Я напомнил вопрос:
– Но кто все-таки начал смуту?.. Ведь о Древних Королях
не вспоминали миллионы лет.
Он поморщился:
– Будете смеяться, когда я вам их покажу. Взгляните вот
сюда… А теперь увеличим, еще увеличим, еще и еще… Видите это крохотное
пятнышко? Здесь микроскопическое государство регорнов. Эти регорны считают себя
самыми лучшими воинами, хотя это далеко не так. Были бы лучшими, давно бы
захватили для себя участок пространства с более богатыми угодьями.
– Резонно, – согласился я. – Они и начали борьбу за
передел мира?
– Они, – согласился Урган, вздохнув. – Правда, мир был
готов к новому переделу, регорны всего лишь первыми начали. Правду сказать, они
достигли немалых успехов! Это пятнышко – нынешний сектор, а в начале смуты его
было вовсе не рассмотреть. Пока что регорны продолжают расширять свое
пространство, хотя уже и не так быстро… И сопротивление им растет, и Сами они
теряют наступательный дух, захватывая богатые энергией коллапсары, черные звезды,
восьмимерные струны, миры из антивещества…
– Ну, – сказал я понимающе, – это мне знакомо.
Урган посмотрел в изумлении:
– Откуда?
– Дык Юса из-за чего в маленький Ирак рвется?.. На
Китай вон и не гавкнет, хотя там коммунисты и всякое попирание общечеловеков. А
в Ираке половина всех мировых ресурсов!
Урган сказал с великим уважением:
– Я не знаю такой звездной системы, как Ирак, но суть
вы уловили верно, Ваше Величество. Регорны – малый мир, в нем не больше трех
тысяч планет, а народу всего семьсот триллионов, но это храбрые воины, у них
строгая кастовая система. К тому же у них постоянно наступательный дух…
– Что, собственно, понятно, – сказал я.
– Простите, Ваше Величество?
– Прощаю, – ответил я великодушно.
– Но… Ваше Величество… Почему?
– Они обижены, – объяснил я. – Или считают себя
обиженными, что, собственно, одно и то же. Для формирования реваншистских
настроений нет лучше, чем чувство обиды. Было бы у них все хорошо, они бы уже
оскотинились, онаркоманились, растолстели, освинели, словом, обобщечеловечились
и стали демократами. А так держат себя в руках, не распускаются, тренируют тело
и дух, скоро засадят вам по самые… вы же знаете, что малые числом народы
нередко бивали в сто раз более многочисленные! Главное – пассионарность, как
сказал сын одного великого поэта, сам поэт, укрывший свою поэтичность под
личиной ученого. Регорны – пассионарны. Подумайте, может быть, проще пойти на
компромисс?
– В смысле?
– Что-то дать им, – пояснил я. – То ли Курилы, чтобы не
отдавать японцам, то ли Калининградскую область, с нею одна морока…
Урган покачал головой, глаза были полны симпатии и
сожаления:
– Нельзя.
– Почему?
– Нельзя создавать прецедент, – пояснил он. – Отдать
хоть песчинку – это же сдвинуть лавину! Все территории когда-то кому-то да
принадлежали, и если начинать возвращать, то такое начнется! Все империи,
королевства и даже мелкие княжества придется переделить заново. Нет, этого
делать нельзя. Некоторые звездные королевства вообще предлагают уничтожить
регорнов… как вечных смутьянов Вселенной.
К нам подошел один из генералов, сказал с великой тоской:
– Придется воевать… А это строить огромный боевой флот,
который ни на что не годен, кроме как разрушать, а потом быть разрушенным.
Сколько ресурсов потратим зря!
– Мир несовершенен, – сказал Урган невесело. Глаза его
сверкнули огнем, совсем другим голосом добавил: – Но, как говорят на Земле, это
и прекрасно!
Генерал спросил обалдело:
– Почему?
– Опрекрасним его мы, – пояснил я.
Галактики перестали мелькать за окном, как искры из трубы
паровоза, сейчас только одна светлая точка впереди, все остальное – чернота,
экипаж вовсю готовит корабль к бою, хотя, по их словам, это простой
разведывательный кораблик. Иван перезнакомился с экипажем, оказывается, в его
эпоху эти ребята уже бывали на Земле, он отыскал двух знакомых, торкесса
появлялась часто, но я всецело занимался подготовкой предстоящей операции, она
надувала губки и исчезала.
Урган время от времени представлял мне боевых генералов,
которым предстоит сыграть роль в восстановлении империи Древних Королей, кроме
того, я принимал королевских механиков, техников, ученых, астрономов, а однажды
ко мне подошел уже по своей инициативе человек в белом халате с эмблемой змеи,
обвившейся вокруг чаши, шепнул:
– Ваше Величество, у меня для вас кое-что есть…
Я ответил таким же шепотом:
– Что?
– Мой кабинет – шестая дверь, считая от этой.
Я покачал головой:
– Вот так и ринусь туда, не зная, что вы продаете?
Он усмехнулся, помялся, проговорил совсем тихо, глядя в
сторону:
– Ваше Величество, я обратил внимание… уж простите, но
ваша реакция, ваши знания… и многое другое, простите великодушно… сильно
уступают даже командирам среднего звена…
Я пожал плечами:
– Ничего удивительного. Зато они не знают, как огонь
разводить трением. Еще я могу научить стирать целлофановые пакетики и сушить на
веревке.
– Наверное… наверное, это удивительные знания, –
ответил он с запинкой. – Но если хотите в кратчайший срок пополнить свой багаж…
Я ответил злым шепотом:
– А кто их не хочет? Теперь на острове Сокровищ пираты
прячут хардиски с базами данных! А не какое-то там вшивое золото.
Он указал глазами в сторону двери, а сам ушел. Я некоторое
время слонялся без дела, потом перебросился парой слов с Урганом, повернулся и
пошел искать шестую от этой двери комнату. В самом деле оказалась комната, а не
кинозал или стадион, свет яркий, люблю, только вот посреди зубоврачебное
кресло, хоть с виду и комфортабельное, современное, даже подлокотник только с
одной стороны, чтобы легче сбежать. Медик обернулся на скрип двери, улыбка
стала широкой. Рука в белой перчатке указала на кресло:
– Садитесь, прошу вас.
Я пробормотал, не двигаясь с места:
– Да, с зубами у меня есть проблемы… но как-нибудь в
другой раз. Правда, с этой стороны два коренных тю-тю, но я стараюсь не шибко
улыбаться на эту сторону. Несколько искривленный рот придает значительность и
так необходимую ироничность.
Он выставил протестующе ладони:
– Это не то, что вы подумали!
– А что?
– Сидиреврайтер знаний, информации. Чтобы вам не
перелопачивать файлы вручную, вам их просто вложат в… так сказать образно,
голову. Ту, что сверху, на плечах. А что не поместится, расположим вдоль хребта
по всему спинному. Самые же ценные поместим в наиболее охраняемое место…
