Деннис вновь припал к бутылке, он был в ярости — этот ублюдок Тэлли намерен украсть его деньги.
— Он хочет нас прикончить, Кев. Мы в полной заднице.
— Ерунда. Он не станет нас убивать.
Какой же его братец кретин!
— Он должен нас убить, идиот. Он не может допустить, чтобы мы рассказали о деньгах. У него есть только один шанс сохранить деньги — если никто о них не узнает. Скорее всего, он пристрелит всех нас прежде, чем нам успеют зачитать наши права. И сейчас он планирует, как это сделать.
Кевин подошел к дивану и навис над Деннисом.
— Все кончено, Деннис. Нам нужно сдаться.
— Имел я их всех! Это мои деньги!
Деннис почувствовал, как в нем нарастает гнев, и выпил еще водки. Кевин всю жизнь висел у него на шее мертвым грузом, как якорь, не давая двигаться вперед.
Кевин подошел еще ближе.
— Ты сделаешь так, что нас всех убьют из-за этих денег. Тэлли не станет играть в игры. Полицейским надоест ждать, и нас застрелят.
Деннис поднял бутылку и пожал плечами.
— Тогда мы умрем богатыми.
— Нет!
Кевин выбил бутылку из рук брата, и Деннис тут же вскочил на ноги. Он перестал сдерживать кипевшую в нем ярость. Красная пелена застилала ему взор. Деннис перебросил Кевина через кофейный столик и прыгнул вслед за ним. Кевин застонал от удара о пол и попытался закрыть лицо, но Деннис схватил его левой рукой и принялся бить правой.
— Деннис, прекрати!
Он бил Кевина изо всех сил.
— Прекрати плакать, будь ты проклят!
И вновь ударил Кевина.
— Прекрати плакать!
Кевин сжался в комок, его лицо покраснело, он отчаянно рыдал. Деннис ненавидел брата. Он ненавидел отца и мать, ненавидел их вонючую квартиру и жестоких мерзавцев, которых мать приводила домой, ненавидел свою дерьмовую работу и каждый день своей неудавшейся жизни. Но больше всего он ненавидел Кевина, напоминавшего ему обо всем этом всякий раз, когда он на него смотрел.
— Ты траханый хлюпик.
Деннис выпрямился, он задыхался, ярость выплеснулась.
— Это мои деньги. И я без них не уйду, Кевин. Запомни как следует: мы не сдадимся.
Кевин отполз в сторону, поскуливая, точно побитая собака.
Деннис поднял бутылку и увидел, что Марс стоит в дверях и все с тем же равнодушным лицом сморит на них. Деннису хотелось ударить и Марса. Сукин сын!
— Что? Ты хочешь что-то сказать? — не выдержал затянувшегося молчания Деннис.
Марс ничего не ответил, его глаза оставались в тени.
— Что?
Марс заговорил спокойно и серьезно:
— Мне здесь нравится, Деннис. Мы отсюда не уйдем.
— К черту все это!
Смутная улыбка промелькнула на губах Марса — большая часть его лица оставалась в тени.
— С нами все будет в порядке, Деннис. Я обо всем позабочусь.
Деннис отвернулся и сделал еще один глоток водки.
— Давай, Марс.
Марс растворился в темноте.
Деннис рыгнул.
Жуткий ублюдок.
Тэлли
Над домом Смитов воцарилась тишина. По Фландерс-роуд лишь изредка проезжали машины. Разъехались зеваки, которые всегда собираются поглазеть на подобные сцены. Остались маявшиеся от долгого безделья патрульные полицейские, стоявшие в оцеплении. Вокруг дома в машинах сидели люди из офиса шерифа. Разговоры давно прекратились. Все ждали.
Тэлли остановил свой автомобиль на стоянке возле дома миссис Пеньи и выключил двигатель. Он посмотрел на штабной фургон. Поскольку в доме ничего не происходило, Мэддокс и Эллисон вернулись в фургон, где по очереди дежурили возле телефона, что давало возможность одному из них немного поспать в самом фургоне или на заднем сиденье машины. Тэлли устал. В спине между лопаток угнездилась боль. В голове клубился туман, Тэлли начал опасаться, что не сможет принимать правильные решения. Он уже не мальчик, чтобы так долго оставаться на ногах.
Тэлли пошел в фургон взять чашку черного кофе, а потом вернулся к своей машине. Трое полицейских и двое представителей офиса шерифа находились в доме миссис Пеньи, но ему ни с кем не хотелось говорить. Он потягивал кофе и думал об Аманде и Джейн, представлял, как они сидят рядом на диване в незнакомой комнате. Тэлли видел их живыми и здоровыми, ни капельки не пострадавшими. Он надеялся, что, если станет представлять их такими, ему будет легче.
Рация на поясе загудела.
— Шеф, это Купер.
— Слушаю, Куп.
— Я у южных ворот. Приехали какие-то парни из ФБР, они спрашивают вас.
Тэлли ничего не ответил. Он старался успокоить дыхание. Тэлли бросил взгляд на штабной фургон и ряд патрульных машин, на полицейских, расхаживающих между ними. Он ощущал неуверенность и страх. Ему предстояло солгать всем этим людям. Он собирался впустить в свой лагерь врага и солгать тем, кто прибыл сюда помогать ему и детям, остававшимся в доме.
— Шеф? Они говорят, что вы их ждете.
— Пропусти их.
Тэлли пошел им навстречу. Он не знал, чего следует ожидать, и хотел встретиться с ними наедине. Он остановился под уличным фонарем, чтобы лучше видеть своих собеседников.
Два серых фургона свернули за угол, четверо сидели в первом и двое во втором. Тэлли поднял руку, останавливая машины. Оба фургона припарковались на обочине и выключили двигатели. Все сидевшие внутри мужчины были коротко подстрижены и одеты в темную камуфляжную форму, стандартную для ФБР. На одном из сидевших в заднем фургоне была бейсболка с надписью «ФБР».
— Вы Тэлли? — спросил водитель.
— Да.
Человек, сидевший рядом с водителем, вылез из фургона и направился к Тэлли. Он был выше, чем Тэлли, и более мускулистым. И вполне соответствовал выбранной роли: черная форма ФБР, армейские ботинки, короткие волосы. Черный пистолет висел на поясе в кобуре.
Он остановился рядом с Тэлли, оглядел улицу и полицейских.
— Ладно, шеф, покажите мне документы. Я хочу быть уверен, что говорю с нужным человеком.
Тэлли приподнял футболку и показал значок на поясе.
— На это мне плевать. Мне нужен документ с фотографией.
Тэлли вытащил бумажник и показал удостоверение. Его собеседник удовлетворенно кивнул и вытащил свой значок.
— Хорошо. А вот мои документы. Я специальный агент Джонс.
Тэлли изучил удостоверение, в котором говорилось, что Уильям Ф. Джонс является специальным агентом Федерального бюро расследований. Фотография Джонса выглядела вполне нормально.
— И не беспокойтесь, если кто-то захочет проверить наши документы. У каждого человека в группе есть удостоверение ФБР.
