Автомобильчик оказался японским, нет у английских лимитчиков
национальной гордости, пер не по-английски резво, чихая на знаменитые туманы,
мы проломились сквозь их стены и оказались в офисе на краю городка. Адвокат
выложил перед торкессой фотографии поместья, а пока готовил документы, она
подпрыгивала и повизгивала, словно у них там в Хохзвездии до тысячи лет все еще
деточки. Домик, судя по фотографии, не просто домик, а особнячок, расположен в
очень живописном, хотя и в несколько уединенном, на мой придирчивый взгляд,
месте.
Пока она рассматривала фотографию и план, я пролистал
историю поместья. Чувство дискомфорта стало сильнее. Адвокат по-прежнему
улыбался, но я чувствовал за его смайлом волчий оскал профессионала.
– Хорош, – признал я. – Очень даже хорош. Жаль,
конечно, что все его обитатели умерли не своей смертью… Зато, конечно, пожили в
свое удовольствие, это немало в наше беспокойное время, не так ли?..
Торкесса слегка насторожилась, но спросила все еще милым
щебечущим голоском:
– Все до единого? Как это случилось?
– О, – ответил адвокат с неудовольствием, – стоит ли
вдаваться в подробности? Все-таки копилось столько веков… Одни сходили с ума и
выбрасывались из окон, хоронили себя заживо, вскрывали вены, бросались на мечи
и каменные топоры, стрелялись и вешались, даже топились.
Его помощник, явно нотариус, судя по облику, спросил осторожно:
– Может быть, потому, что особняк построен на месте
гигантского захоронения римских легионеров? Говорят, битва с тевтонами была
настолько кровавой, что ручьи неделю текли кровью! Земля размокла на глубину
копья, а потом вообще росло что-то немыслимое…
Мистер Джонс нахмурил брови:
– Ошибаешься. Особняк построен не на месте захоронения,
а на месте старинного кладбища.
– Но битва была же здесь?
– Да, но это было давно. Потом на этом месте друиды
совершали свои сатанинские обряды, затем христиане сожгли самих друидов с их
реликвиями. А на этом месте построили кладбище. Правда, хоронили здесь только
самоубийц, клятвопреступников, казненных, а также бродяг без имени… Обширное
было кладбище, скажу вам! Но потом, чтобы не показывать, насколько у нас больше
преступников, чем честных людей, кладбище сровняли с землей. Место пустовало
недолго, прибыла из Нового Света семейка Адамсов, выстроили этот особнячок и
жили в нем пару столетий. А затем, когда уехали, имение перешло к вашим
родственникам. Правда, поговаривали, что они сами Адамсы, но с той поры не
сохранилось записей…
Торкесса прощебетала:
– Ничего, мы не суеверные! Зато особнячок такой милый,
такой милый… Я давно о таком мечтала.
На улицу мы вышли уже с документами на право владения. Туман
все тот же, я начал догадываться, что это не туман вовсе, это просто Англия, у
нее всегда так. Ну как у нас, скажем, всегда преступный режим, на Марсе каналы,
а на Луне кратеры, так вот здесь эти туманы, ставшие уже не туманами, а
привычной атмосферой, а коренные англичане начинают отращивать жабры.
На ближайшей стоянке мы арендовали просторную ауди, я
получил ключи, и через десять минут уже неслись по просторной провинциальной
автодороге. Я посматривал на солнце, высчитывал по карте, не проще ли
заночевать, а выехать утром, но торкесса взмолилась:
– Поехали!.. Ну, поехали же!
Я буркнул:
– А если не успеем добраться до темноты?..
– Заночуем в автомобиле, – решительно сказала она. –
Дорогой, я постараюсь скрасить тебе сон… если ты, конечно, сумеешь заснуть,
свинья!
– Ну да, ну да, – ответил я саркастически. – Во время
ночевки дашь мне возможность удовлетворить все мои сексуальные фантазии.
Она просияла:
– Вот именно, дорогой! Наконец-то я тебя расколола!
– До самой задницы, – согласился. – Твое кодовое имя не
Черная Вдова?
Она удивилась:
– У нас нет кодовых имен!
– Тогда ник?.. Псевдик?.. Партийная кличка?.. Или
просто принадлежишь к виду безымянных черных вдов? Она насторожилась:
– А что это хоть такое?
Я раскрыл рот, чтобы ответить, но наткнулся на ее честнейший
взгляд, махнул рукой:
– Ладно, забудь. Просто черные вдовы тоже дают
возможность удовлетворить все сексуальные фантазии… Сперва. Поначалу. Ладно,
поехали. Но если где-то застрянем в дороге, то…
– Дорогой, ты не пожалеешь!
– Верю, – ответил я. – Если из ночных кустов выпрыгнет
чудище, я отдам ему тебя. Это будет справедливо, не так ли? И вполне в духе
современных веяний типа: спасайся, кто как и за сколько может.
Мы мчались с некоторой осторожностью, но копов вроде бы
здесь на дорогах не расставлено, джентльменам верят на слово, ну тут мне и
пошла карта, я сперва выжал сто пятьдесят, потом сто семьдесят, а когда
обнаружил, что машина способна дать двести, то стал ломать голову, будучи
славянином, как на этой заморской заразе хрякнуть хотя бы двести двадцать.
Бензина пока хватало, но я не знал, как далеко следующая
бензоколонка, решил подстраховаться, заметив впереди знакомый знак, однако
увидел также, как скудное солнце блестит на металлически округлых, как
муравьиные панцири, бачках мощных мотоциклов, их не меньше дюжины. Могучего
сложения байкеры пьют пиво и курят возле таблички «Курить строго запрещено,
бензин!». С ними три девицы, жилетки наброшены на голое тело, короткие кожаные
шортики едва прикрывают ягодицы, хорошенькие мордочки наглые и гордые, ведь у
них двенадцать парней, по четыре на каждую, в то время так иные красотки не
могут похвастаться даже одним.
Я добавил газу, пронесся мимо. Байкеры засвистели, девицы
насмешливо заулюлюкали, одна очень ловко швырнула в машину банан, доказывая
свою древнейшую родословную. Я угрюмо смолчал, мы, мужчины, произошли от
медведей, нам не пристало, не пристало…
Торкесса разъяренно цокотала, как белка, вертелась,
возмущалась. Я гнал молча. С одной стороны вскоре начала мелькать высокая
каменная стена, с другой потянулся бесконечный обрыв. Дорога над самым краем,
но, к счастью, засыпающих водителей от падения в бездну оберегает высокий, мне
до пояса, гранитный забор, армированный металлическими штырями в мою руку
толщиной.
Торкесса озабоченно указала на дорогу, что вилась далеко
внизу. Отсюда она кажется совсем крохотной.
– Дорогой, разве не там главная дорога?
– Почему так решила?
– Там едет танк…
– Это в России главная дорога та, – пояснил я, – по
которой прет танк. А мы сейчас в немножко отсталом обществе… Мы, умные, делаем
машины под наши дороги, а здесь, дураки, делают дороги под свои машины. Видишь,
как едем? Не качнет, заснуть можно.
– А я слышала, – проворковала она, – что в России три
беды – дороги, дураки и дураки, показывающие дорогу…
