– А вот хренушки, – возразил я, – вы забыли, что я с
Земли? Во мне течет кровь всех варваров Вселенной!.. Конечно же, я сам поведу
своих людей в бой. У нас было принято, чтобы вождь первым начинал бой и
последним из него выходил.
Офицеры радостно зашумели, их спины выпрямились, у каждого
плечи раздвинулись по крайней мере на полметра, грудные клетки раздались до
треска ребер. Урган покачал головой:
– Это неблагоразумно. Но… учитывая, какой вызовет подъем
в рядах наших войск… уже вызвало у этих вот, я не осмелюсь, да-да, просто не
осмелюсь.
Я подержал меч, взялся за рукоять, очень удобно лежит в
ладони, но все-таки я не настолько продвинулся вперед уже к феодализму, я все
еще иду по допотопному веку индустриализации и технического прогресса, спросил
осторожно:
– Но почему меч?
– Предпочитаете топор? – спросил Урган понимающе. – Да,
на варварских планетах топорам отдают предпочтение…
– Я имел в виду пистолет, – объяснил я сварливо. – А
еще лучше – автомат! И пули со смещенным центром тяжести. И разрывные.
Он развел руками с явным сожалением и в то же время с
чувством несомненного превосходства:
– Сие понятно. Мы не можем выйти против противника с
устаревшим вооружением. На перевооружение тратится треть звездного бюджета.
Я поинтересовался:
– А на той стороне… такие же орлы? В смысле, с мечами?
– Увы, у них по самой новой технологии.
Меч оказался с нелепыми завитушками, уступами, рожками,
пастями дракона, хвостами дракона, глазами дракона. Ужасно неудобный, хоть и
хорошо сбалансированный… ну, а как же!.. обязательно хорошо сбалансированный,
как годовой отчет в налоговую полицию, прямо оргазм от хорошей
сбалансированности, как от баланса, что наконец-то сошелся, такой хорошо и
загадочно смотрится, но сражаться таким одраконенным подсвечником… гм…
Урган провел кончиками пальцев по ряду кнопок на тыльной
стороне рукояти.
– Первая: меч убирается в ножны, то есть в рукоять.
Какой бы длины ни был, поместится весь. Вторая – высвобождается из ножен.
Третья – самозатачивается.
Он умолк, смотрел на меня с легким нетерпением. Похоже, я
должен взять меч, отвесить церемонный поклон и идти рубить, но я, дитя своего
века, спросил:
– А остальные?
– Что?
– Здесь два десятка кнопок! Как на ДУ.
Он скромно улыбнулся:
– А вы на ДУ все кнопки знаете?
– Нет, – ответил я честно.
– Даже мудрецы не знают всех кнопок, – ответил он
искренне. – Каждый довольствуется простейшим набором. Эти конструкторы просто
хвастаются возможностями своих творений, всобачивая в них такое, что никогда бы
и не подумал… А вы же герой?
– Да, – ответил я со вздохом. – Мне бы запомнить
только, где включать, где выключать… Кнопка самоуничтожения, надеюсь, не
предусмотрена?
Он удивился:
– Как это? Обязательно! Но сперва вы должны установить
вот здесь свою… гм, убежденность. Если общечеловек, то это плюй на все и спасай
шкуру, а если человек, то вот здесь градации: норма, отважный, герой, шахид, а
в каждой из них свои кнопки, что значит – при поражении застрелиться, вскрыть
вены, воткнуть лезвие в сердце, разгрызть ампулу, сделать харакири, выдернуть
чеку, активировать пояс, рвануть здание, разнести планету, Галактику…
Я опасливо нажал кнопку «Норма», тут же панелька скользнула
вбок, открывая следующую с множеством кнопок, надписей, снова я должен
выбирать, прегадкое состояние для человека, который привык, что за него
выбирали сперва родители, потом – правительство. А сейчас не могу обматерить за
свой неверный выбор президента, конечно же, дурака, друзей, что меня не ценят,
и косорукую страну, в которой мне угораздило родиться с моим-то умом и
талантами!
Настройка меча напоминала создание характера в ролевухе, так
же сперва расу, внешность, потом класс, затем профессию, наконец уточняешь
экипировку. И уже нельзя передумать и сменить облик варвара на мага, разве что
с помощью подлого читерства, но этим я никогда-никогда не пользовался. По
крайней мере, хрен признаюсь.
Я осторожно нажал на первую кнопку. Ничего не произошло,
рукоять даже не обозвала меня идиотом, так как я велел лезвию убираться туда,
где оно и так сидело. Зато при нажатии второй послышался свист, похожий на шум
взлетающего истребителя, из щели выметнулось пылающее лезвие, похожее на
инверсионный след за высотным самолетом.
От рукояти, как мне показалось, продолжался твердый свет.
Только этот прямой луч обрывается на расстоянии метра от рукояти. Шипит, по его
поверхности все время вспыхивают мгновенные искорки, таинственно перебегают с
места на место. Я невольно залюбовался: какой эффект дают сгорающие по дурости
комары! А когда на свет залетела крупная бабочка, на лезвии вспыхнул целый
цветок, в воздухе ясно запахло горелой плотью и пыльцой с крылышек.
– Неплохо, – одобрил я. – Главное, ножны не надо за
спину, надоело. Кто не носил, не представляет, как вытаскивать меч из ножен за
спиной! Я тоже не представляю, но вытаскивал же?..
Урган кивнул:
– Да, меч подвешивается у пояса. Собственно,
подвешивается одна рукоять.
Я прервал, мужчины любят поговорить про оружие, но стратеги
должны думать о судьбах Вселенной:
– Как я понял, надо успеть вмешаться до того, как два
или больше звездных кланов сойдутся в смертельной борьбе за трон? И повести в
бой против тех, кто не признает мою законную власть.
Один из генералов сказал хмуро, но с дерзостью в глазах:
– А так как никто ее не признает, то мы одни против всех!
– Прекрасно, – ответил я. – Не придется гоняться за
ними поодиночке. Итак, даю диспозицию: никаких правил, никаких рыцарских
поединков! Убивайте на фиг все, что шевелится. Семьсот триллионов, говорите?
Жуть какая…
– Но как же, – проговорил генерал нерешительно, – как
же правила войны…
– В задницу все правила! У нас, общечеловеков, одно
только правило: выжить! А враг пусть мрет за свои идеалы.
– Хорошо, – ответил он, все еще колеблясь, но послушно,
– но мне показалось, что общечеловеки – это они.
– Когда шкуру надо беречь, то мы еще те общечеловеки, –
заметил я. – Даже больше – демократы! Ну, вперед… подбираемся, а потом все
разом. Втроем на одного – нормально, в спину или ниже пояса – в кайф, это самая
что ни есть демократия… А когда всех перебьем, то снова – аристократы.
Из корабля выходили последние солдаты, выстраивались, я
побаивался, что пандусы поднимут, тогда придется врываться через главный люк,
но все четыре широких зева оставались открытыми. Я свистнул, указал Ургану
направление, а сам прокричал в мегафон:
