила его мать.
— Я знаю. Я пришел за его вещами, но мне хотелось оставить ему что-нибудь из дома, ну, что-то вроде талисмана на удачу, а здесь никого не оказалось, и мне было не у кого спросить разрешение.
Марион вытащил бумажник и открыл его. Там оказалась потертая фотография Уолтера с женой и детьми. Он показал ее сестре.
— Могу я ее оставить? Ну пожалуйста. Я уверен, что она ему поможет.
— Фотография может потеряться.
Марион посмотрел мимо медсестры. В коридоре никого не было. Он бросил взгляд в противоположную сторону. Еще одна дверь; возможно, она ведет в ванную, в кладовую или в коридор. Он может зажать ей рот, поднять в воздух, это займет всего несколько секунд.
— Я знаю, но…
— Ладно, положите фотографию под подушку. Но вам не следует здесь находиться.
В этот момент появилась темноволосая сестра и сразу же подошла к одному из мониторов. Марион закрыл пакет.
— Он может оставить здесь фотографию? — спросила рыжая сестра. — Она принадлежит мистеру Смиту.
— Нет. Она потеряется, а потом начнутся жалобы. Так всегда бывает.
Марион убрал фотографию в карман и улыбнулся рыжей сестре.
— В любом случае спасибо.
Марион был терпелив. Что ж, он готов подождать, когда Смит снова останется один. Марион вернулся на прежнее место и услышал звук приближающихся сирен. Потом он заметил женщину-полицейского, которая с кем-то говорила по рации. Звук сирен становился все громче. Репортеры стали выходить наружу, остановились возле женщины-полицейского и принялись задавать ей вопросы, но она неожиданно развернулась и побежала обратно в больницу. Марион решил, что ждать не имеет смысла.
Он направился к своей машине, настроение у него испортилось. События разворачивались совсем не так, как он рассчитывал. В Палм-Спрингсе будут недовольны его отчетом, но тут уже ничего не сделаешь. Пока.
