Красный луч лазера вырвался из широкого ствола бортовой
пушки. Черная громада осветилась багровым огнем, тут же взвился дымок, потекла
красная лава, все больше и больше, по мере того как лазер разогревается.
Красные бурлящие потоки начали покачивать вездеход, пришлось чуть подать его
взад, на небольшую площадку повыше, оттуда яростно выжигал в каменном массиве
широкий туннель. Бурлящая лава течет широко, растекаясь по равнине. Вскоре весь
мир заполнился этой кипящей лавой, что выплескивается из туннеля оранжевая, по
дороге становится алой, а там у горизонта багровеет, медленно остывая.
Минут через десять на экранах зашевелились, Икана вскрикнула
потрясенно:
– Я слышу… стена трескается!
– Это от жара, – пояснил я. – Камни от тепла
расширяются. А вода, наоборот, при замерзании… но это я на всякий случай, вдруг
ты не знаешь.
Все трое приподнялись и неверящими глазами смотрели на стену
пещеры, где уже появилось темно-красное пятно, расширилось, стало оранжевым… и
тут же погасло.
Икана вскрикнула:
– Что… что случилось?
– Не хочу, – ответил я, – чтобы ты смотрела на что-то
яркое, кроме меня.
Красная линия доползла до самого вспыхивающего огонька. В
таких случаях Гого делал три одинаковых движения, вот так и вот так, затем
покидали эту, будем говорить, колесницу, надо же им сделать приятное.
Я сделал эти три обязательных движения, бронированная
колесница остановилась, могучий демон перестал рычать под ногами. Дорогу
перегородила отвесная скала, изъеденная трещинами. У подножия много огромных
камней, мелкие с кулак, крупные побольше вездехода. Все с острыми гранями,
значит – лавина свежая.
Я замер в нерешительности перед пультом. Пока что врубаюсь,
интерфейс, как говорится/ дружественный, в морду не бьет, но все помним не
только про Голема и начинающих магов, которые ошибались в заклинаниях, но у
каждого есть наготове случаи, как друг сходил на сайт в самом прямом смысле,
пришлось сушить, как сломал сервак или крякнул… Вызывать демона намного проще,
чем укротить, заставить выполнять желания. Малейшая ошибка, и либо хард
полетит, либо левый софт отформатирует базу данных, а это то же самое, что
демон схватит, с радостным ревом унесет в преисподнюю, в вечный мрак.
Краем глаза я следил за боковым экраном, пещера как на
ладони, все параметры высвечиваются с лакейской готовностью, одни красным,
другие зеленым, третьи – оранжевым. Впрочем, почти все красным, кислорода у них
на шесть минут, дышать всем троим тяжко, Гого просит перекрыть кран, чтобы
сразу кончить мучения, Додо готов сделать, но воспротивилась Икана. Похоже,
сама не знает почему, но противится, их шланги соединены, грузный Додо
потребляет воздуха больше, его личный запас кончился бы уже час назад.
– Икана, – сказал Додо невесело, – это странно, но это
влияние варвара…
– В чем? – не поняла она.
– Ты цепляешься за жизнь. А мы – разумные. Мы понимаем,
что спасения быть не может. К сожалению, весь экипаж здесь…
Его слова оборвал нарастающий грохот. В трех шагах в стене
появилось красное пятно, воздух стал быстро нагреваться. Посыпались камни.
Икана быстро отползла к противоположной стене, Додо тоже отодвинулся, волоча за
собой Гого. Они смотрели с отвисшими челюстями, не понимают. Раздался уже
совсем страшный грохот, стена разлетелась вдребезги. В пещеру ворвался
ослепительно яркий луч лазера. Упершись в противоположную стену, исчез, но тут
же со страшным треском из стены вылетели глыбы, просунулся нос вездехода.
Скрежетнул металл, вездеход на волне горячего перегретого воздуха ворвался, как
бронированный слон в тростник. Глыбы еще падали и раскатывались, вездеход
вылетел на середину пещеры, лихо развернулся бортом и замер.
Додо схватился за горло. Последние капли воздуха кончаются,
а спасение близко, но как бы быстро вездеход ни оказался здесь, надо еще
открыть люк, а дыхание кончается, уже никто бы не успел… Даже он, капитан, не
успел бы прийти на помощь этим, попавшим в пещеру.
Люк распахнулся, на боковую броневую плиту стремительно
выпрыгнул варвар. Командир, у которого уже плыло в глазах от удушья, рассмотрел
полуобнаженную мускулистую фигуру. Я увидел его глазами, как дикий варвар, то
есть я, лихо спрыгнул с неимоверной высоты на землю, в руке бластер, в другой
руке… запасной баллон с кислородом!
Икана вскрикнула отчаянно:
– Не смей!.. Ты задохнешься!
– Поздно, – сурово и торжественно прошептал Додо. Он
хотел было положить ей на плечо командирскую руку, но не было силы ее поднять.
– Он отплатил за свое спасение жизнью, – добавил Гого.
Вздохнул завистливо: – Живут же варвары…
Все трое застыли, обессилевшие, как мухи поздней зимой, я
быстро отвинтил пустой баллон с кислородом у Иканы, сердце колотится как
бешеное, был страх, что не совпадет резьба, но все-таки Ефремов прав: резьба
совпала в точности, у этих инопланетян тоже левосторонняя резьба, и шаг витка
точно по стандарту, что значит, эволюция во Вселенной развивается по одному
золотому сечению.
Второй баллон я заменил у Гого, а Додо они оживляли уже
вдвоем. Икана со слезами ухватила меня за руку:
– Теперь ты погибнешь!..
Я удивился:
– Почему?
– Ты надышался этого ядовитого воздуха! Он непригоден
для дыхания!
Я понюхал, согласился:
– Ты права, воздух ни к черту. У нас такой только
летом, когда на Садовой пробка. В жару так и вообще… А еще говорят про озоновую
дыру… Жуть! Ну что, возвращаемся?
Она с плачем бросилась мне на шею. Я взял ее на руки, это все
равно что нес бы болонку, она прошептала мне в ухо:
– Но как?.. Как?… Ты сумел это как?
– Одной левой, – ответил я.
Додо глубоко вздохнул, на миг потерял сознание, но с трудом
заставил себя вернуться, произнес скорбно:
– Он сейчас умрет, Икана… Атмосфера полна метана и
углекислоты… И то чудо, что все еще на ногах… Он спас нас ценой своей жизни.
– Быстрее в вездеход, – сказала Икана слабо.
Додо тяжело поднялся на ноги, его шатало.
– Подождите! – крикнул я. – Это быстро.
В три огромных прыжка достиг вездехода, взобрался с Иканой
наверх, бережно опустил ее в люк. Соскочив, добежал до командира в тот момент,
когда тот поднимал Гого. Оба не успели глазом моргнуть, как их подхватило
словно ураганом, земля и потолок пещеры поменялись местами, потом мелькнула броня
вездехода с облупленной краской, и вот они оба в сиденьях.
– Ты не задыхаешься? – спросила Икана встревожено.
Я ответил высокомерно:
– Почему? Это было нетрудно.
– Да нет… тут воздух такой… Ядовитый… Ты разве не
чувствуешь?
