— Что вы ему сказали? — спросил Роберт.
Уайт показал на охранника, стоявшего в стороне. Тот явно нервничал, но в выражении его лица не чувствовалось страха. Из присутствующих в этот момент действительно испытывали страх только Роберт и Дорн.
— Я попросил его позволить вашему телохранителю уйти.
— Что? — удивился Роберт. — Вы рехнулись?
Уайт с сердитым видом повернулся к Роберту:
— Я — нет, а вот вы — вполне возможно! Этот парень не имеет ко всей этой истории никакого отношения! Вы и в самом деле считаете, что он за двадцать марок в час должен позволить себя пристрелить?!
— Я останусь здесь, — заявил охранник.
— Так они все равно не согласились вас отпустить, — сказал Уайт, вздыхая и пожимая плечами. — Однако попытаться все-таки стоило. Итак, что я должен ему сказать?
— Пусть проваливает ко всем чертям! — отрезал Роберт.
— Как вам будет угодно.
Уайт кивнул и, неторопливо повернувшись к русскому, вдруг молниеносно вскинул руку с пистолетом и выстрелил ему прямо в лоб. Затем он очень быстро — хотя и с довольно хладнокровным видом — сделал шаг назад, захлопнул дверь и тут же отступил в сторону.
Роберт испуганно охнул, да и Дорн издал звук, похожий на испуганный крик.
— Вы что, совсем рехнулись? — выпалил он. — Теперь…
— …их осталось только пятеро, — спокойно закончил фразу Уайт. — Они все равно не оставят никого из нас в живых. Или вы действительно думаете, что обещаниям этих убийц можно верить?
Он засмеялся. Через секунду, словно в подтверждение его слов, во входной двери появились еще три дырки с рваными краями. Пули с глухим стуком врезались в противоположную стену, а еще одна пуля вдребезги разнесла стекло в окне возле двери. Затем стрельба прекратилась. Русские наверняка не рассчитывали на то, что в кого-то попадут, — эти выстрелы были всего лишь реакцией разгневанных наемников на смерть их товарища, не более того.
Уайт без малейшей спешки отошел подальше от входной двери, жестом показав охраннику последовать его примеру.
— Один — ноль в пользу принимающей стороны, — радостно сказал он. — Теперь подача отряда Баркова.
Стекло в большом окне разлетелось на осколки, и в тот же миг полетели во все стороны стекла бара, разбитые бутылки и брызги спиртных напитков. Заявление Роберта о том, что у него в окнах стоят пуленепробиваемые стекла, явно не соответствовало действительности.
Роберт начал истерически кричать и метаться по комнате, как перепуганная курица. Дорн, изловчившись, схватил его и затащил в безопасное место — под окно. Уайт жестом показал охраннику занять позицию под другим окном, а затем повернулся к Штефану и бросил ему свой пистолет. Не успел Штефан его поймать, как Уайт уже вытащил из-за пояса еще один пистолет — большего калибра. Он прошмыгнул, пригнувшись, под разбитым окном, прижался к стене с другой его стороны и внимательно оглядел комнату.
От металлической рамы окна рядом с его лицом отлетели искры. Уайт отдернул голову и выругался.
— Вот ведь чертов идиот! — крикнул Дорн, глядя на Уайта. — Зачем вы это сделали?! Теперь они сразу же нападут на нас! Мы могли бы выиграть время!
— Пять минут? — Уайт презрительно рассмеялся. — Это нас не спасло бы.
— Если бы мы подольше вели с ними переговоры, то…
— Ерунда! — перебил его Уайт. — Чего вы, собственно, ожидаете? Что у нас тут будут затяжные боевые действия с перемирием и переговорами? Нет, такие события происходят очень быстро, можете мне поверить. Вся эта возня закончится уже через минуту.
Еще одна пуля чиркнула по металлической раме рядом с его лицом и затем разнесла в кусочки вазу, стоявшую на столе у противоположной стены комнаты. Уайт скорчил недовольную гримасу, но затем сказал с некоторой долей уважения:
— А они хорошо стреляют!
— У них, скорее всего, оптические прицелы, — заныл Роберт. — Мы… мы все умрем!
— Насколько я знаю, у этих парней есть приборы ночного видения, а на оружии — инфракрасные прицельные приспособления, — сказал Уайт таким тоном, будто это его радовало. — Поэтому не тряситесь так от страха, иначе будете для них прекрасной мишенью.
Он молниеносно высунулся из окна и, не целясь, выстрелил в темноту. Звук его выстрела был таким громким, как будто он выпалил из пушки.
— Штефан! — крикнул Уайт. — Бегите наверх! И берегите патроны! В магазине их еще восемь!
Штефан развернулся и побежал вверх по лестнице, а Уайт тем временем еще раз выстрелил из пистолета. Дорн что-то прокричал вслед Штефану, но Штефан не разобрал что. Вбежав в комнату Ребекки, он с ужасом увидел, что она, не прячась, стоит возле окна и смотрит наружу, как будто наблюдает за карнавальным шествием, а не за атакой небольшой армии, намеревавшейся убить всех их.
Двумя стремительными шагами он подскочил к Ребекке, оттащил ее от окна и прижал к стене.
— Ты что, с ума сошла? — раздраженно прошептал он. — У них есть приборы ночного видения!
— Они уже там, — сказала Ребекка.
— Конечно, они там! Они…
И тут Штефан понял, кого Ребекка имела в виду. Он с колотящимся сердцем осторожно выглянул из окна. Весь сад словно вымер: в нем не было видно абсолютно никого и лишь какие-то бесформенные тени сновали туда-сюда, то сливаясь воедино, то снова разъединяясь. Однако Штефан почувствовал, что Ребекка права. В темноте сада таились какие-то существа, которые могли передвигаться так проворно и незаметно, что даже Штефан с его необычайно обострившимся зрением не мог их увидеть. И эти существа на кого-то охотились.
— Возможно, они расправятся с русскими, — прошептал Штефан.
«А затем — с нами», — мысленно добавил он. Матт оказал им медвежью услугу, выстрелив в Соню: теперь им вряд ли следовало ждать какой-либо помощи от Сони и ее брата. Как раз наоборот: на ее месте Штефан спокойно дождался бы, когда русские выполнят всю грязную работу, а затем забрал бы ребенка и исчез отсюда.
Несколько секунд он вполне серьезно размышлял над тем, насколько реально ему, Ребекке и Еве, дождавшись начала схватки на первом этаже, под шумок ускользнуть из дома. Их шансы удрать среди начавшейся неразберихи были, конечно, невысоки, но уж лучше предпринять такую попытку, чем остаться здесь и ждать, когда до них доберутся.
Однако, поразмыслив, Штефан пришел к выводу, что у них ничего не получится: даже если им и удастся ускользнуть от русских, они тут же натолкнутся на Соню и ее брата…
Штефан оторвал взгляд от улицы и посмотрел на видневшуюся на небе луну. Он почувствовал исходившую от нее ауру. Она притягивала его. Казалось, еле слышный голос нашептывал ему жуткие истории из другого, абсолютно неведомого ему мира, тем самым сближая Штефана с этим миром и укрепляя его внутреннюю силу. Он не знал, как долго еще сможет сопротивляться влиянию этой ауры. По всей видимости, не очень долго.
