— Тор, поверь мне, я не хочу ничего плохого. Но, боюсь, времени на вежливость у меня не остается. Тебе придется ответить мне на пару вопросов.
— Придется?
— Я надеюсь, что ты на них ответишь. От твоих слов зависят человеческие жизни. И хотя мне уже не верится, что когда-то я знал тебя, нет сомнений, что такому мужчине, как ты, не все равно. Если ты мужчина, конечно.
— Когда я в последний раз проверял, все вроде бы было на месте.
Фаргас вздрогнул, словно его укололи в бок иголкой, но Бьерн опять осадил его. Тор видел, как толстяку трудно кому-то подчиняться.
— Твоя дочь считает тебя богом, — начал Бьерн.
— Каждая дочь считает своего отца богом. Во всяком случае, до определенного возраста. А потом ее отношение меняется…
— То, что мне довелось наблюдать в гавани, вынуждает согласиться с мнением твоей дочери, — продолжил ярл, устало покачав головой. — Ты мог бы уничтожить корабль и убить любого на борту, так?
— Да, если бы кое-кто не начал меня шантажировать, говоря, что убьет мою дочь. А знаешь, потом этот человек сказал мне, что никогда бы не причинил вреда ребенку.
— Я и не смог бы причинить ей вред, — заявил Бьерн. — Но если бы ты тогда метнул свой молот, то сам бы ее убил. Я знал, что ты этого не сделаешь.
— А если бы ты ошибся?
— Тогда и твоя дочь, и я заплатили бы за эту ошибку, — спокойно ответил ярл.
— Да какая разница! — возмутился Тор. — Как я могу доверять человеку, который прикрывается младенцем?!
— Я же говорил тебе, что мы зря тратим время, — опять вмешался Свериг. — Он не заговорит. По крайней мере, по собственной воле.
— Нужно опросить его жену, эту ведьму! — согласился с ним Фаргас. — Он заговорит, когда увидит, как прольется ее кровь, — прошипел он.
— Фаргас, прошу тебя, — вздохнув, сказал Бьерн. — Я знаю Тора. Может быть, он наш враг, но он честный человек… и разумный, надеюсь. — Ярл опять повернулся к Тору. — Мы и так уже выяснили большую часть того, что нам нужно было знать, поэтому твое молчание не имеет смысла, ты только навредишь себе. Мы знаем, что так называемые Несущие Свет уже на пути сюда, Тор. И мы окажем им достойный прием. Вот только от тебя зависит, сколько людей погибнет при этом. Сколько их будет, Тор? Много? Мало? Может, нам вообще удастся обойтись без жертв?
Его слова настолько напомнили Тору недавний разговор с Урд, что в первый момент он даже не нашелся, что сказать. И, если честно, мысли эти ему совсем не понравились. А что, если и Урд, и Бьерн правы, но каждый по-своему?
Ярл неверно истолковал его молчание.
— Ты что, действительно хочешь гибели стольких людей, лишь бы пара детей и истеричек смотрели на тебя влюбленными глазами и поклонялись тебе как богу?
— Может, я и есть бог, — протянул Тор.
Свериг фыркнул, но Бьерн и бровью не повел.
— Боги, в которых я верю, заботятся о людях, Тор. Они не жаждут крови.
— Кто знает, чего хотят боги? — возразил Тор, но тут же отмахнулся, видя, что Бьерн собирается спорить. Движения Тора были очень осторожными — он не хотел давать Сверигу повод воспользоваться своим топором. — Я знаю, что ты не веришь мне, Бьерн, но я не имею никакого отношения к происходящему. Все, чего я хотел, — это жить со своей семьей в мире и покое.
— Тогда расскажи нам то, что тебе известно.
— Мне известно не больше, чем тебе. Сюда движется флот Несущих Свет. Я не знаю, сколько там кораблей или солдат и когда он прибудет сюда. Но я думаю, что их будет много и приплывут они довольно скоро.
Судя по виду ярла, ничего нового он ему не сказал. Бьерн был разочарован.
— Не заставляй меня передавать это дело Сверигу, — с грустью произнес ярл. — Или предпринимать что-то еще, за что я потом буду презирать себя.
— Что бы ты ни сделал, ничего ты от меня больше не узнаешь, — заявил Тор. — И я не буду отвечать на остальные вопросы, не повидавшись с Урд.
— Чтобы вы могли сговориться, насколько я понимаю, — пробормотал Фаргас. — Приведите сюда эту ведьму! Я уверен, что смогу развязать ему язык, когда он увидит, как я выкалываю его жене глаза!
Бьерн собрался что-то сказать, чтобы успокоить ярла Эзенгарда, но Тор его опередил.
— Только попробуй, и ты вряд ли доживешь до конца дня, — спокойно произнес он.
— Прошу вас! — вот уже в который раз попытался остановить их Бьерн. Он примирительно поднял руки, но даже это движение далось ему с трудом. — Я могу тебя понять, Фаргас. Но сейчас на карту поставлено нечто большее, чем одна жизнь. Не кипятись, иначе я буду вынужден попросить Сверига вывести тебя отсюда.
Глаза Фаргаса сузились. Ярл побледнел.
— Ты забываешь, кто я такой.
— Ни в коем случае, — возразил Бьерн. — Но мое войско стоит в дне езды отсюда. Если я отдам неверный приказ, погибнут сотни людей.
— И ты полагаешь, что твой приказ будет правильным, если ты поговоришь с этим… убийцей? — выдавил Фаргас. — Это просто смешно!
Помолчав, Бьерн вздохнул и устало поднял руку.
— Свериг…
— Ты не посмеешь! — охнул Фаргас.
Бьерн промолчал, а Свериг спрятал топор в ножны на спине и мягко, но настойчиво поднял ярла со стула. Не обращая ни малейшего внимания на истерические протесты Фаргаса, он просто вывел его из комнаты и потащил за собой. Тор с Бьерном остались наедине.
— Ты должен понять Фаргаса, — сказал Бьерн. — Он… очень зол. Ты знаешь, кто он?
— Ярл Эзенгарда.
— Да. — Бьерн не сводил с Тора глаз. — А еще муж Сигислинды.
Тора эта новость не удивила.
— Он полагает, что это ты убил его жену. Разве можно упрекать Фаргаса за то, что он ненавидит тебя?
— Нет.
— И? — спросил Бьерн.
— Что «и»?
— Ты это сделал?
— Что?
— Это ты убил Сигислинду?
— Я думал, этот вопрос мы уже прояснили, — сказал Тор.
— Да, это так. — Ярл кивнул. — Но я думал об этом. И вообще обо всем, что произошло. В том числе и о нашем разговоре. И чем дольше я размышляю об этом, тем больше мне кажется, что тут что-то не сходится. Ты уверен в том, что это ты ее убил?
— Не знаю, за кого ты меня принимаешь, — холодно ответил Тор. — Но я на своем веку убивал не так уж много и знаю точно, кого убил, а кого нет.
Это была ложь. Убитых им было множество. Лишь некоторых Тор знал по именам, да и лица павших от его руки уже давно перестали преследовать его во сне. Одним мановением руки он уничтожал целые народы…
— Ты знаешь, что произойдет, если ты будешь стоять на своем, — заметил Бьерн. — Фаргас требует твоей казни, и у меня нет ничего, чтобы отговорить его от этого решения. Таков наш закон. Жизнь за жизнь.
