– Чтобы скрывать свои мысли, – поправил я поучительно и
добавил мысленно «дура». – Какая же ты агентша галактической, а то и
метагалактической цивилизации…
Она беспечно отмахнулась:
– Я ведь из простой имперской разведки обычной
галактики ста миллионов звезд, к тому же – новичок, а метагалактиане, или, как
их у нас называют просто, метагалакты, в эти дела не вмешиваются. Их задача
посложнее…
– Какая?
Она посмотрела на меня с некоторым удивлением:
– Не знаете?.. Странно. По-моему, об этом по всем
галактикам, простите за вульгаризм, в лапти звонят. Известно, что именно на
Земле находится Первая Мудрость. Да, та самая, которая… которая, собственно,
породила все остальные, как сверкающий бриллиант рождает мириады бликов, что
прыгают по стенам и потолку… Кто владеет этой Прамудростью, тот, понятно,
владеет всем.
Я вздрогнул, поежился:
– Извини, что оторвал. Я понимаю, тоже жаждется
включиться в эти поиски, верно?
– Ну… почему бы первой не наткнуться на нее мне?
Случается всякое.
– Всякое, – согласился я. – Только даю голову на отрез,
что за это время, что мне помогаешь, ее не найдут. Она повернулась ко мне всем
телом:
– Уверен?
– Абсолютно, – ответил я твердо. Насколько я помню, ее
искали все, начиная от Гильгамеша, кончая Васисуалием Лоханкиным, а потом уже
было не до поисков Великой Сермяжной Правды, она же Великая Дерюжная и уже
много других разных слов, от некоторых загорелась бы бумага, если бы их удалось
напечатать, не расплавив формы. – Это очень трудный поиск! И, насколько знаю,
ваша разведка даже не представляет, где ее искать? Она в нерешительности
развела руками:
– Вообще-то круг нашими специалистами очерчен… Это
осторожные расспросы стариков и старух, общение с людьми от земли, раскопки
курганов…
Я покачал головой:
– Кто же так ищет?..
– А что не так?
– Кто же так ищет? – сказал я с горькой иронией. – Я бы
пробовал искать в шепоте листвы, в звоне ручья, в нежном вздохе утренней
зари!.. А вы присмотрелись к движениям ушуиста в урюпинском леспромхозе? Говорят,
в каждом движении каратеки, йоги или тэквондиста собрано сто томов вселенской
мудрости, глубочайшая философия и тончайшая поэзия амеб и даже
инфузорий-туфелек, замешанная на мировоззрении хламидомонад!.. Я, понятно, не
нашел, слишком глубоко копать, но это я, а то – вы!.. Только надо сразу искать
в Подмосковье или в Урюпинске, чтоб, значит, тэквондизм был обогащен чисто
русской духовностью…
Я видел ее потрясенное лицо. Похоже, сообразила, что, сузив
поиски, все их звездные экспедиции все эти многие тысячелетия копают не там.
– Я им сейчас же…
– Но и это не все, – сказал я. – Потом я расскажу
больше. Но пока… а вон еще автомобиль!
По дороге, бодро подпрыгивая на рытвинах, несся раздолбанный
жигуль, капот помят, вмятина и на боку, зато на крыше антенна за двести баксов,
притормозил, я старался улыбаться как можно дружелюбнее, но, когда посмотрел на
водителя, понял, что такой не побоится останавливаться ночью перед голосующими
бандитами.
– Ну че? – спросил он дружелюбно. – Чем дальше в лес,
тем третий лишний?.. Где вы его оставили? Впрочем, все равно садитесь…
Я открыл для торкессы дверь на заднее сиденье, сам сел рядом
с водителем, так требуют правила вежливости. Он почти упирается головой в
крышу, а его плечо касается моего, хотя я старался прижаться к дверце.
– Мы были только вдвоем, – сообщил я.
Он отмахнулся:
– Да, по мне, хотя бы вы его и съели…
Машина все набирала скорость, деревья замелькали по обе
стороны. Иногда слева с легким шорохом проносилось нечто серое, там полоса
встречного движения. Я поинтересовался осторожно:
– Не слишком ли круто ведешь?
Он отмахнулся:
– Живем один раз. А разговоров… И вообще: живем только
один раз, а первый блин – всегда комом!
– Жизнь дается один раз, – согласился я, – а удается
еще реже. Потому я бы сбавил вон на том повороте скорость…
– Зачем? – удивился он. – Гаишники начнут попадаться
только от магистрали. Я сверну к Гаврикову, вас оставить на развилке?
Торкесса все это время молчала, что подвиг для женщины,
спросила нерешительно в наши спины:
– Село Малая Урюпинка отсюда далеко?
Я подумал, сдвинул плечами.
– Судя по всему, это где-то возле знаменитого
Урюпинска. Если так, отыскать нетрудно. А что там?
Она помялась, на лице нерешительность и даже некоторый
страх.
– Там один…
Я взглянул на водителя, прикинул быстро, спросил:
– Мужик, хочешь десять баксов заработать?
Он покосился на меня настороженно:
– За что?
– Подкинь нас, да побыстрее, к легкому метро.
– Пятнадцать, – сказал он твердо.
– Идет, – согласился я.
Он досадливо крякнул:
– Эх, надо было двадцать… Ладно, если вы даже наркоту
везете, то меня не впутывайте. Я ничего не знаю и вообще вас не видел. А деньги
не фальшивые?
– Да кто их теперь различит, – ответил я. – Но если
хочешь, могу в юанях.
– Не хочу, – ответил он твердо. – Я патриот, так что
давай баксами.
– Наши баксы – это все, – согласился я. – А знаешь, что
они есть уже и в Америке, только там зовутся долларами?
– Слышал, но не поверил…
Он гнал лихо, через полчаса уже подлетели к станции
Гавриково, я быстро расплатился, открыл дверь торкессе. Она выпорхнула, уже
успев привести себя в порядок, чистенькая и умытая. Мы бросились к платформе, я
спросил на бегу:
– Так кто там?
Она удивилась:
– Я думала, тебе неинтересно…
– Не расспрашивать же при шофере! Отвез бы не в Малую
Урюпинку, а в большую психушку. Там не только пришельцы, даже наполеоны стадами
ходят.
– Он из наших, – ответила она торопливо, никак не
попадая в ногу со мной, – не совсем, правда… Он из самых Древних, прибыл на
Землю очень давно. Я даже не пытаюсь узнать, как давно!..
– Резидент? – спросил я.
Она отмахнулась с пренебрежением:
– Древние в такие игры не играют. Он ищет истоки
древней мудрости. Вообще-то он из соседней Вселенной, там осмотрел все
метагалактики, следы привели сюда… Сперва пожил в нашем мире, узнал, что первым
Творец сотворил именно Землю, а от нее пошли все остальные галактики,
метагалактики, вселенные, гигамиры…
