Долина разостлалась от моих ног рывком, как брошенный на пол
и быстро разворачивающийся зеленый ковер. Почти ровная, кое-где виднеются
роскошные рощи, блестят два озера, почти на горизонте небо царапает зубчатая
стена темного леса.
Мир накрыт неслыханной синевой, в зените застыл орел,
изредка ныряет в облака как ворона, что зарывается в муравьиную кучу,
избавляясь от вшей.
Я посмотрел налево, по руках пробежала сладостная дрожь. В
двух-трех верстах на излучине реки вздымается на высоком холме сказочный
рыцарский замок! Стена непомерно высокая, из толстых каменных глыб, с трех
сторон замок защищает река, а с четвертой дорогу перекрыл глубокий ров. Мост
поднят, я различил блестящие на ярком солнце паутинки подъемных цепей.
Замок красиво вырисовывался на фоне алого рассвета, еще
подсвеченный сверху и уже сбоку, с красными башнями, между которыми пролегли
угольно черные тени. он выглядел еще таинственнее и загадочнее.
Конь фыркнул, нетерпеливо перебирал ногами. У меня вырвалось
невольное:
– Черт, до чего же красиво!
Сзади от городских ворот донесся спокойный усталый
– Нравится?
Куцелий стоял под навесом в тени. Солнце вовсе жгло землю, я
видел на его диске фигурку пылающего стрелка, что часто-часто посылает вниз
огненные стрелы, и бледнолицый маг всячески избегал прямых лучей.
– Еще бы!
– Что ж, мне наш великий маг и учитель Тертуллиус велел
сказать, что это отныне ваш замок. Владейте, сер...
Я пробормотал ошеломленно:
– Мой?... Так сразу?.. Я думал, мне еще придется
завоевывать, потом и кровью добывать, с мечом в руке!
Куцелий развел руками:
– Да, раньше было так. Но теперь многие предпочитают
сразу, так сказать, в бароны, пэры, князья, а то и вовсе в короли. Но драконов
и злых колдунов хватит!. Сюда будете возвращаться после битв и подвигов. Для
отдохновения и ублажения тела... И еще, доблестный герой...
Голос его был непривычно смущенным. Так смущаются, когда
хотят что-то попросить достаточно для тебя неприятно. Я прорычал, сразу
ощетиниваясь всеми иглами дикобраза:
– Чего еще?
– Мой учитель и наставник велел мне... – сказал он
торопливо, голос вкрадчивый, – он у нас заботливый... Велел проводить хотя
бы до ворот вашего замка.
– А-а-а-а, – прорычал я, Голос мой был сильный,
грубый и подозрительный, – а то мне почудилось... Ладно, но если поспеешь.
У меня лошадка, похоже, не из самых медленных!
Конь подо мной сорвался с места, словно лопнула веревка.
Ветер засвистел в ушах, волосы трепало, ноздри мои жадно ловили сильные свежие
запахи. Под ногами сперва гремела мощеная дорога, потом сухо стучала утоптанная
земля, наконец зачавкала сочная трава, а ноги коня до самого брюха забрызгало
зеленым соком.
Замок медленно приближался. Ветер пытался сорвать меня с
седла, я пригнулся, а когда скосил глаз, в двух шагах, чуть приотстав, несся на
маленькой лохматой лошадке, явно очень непростой, младший маг.
Удивленный, я начал придерживать единорога. Что-то в этом
маге настораживало даже мою грубую варварскую душу. В его бесстрастном облике
иногда словно бы проступало другое лицо, злое и неспокойное. Иногда я
чувствовал на себе настолько острый взгляд, что начинал ежиться, но когда
оглядывался, глаза мага были сонными как у толстой рыбы.
Замок стоял среди ухоженного газона, что тянулся от
горизонта до горизонта. Потом я обнаружил, что конские копыта стучат по твердой
как бревенчатая мостовая земле. Дорога легла оранжевая, словно посыпанная
золотым песком с пляжа.
На башнях трепетали красные прапорцы. Ветра я не заметил, но
прапорцы трепетали весело и красиво, по алой ткани пробегали быстрые волны, и
что-то в этом трепетании было волнительное и восхитительное.
Справа от дороги внезапно блеснуло оранжевым. Там
расстилалось небольшое ухоженное поле с поспевающей пшеницей. Я смутно
удивился, как это не заметил сразу, но тут же мои глаза как намагниченные
повернулись за вышедшей из пшеницы стройной золотоволосой девушкой, словно бы
вычленившейся из пшеничного золота.
Я успел рассмотреть ее удивительно тонкую гибкую фигуру,
длинную золотую косу, неотличимую от пшеничных колосьев, длинные стройные ноги.
Мне показалось, что одета во что-то подобие ремней, ни один не шире перевязи
моего меча, и ни один не ниже оттопыренных ягодиц.
Девушка шла в сторону замка, а навстречу от ворот двигались
трое мужчин, крепких и растопыренных, у каждого вид вызывающий на драку.
Девушка шла беспечно, голову склонила и смотрела на руки, быстрые пальцы плели
венок. Я видел как она одела его на голову, синие цветы красиво гармонировали с
золотыми волосами.
Мужчины, посмеиваясь, шли ей навстречу. Один широко
распахнул руки, второй начал заходить сбоку, вдруг да красивая дурочка бросится
бежать, а ноги у нее длинные, быстрые как у олененка...
Я видел как девушка остановилась, пугливо огляделась.
Мужчины приближались, один остановился перед ней, что-то говорил, второй зашел
сзади, отрезал дорогу к бегству.
Рогач переступил с ноги на ногу, фыркнул. Я очнулся, толкнул
его каблуками под бока:
– Вперед!
Подо мной дернулось взад с такой силой, что я едва не
скатился через круп. Ветер засвистел, я с трудом выпрямился. Задний мужчина
обхватил девушку со спины, прижав ей грудь, а второй со смехом протянул к ней
руку с грязными, отсюда видно, ногтями землекопа.
Земля гремела под копытами. Я крикнул сильно и грозно, но
встречный ветер вбил мне крик обратно в горло с такой силой, что я поперхнулся,
не успев выпустить воздух с другой стороны. Ветер вышибал слезы из глаз, я едва
видел как мужчины схватили девушку с двух сторон, я поднял ладонь над правым
плечом, пальцы нащупали широкую рукоять.
Зловещий звон покидаемого ножны меча заглушил свист ветра в
ушах. Мы приближались, я начал придерживать коня, страшась проскочить мимо, моя
рука грозно занесла над головой меч.
Мужчина впереди внезапно отскочил с перекошенным лицом.
Девушка красиво развернулась и с лету вонзила второму короткий нож в горло. Тот
захрипел и осел на землю. Она хладнокровно выдернула лезвие, во мгновение ока
оказалась перед первым, он судорожно выставил вперед руки, но она скользнула
между ними как серебристая рыбка, скользкая и холодная. Блеснул нож, мужчина
закинул голову. Из перерезанного горла брызнула широкая красная струя. Девушка
небрежно вытерла лезвие об одежду убитого.
Рогач остановился перед нею как вкопанный. Я глупо ткнулся
лицом в конскую гриву, меч тянул к земле. Я долго совал его в ножны за спиной,
не попадая в узкую щель, прорезал на заднице портки и даже достал холодным
лезвием собственные ягодицы.
Девушка бросила нож в ножны на поясе, не глядя. Ее синие
смеющиеся глаза не оставляли моего лица.
