– Тебе многое придется узнать, – сказал я. – Начиная с
географии.
Он бежал рядом со мной, его глаза с удивлением перебрасывали
взгляд со следа одного рифленого протектора шины на другой.
– Неужели здесь такие гигантские змеи?.. Смотри, как
проползли рядышком! Наверное, самец и самка… мы бежим к пещере, откуда
выползли?
– К дороге, – ответил я на бегу, – где ползают!
Он чуть запнулся, но я несся, как антилопа-гну, вскоре его
тяжелый топот послышался за спиной, а тут мы взбежали на возвышенность, совсем
близко показалась широкая лента дороги. Арий снова ахнул и приотстал, но, когда
я добежал до бровки и начал размахивать руками, призывая остановиться, сзади
снова затопало.
– Что это? – послышался его потрясенный голос. –
Волшебство?
– Еще какое, – буркнул я. – Ты это… ничему не
удивляйся, хорошо? А ты выглядишь как… простолюдин.
Он оскорбленно хрюкнул, встал рядом, гордый и надменный
герой многих битв и младший сын солнцеподобного тцара. Две машины пронеслись,
как серебряные стрелы, однако третья сдвинулась к бровке. Оказался
вместительный седан с откидным верхом, за рулем и на переднем сиденье две
смеющиеся девушки. Та, что за рулем, задорно крикнула:
– Подбросить?
– О, да, – воскликнул я. – Надеюсь, я подлечу высоко, у
вас такие мышцы на животике.
Она засмеялась еще звонче, польщенная:
– Залезайте. Меня зовут Ирэн, мою подругу – Крис.
Туристы?
Я перепрыгнул через борт, арий последовал моему примеру с
другой стороны.
– Туристы, – согласился я. – Ходили на Стоунхендж
смотреть. Я – Гакорд, а это мой друг… Как тебя зовут?
Машина рванулась с места, пошла все быстрее и быстрее. Арий
вцепился в борт и смотрел полными изумления глазами, впрочем, не показывая
ужаса.
– Иван, – ответил он.
Ирэн расхохоталась.
– Так вы там встретились? А мы решили, что вы…
– Нет, – поспешно сказал я, – мы чистые гетеросексуалы.
Даже лесбияны. А вы…
– Бисексуалки, – ответила она просто.
– Замужем?
– Married, but lonely, – ответила она. – Обе. У нас
свое общество с таким названием.
– Я слышал, – сказал я. – Семь миллионов членов уже,
верно? Пора своего президента избирать… Твоя подруга не хочет перебраться на
мое место? А я бы сел рядом с тобой?
Крис молча кивнула, приподнялась, порыв ветра столкнул ее
прямо на колени Ивану. Я перелез на ее место, за спиной сразу завозились, пошли
чмоканья, охи, ахи, хрипло и громко задышали. Ирэн лукаво улыбнулась мне:
– Они время не теряют, верно? Я сказал в затруднении:
– Я не представляю наш вариант, если ты за рулем.
– Поведи ты, – предложила она.
– На это я и намекаю прозрачно, – сказал я.
Мы поменялись местами, не снижая скорости. Иван не понимал
риска, но его подружка возбужденно взвизгивала, эстремалка, извивалась и
отдавалась процессу с энергией бьющейся на горячей сковородке рыбины. Мы с Ирэн
кое-как устроились, я одной рукой все-таки держался за руль, слышал, как сзади
приподнялся заинтересованный Иван, но married, but lonely Крис навалилась и
подмяла его могучим бюстом.
Глава 8
Через два часа мы неслись уже по знакомой ветке шоссе,
откуда я заметил в сторонке на холме приметный особняк. При свете дня вовсе не
выглядит зловещим, совсем напротив, отсюда кажется просто ужасающим, мрачным,
исполненным самых страшных тайн. Я проговорил, подпуская в голос сожаления:
– Увы, вот и моя остановка… Спасибо, Ирэн! Спасибо,
Крис.
Машина остановилась у обочины, девушки поулыбались, Крис
обернулась и помахала рукой, но, думаю, уже через сотню метров пути забудут о
нас, ведь обе из всемирного клуба Married, but lonely, и даже не станут
перемывать кости. Иван растерянно смотрел им вслед. Я толкнул в бок:
– Соберись! Ты что, собирался жениться?.. Еще
неизвестно, что нас ждет в доме.
– Что за волшебный мир… – прошептал он.
– Ты о колеснице? Да, двести миль по автостраде, это
немало.
– Да нет, я о… ну, сам понимаешь…
Я сдвинул плечами:
– Ты ж вроде из страны, где придумали, кому с утра жить
хорошо? В смысле, камасутру? А я думал, что в этом деле уже ничего не
добавлено.
Он потряс головой, вид обалделый, но покорно потащился
следом. Солнце красиво и хищно блещет на узкой рукояти его длинного меча, ветер
играет золотыми шелковистыми волосами.
Ворота чуть приоткрыты, калитка вообще настежь, я быстро
пошел к дому, весь превратившись в слух, стараясь заметить солнечный зайчик от
бинокля или оптического прицела или хотя бы тусклый блеск на вороненом стволе
оружия. Арий, чувствуя мою собранность, перестал вздыхать и тоже перешел на
пружинистый шаг.
– Ты прости, – шепнул он мне в спину, – просто… просто
это так необычно.
– Да как раз это самое обычное дело на свете, – ответил
я рассеянно, – но когда ему стараются придать какую-то особую ценность… то
лучше откажись. Этого добра везде навалом.
Он остановился, будто ударился о стол:
– Что? Такое может повториться с другими женщинами?
– Со всеми, – заверил я. – Со всеми. Абсолютно! Не
отставай.
У дверей я прислушался, затем присел, пошарил под крыльцом и
вытащил магнум, а к нему две обоймы. Хотел пошарить еще, там наверняка еще узи,
калаш, винтарь, помпа и миниган, но если руки кривые, то и ракетная установка с
серебряными пулями со смещенным центром тяжести не спасет, а если вот так
ломануться дуром, то все будет в порядке, умные в таких делах погибают сразу… а
вот лом прихватить не мешает.
Я вскочил в комнату так неожиданно, что сидевший в засаде
успел только повернуться в мою сторону. Рука метнулась к пистолету, я ударил по
ней ломом. Пальцы разжались, он охнул, вскинул здоровую руку, чтобы перехватить
универсальное оружие, я саданул ногой в низ живота. Рейнджер согнулся, я с
наслаждением занес абсолютное оружие и обрушил на голову. Послышался треск,
словно разбил яйцо матерого страуса, звездный десантник без звука опустился мне
под ноги.
Подхватив пистолет, я все еще держал лом в другой руке, в
нем патроны никогда не заклинивают, на цыпочках пошел вдоль стены,
прислушиваясь к каждому шороху. Из приоткрытой двери донесся неприятный
скрипучий голос:
– Я бы не стал перерывать все заново… Телурийцы здесь
наверняка все обыскали.
– Вы же знаете телурийцев! – ответил другой голос. –
Это же тупые твари… Они могли проглядеть вещь под носом.
