Я перевел дыхание, впечатляет, а Иван сказал вдруг
торжественно:
– Я счастлив, что был призван в самый важный момент
Вселенной!.. Оказалось, это вовсе не случайность!
– Ты о чем? – спросил я настороженно.
Иван сказал высокопарно:
– Ты последний из рода Первых Королей, которым
подчинялась Вселенная. Ты тот, кто может привести в действие механизмы,
которыми можно разбрасывать галактики, как шарики… да, как шарики. По крайней
мере, так утверждают те, кто верит в эти древние слова, что передаются из
поколения в поколения, из народа в народ, из мира в мир….
Торкесса поморщилась, Кварг кривился еще откровеннее.
– Ты не веришь? – спросил я у нее.
Она фыркнула громче Кварга:
– Нет, конечно!
– Тогда почему же…
– Потому что этого не может быть!
Я кивнул, принимая, в самом деле очень важный аргумент, сам
им пользуюсь, а Кварг сказал:
– Вот видите, вам незачем было меня опасаться.
Я хмуро буркнул:
– Ладно, опусти…
Он криво улыбнулся, с тяжелым вздохом начал опускать руки,
тут же неуловимым движением выхватил из внутреннего кармана пистолет и
выстрелил мне в грудь.
Боль обожгла, как будто меня проткнули раскаленным штырем.
Кварг тут же исчез, я заорал и бросился следом. Он понесся по лестнице на
крышу, я спешил изо всех сил, чувствуя, как из раны течет кровь, спотыкался, а
когда выбрался наверх, Кварг, громко топая, несся к краю крыши.
Прыгнет, понял я. Прыгнет, растопырит крылья или жабры, что
там у них, спланирует на крышу другого дома, а там смоется.
– Всемирный Глаз все видит! – прокричал я. – Вон он, в
точке апофея!.. Нас снимают, с тебя сорвут нашивки… и упекут на каторгу!
Он остановился, поднял голову к небу. Я добежал, ударил всем
телом. Мы покатились, обхватив друг друга, били один другого лбами, локтями,
кулаками.
Он ухитрился выхватить нож, я успел перехватить за руку, но
я внизу, а он сверху, гравитация на его стороне, я хрипел и задыхался, пытаясь
отодвинуть руку с ножом, лезвие смотрит мне прямо в глаза, удалось отстранить
на сантиметр-два, зато в реванше приблизил острый конец к моим глазам на
три-четыре, я проигрываю, дыхание вырывается с хрипами, из раны кровь пошла
сильнее, чувствую, мокрым и теплым залило всю грудь и живот.
Кончик острой стали приблизился к моему глазу настолько
близко, что я задевал его ресницами, моргая, изнемогая от усилий, он тоже
хрипит, сопит, морда красная, глаза выпучил, на губах пузырится пена…
Это же на меня капнет, мелькнула мысль в угасающем мозгу.
Капнет своими слюнями, мерзкими слюнями.
Откуда и взялись силы, я откинул его руку, вывернул так, что
он застонал, а нож упал и закатился в щель. Другой рукой красиво и с
заслуженным наслаждением долго и смачно бил в подлую жирную тупую мерзкую
самодовольную морду. Перевернулся, оказавшись сверху и снова бил и бил, вымещая
злость, превратив его морду в кровавое месиво. Мышцы рук заныли, пальцы разбиты
в кровь, я остановился перевести дыхание, и тут сильный толчок подбросил меня в
воздух.
Глава 9
Я пытался извернуться и встать на ноги, но Брюса Ли из меня
не получилось, ударился с такой силой, что дыхание вылетело с мокрым всхлипом,
как у коровы под ударом молота. Кварг дважды с силой ударил меня ногой по
ребрам, меня покатило к самому краю крыши. Когда я пытался встать, он
сильнейшим ударом бросил меня к бортику, что уперся сзади под колени. Я
закачался, теряя равновесие, замахал руками.
Кварг приблизился, с огромным наслаждением наблюдая за моим
лицом. Я все еще махал руками, равновесие начало восстанавливаться, и тогда он
легонько ткнул меня пальцем в грудь.
– Ку-ку, – сказал он почти ласково. – Экипаж прощается
с вами, счастливого полета!
– Сволочь, – произнес я отчетливо.
Уже падая, я успел зацепиться за край барьера, повис над
бездной, а сверху появилось лицо Кварга. В глазах восторг, на морде неслыханное
наслаждение.
– Спасибо, – сказал он счастливо, – держись крепче,
слышишь?..
Он вытащил складной нож, раскрыл с жутким лязгом. Я
торопливо посмотрел вниз, там на дне ущелья по асфальту в две стороны снуют
крохотные автомобильчики, а людишек так и вовсе почти не видно, микробы
какие-то, а не люди. Наверное, все до единого демократы. Разжимать пальцы
расхотелось, а он приблизил лезвие к пальцу, предупредил:
– Будет больно, но ты держись, ладно?.. Не порти мне
удовольствие.
– Гад…
Он вдруг задумался.
– Нет, отрезать пальцы – варварство! Это кроваво, но
почти не больно. А вот если молотком… Ты держись, держись!
В его руке появился небольшой слесарный молоток, достаточно
увесистый, чтобы забивать сотку одним ударом или плющить ногти до толщины
папиросной бумаги. Он как угадал мои мысли, сказал торопливо:
– Нет-нет, я не сразу!.. Буду по пальцу легонько до тех
пор, пока не разожмешь… Но ты уж, пожалуйста, держись покрепче! Мне кайф, а ты
проживешь на несколько минут дольше.
Я чувствовал, как мои пальцы разжимаются, никогда не думал,
что мой зад весит столько, и как только висят часами вот так на карнизе, а то
еще и дерутся…
Он стукнул молотком по ногтю указательного пальца. В самом
деле легонько, но боль пронзила меня до пяток, я ослеп, оглох, а над головой
его отвратительный голос:
– Держись, держись!.. Ты же герой, верно?
Он занес молоток для удара, я извернулся, остался висеть на
одной руке, а другой ухватил его за кисть и сильно дернул, будто пытался
вылезти. Потеряв равновесие, он даже не успел замахать руками, перевалился, как
куль, даже не вскрикнул. Я на миг ощутил ослепляющее облегчение, но тут же меня
дернуло за ногу, пальцы затрещали под удвоенной тяжестью.
Снизу донесся хриплый голос:
– Сволочь… Что ж, умрем вместе…
Руки трещат от натуги, я ощутил, как жесткие, будто клешни,
пальцы впиваются в лодыжки, в голени, ухватились за ременной пояс. Я прохрипел,
задыхаясь:
– Не пытайся вылезти… отпущу руки!
– Ладно, – донеслось снизу, – вылезай ты первым.
– Как я вылезу, – огрызнулся я, – с таким грузом?
– Извини, ничем не могу помочь!
Я с усилием попробовал подтянуться, но на уроках физкультуры
никогда не блистал, а чтоб с таким грузом, вообще надо быть ниндзюкой, руки
дрожат, на глазах растягиваются, как щупальца осьминога, пот заливает глаза.
Кварг полез по мне, как по мешку с картошкой, а когда ухватился за карниз,
освободив меня от своего веса, я тоже сделал рывок, кое-как подтянулся, мы
одновременно перевалились через бортик и упали на крышу.
