– Я это великолепно понимаю, –
вздохнула она, – и морально была готова, что в течение полугода мне
предложат другое место. Но чтобы так! Сразу! Да еще вахтером в общежитии! Хотя
понятно, очень уж Николя боялся, что я останусь в академии, вот и подыскал
должность дежурной, знал, что я откажусь от такой чести!
– Зачем ему тебя бояться? Он же хорошо
небось знал про твой новый роман и понимал, что к нему ты приставать не
начнешь!
Лена хмыкнула:
– Ну теперь после такого поведения он мне
рот не заткнет, на всех перекрестках растреплю: Николай был любовником Лики,
последней жены своего отца. А я не удержалась и намекнула ему недавно, что все
знаю. Он, правда, сказал, что я дура, но перепугался.
От неожиданности я вздрогнула и уронила кусок
шоколадного мороженого на светлые брюки.
– Что ты глупости несешь! Лика обожала
Вячеслава Сергеевича!
Лена рассмеялась:
– Ах, наша милая Анжелика, глазки в пол.
Вежливая до отвращения: «Леночка, дорогая, подскажите, где Вячеслав Сергеевич?
Спасибо, извините за беспокойство». Элегантная, как английская королева, с
улыбочкой на ловко накрашенной морде. В ее присутствии мне всегда хотелось
громко пукнуть, чтобы слегка разрядить обстановку. Фу-ты ну-ты, ножки гнуты! Я,
между прочим, тоже думала, что Вячеслав Сергеевич для нее свет в окошке, ан
нет! Точно знаю, спали они, трахались, обманывали академика, негодяи, да и
только, он их кормил, поил, деньги давал – и вот благодарность получил!
– Ты ничего не путаешь?
– Ха! – выкрикнула Лена. –
Настолько ничего не боялись, что прямо дома устраивались. Слушай!
За день до смерти Вячеслав Сергеевич забыл на
даче кое-какие очень нужные документы и послал за ними Лену. После неприятной
встречи с Региной она больше не появлялась в Алябьеве, и, честно говоря, ей
жутко не хотелось отправляться по знакомому адресу. Но служба есть служба,
пришлось садиться в машину Славина.
Ворота загородного дома были закрыты на ключ,
сторож куда-то подевался, и Леночка пошла пешком к террасе. Но дверь, всегда
приветливо распахнутая, на этот раз не подалась. Удивленная, Леночка обошла дом
кругом, увидела приоткрытое окно гостиной, заглянула в комнату, хотела крикнуть
и онемела. В самом дальнем конце, у телевизора, стояли Николай и Лика. Ничего
странного в этом не было, кроме двух вещей. Проходя по двору, Лена не увидела
джипа бывшего любовника, но это поддавалось объяснению. Скорей всего машина
находилась в гараже. Шокирующим было другое. Николя был совершенно обнажен, а
Лика одной рукой держала его за плечо, а другой гладила по животу.
«Ну что, – хмыкнул Николя, –
убедилась?»
Лика молча кивнула, и тут раздался шум мотора,
очевидно, вернулся сторож, и шофер въехал в ворота.
«Одевайся живей и прячься, – велела
Лика, – это секретарша за бумагами явилась».
Леночка опрометью кинулась к террасе и
забарабанила в дверь. Лика возникла на пороге, как всегда, невозмутимая, с
приветливой улыбкой. Лена, у которой бешено билось сердце, только поразилась ее
удивительному самообладанию. Дальше больше. Бумаг они сразу не нашли. Позвонили
Вячеславу Сергеевичу, но тот ушел на заседание ученого совета и отключил
мобильник.
«Может, Николай Вячеславович в курсе
дела? – спросила Лена».
«Его нет дома, – преспокойно ответила
Лика, – хотя, хорошая идея, сейчас позвоним и спросим».
Она преспокойненько потыкала в кнопочки и
поинтересовалась:
Николя? Не знаешь, куда отец положил
документы…
– Вот ведь актриса, – качала головой
Лена, вспоминая этот момент, – если бы я только что не видела голого
Николая, запросто поверила бы!
Лика «поговорила» еще немного с Николаем и
сказала:
«К сожалению, он не в курсе».
Пришлось Лене уезжать ни с чем, а Вячеслав
Сергеевич потом нашел бумаги у себя в портфеле.
– Вот чем они занимались, когда никого
дома не было, – резюмировала Лена, – сволочи!
– В гостиной! – изумилась я. –
Отчего в спальню не пошли, не побоялись в общей комнате?
– А чего бояться? – хмыкнула
Лена. – В доме никого, домработницу небось в магазин отправили. Кстати,
Николай – большой любитель пикантных ситуаций, мы с ним один раз знаешь где трахались!
– Где?
– У переезда, пока шлагбаум закрыт был, в
машине стекла затемненные… Так что гостиная меня не удивляет. Просто обидно за
Вячеслава Сергеевича. Он-то ничего не знал. Между прочим, последний, кто с ним
говорил, был Николай.
– Неужели?
Леночка облизала ложку и пояснила:
– Тот к нему в кабинет вошел, они о
чем-то толковали, минут десять, может, пятнадцать. Потом Николай вышел, закрыл
дверь, а из кабинета донеслось:
«Николя, вернись!»
Сын приоткрыл дверь и сунул голову в кабинет:
«Чего?»
Отец ответил:
«Устал я очень, хочу полежать часок, попроси
Лену никого не пускать ко мне».
«Ладно, – согласился Николя и, закрыв
дверь, повернулся к секретарше. – Вячеслав Сергеевич…»
«Я слышала», – перебила его Лена.
«Ну и чудесно», – ответил Николай, выходя
в коридор.
– Он всегда звал отца по имени-отчеству?
– Да, во всяком случае, на службе,
кстати, и Лика, и Сергей тоже. Все-таки он был ректор, и домашние не допускали
в рабочей обстановке фамильярности.
– Значит, ничего страшного в визите
старшего сына не было?
– Нет, – пожала плечами Лена, –
только…
– Что?
– Минут через пять после ухода Николя
Вячеслав Сергеевич позвонил и сказал: «Леночка, никого не пускай!»
– Ну и что тут необычного?
– Он почему-то воспользовался не
внутренним телефоном, а городским.
– Подумаешь, небось спутал аппараты.
– Он никогда не звонил мне по городскому
телефону, если находился в кабинете, – медленно произнесла Лена.
Обменявшись с ней телефонами, я поехала на
вокзал. Перед тем как сесть в электричку, зарулила на Киевский рынок и накупила
дешевых фруктов. Детективы мне в ближайший месяц не понадобятся, Гарик приволок
все мыслимые и немыслимые новинки. Он не знал, что я читаю только женщин, и
теперь у меня на полке стояли всякие Дышевы, Леоновы, Абдуллаевы…
