Мой меч с усилием поднялся, я попытался разрубить сеть, но в
спину толкнули, я сумел каким-то чудом удержаться на ногах, одновременно сзади
кто-то прыгнул. Догадавшись поднять голову, я увидел, как с небольшой галереи,
опоясывающей помещение со всех сторон, на меня скачут здоровенные мужики, а еще
двое держат наготове другую сеть.
Я заорал, нагнетая боевую ярость, но меня свалили, били и
пинали, одновременно укутывая в сеть. Меч выдрали из пальцев, я барахтался,
ревел, как разъяренный лев, за что пинали сильнее, а окованные металлом сапоги
зверски били по ребрам.
Все тело стонало, плакало, выло, хрипело, рыдало. Я
чувствовал, что во мне не осталось ни единой целой косточки, все мышцы и все
связки порваны, все тело — сплошной кровоподтек. Никогда еще меня так не
избивали, так что явно подошло время последней схватки, это самая явная
примета, я стиснул челюсти, глотал солоноватую кровь и ждал, когда меня бросят
в темницу, там познакомлюсь с таинственным узником, что даст мне ключ,
подскажет, как выбраться, останется только ждать, когда по ту сторону железной
двери послышатся тяжелые шаги, загремят засовы, а в мою темницу проникнет узкий
луч света от дымного факела, что покажется сверкающим лучом боевого лазера.
Сейчас же я лежал вниз лицом, глотая кровь из разбитых губ,
руки скручены за спиной, ноги связаны вроде бы настоящей якорной цепью, при
каждом вздохе больно колет под ребрами. Надо мной раздался грубый голос:
— Готов!.. Доложите господину!
Другой голос, помоложе, крикнул:
— Вызовите господина де Жюрминеля!
Я повернул голову, прямо у лица топчутся толстые ноги в
грубых, но добротных сапогах. Этих ног множество, всех не перекусать, да и не
прокушу такую толстую кожу, это под силу лишь особой змее, что ухитрилась
грызануть князя Олега через сапог, да еще в пятку, через двойной слой.
Меня ухватили за волосы, под руки, приподняли, поставили на
колени. Дверь распахнулась, вошел высокий, хоть уже и немолодой, рыцарь в
светлых доспехах. Шлем на сгибе левой руки, длинные золотистые волосы красиво
падают на плечи. Испещренное шрамами лицо дышит суровым мужеством, красоты в
нем нет, но такие лица называют прекрасными, синие глаза смеются, от них
побежали мелкие морщинки, уголки рта вздернулись в усмешке. Массивный подбородок
раздвоен не то шрамом, не то генетикой, высокие скулы кричат об
аристократичности, щеки чисто выбриты, хорошо видно, что кожа загрубела от
постоянной встречи с холодным ветром, зноем, вьюгами. Такими выглядят
аристократы, сбежавшие от дворцовых интриг и ставшие либо вожаками наемных
отрядов, либо командирами дворцовой стражи у пограничных феодалов.
Рыцарь оглядел меня внимательно.
— Та-а-ак… Хорошо связали? А теперь отыщите его собаку
и убейте.
Один из стражников сказал льстиво:
— Повелитель, у него не было собаки.
— Тогда кошку, — сказал он твердо. — Хотя не
представляю кошку, которая пыталась бы спасти хозяина, развязывая ему веревки,
но слышал в детстве про кота, что принес узнику ключи… Найдите и убейте!
Стражник низко поклонился:
— И кошки с ним не было.
— Да? — изумился рыцарь. — Ну, неважно.
Отыщите тех, кто был с ним: обезьянку, попугая, ворону, даже воробья: хрен
знает, что он может сделать своим клювом, — и убейте! А труп сожгите. Мне
не надо, чтобы его ручная тварь подползла на последнем издыхании и все же
освободила хозяина.
Стражники проверили мои путы, пришел кузнец и навесил мне на
ноги пудовые цепи, а потом еще и гири. Я изогнулся от боли, когда руки
завернули за спину, холодное и тяжелое охватило запястья, а когда руки
отпустили, они повисли под тяжестью железа. В довершение всего явились два
угрюмых плотника с толстыми досками в руках, соединили их штырями на моей шее,
так что я не видел даже своих рук. Меня раскачивало от тяжести, отверстие для
шеи оказалось таким тугим, что я едва мог дышать.
Рыцарь наблюдал за мной холодными немигающими глазами. Один
из придворных громко расхохотался:
— Мой господин, не чересчур ли? Что один человек может
сделать?
Рыцарь перевел на него взгляд. Все затихли. Рыцарь
проговорил отчетливо:
— Вот что!
В его руке блеснуло, в следующее мгновение красивая
расписная ручка кинжала появилась в правом глазу придворного. На затылке
роскошные холеные волосы раздвинулись, пропуская окровавленное острие.
Рыцарь проговорил с нажимом:
— Все тела моих противников сжечь, а не бросать умирать
у подножья скалы! Сперва всем отрубить головы, а потом сжечь.
Один из стражников больно ткнул меня в спину:
— На колени, дурак!.. Может быть, хозяин не станет тебя
казнить… очень уж люто.
Я остался на ногах, однако двое заломили мне руки с такой
силой, что я вскрикнул от острой боли в суставах и рухнул на колени. Рыцарь
остановился в трех шагах, синие глаза с веселым недоумением оглядели меня одним
коротким цепким взглядом.
— Молодец, — сказал он поощрительно. — Ты
сумел попасть даже в замок… Эй, Осман! Где он? Разыщите Османа. Пусть захватит
свой длинный палаш. Надеюсь, он не разучился рубить головы.
Я вовсю таращил на него глаза, даже не сразу понял, что он
сказал стражникам.
— Ты… Ты и есть… Темный Властелин?
Он слегка усмехнулся:
— Я. Но если думаешь, что я буду одеваться в черное,
ошибаешься. Я предпочитаю светлые тона и достойный покрой. И бреюсь чисто, а не
оставляю козлиную бородку, как ты, конечно же, надеялся увидеть. Верно?
— Верно, — согласился я растерянно. — Но…
почему?
— Что почему? Почему нет козлиной бородки? Это когда-то
выглядело очень эффектно, напоминало дьявола, а теперь буду больше смахивать на
вечно брюзжащего интеллигента… А что же ты один? Ах да, королеву отправил домой?
— Пришлось, — ответил я.
— Правильно сделал, — одобрил он. — У меня,
знаешь ли, здоровый скептицизм в крови. Если вдруг заявила бы, что восхищена
моей властью и моей внешностью и что с радостью предаст тебя, как думаешь, я ей
поверил бы?
Я пробормотал:
— А если в самом деле будет так? Ведь ты и сам не урод,
и хозяйство наладил так, что твои крестьяне живут богаче помещиков в других
землях.
Он сдвинул плечами:
— Такова цена власти. Поневоле всякого подозреваешь,
что хочет лишь возвышения, что мечтает урвать, хапнуть, поживиться. Я нанимаю
вообще только тех, кто работает за деньги. Идейные, знаешь ли, ненадежный
народ. Сегодня идут за мной, а завтра могут польститься на другие идеи. А
наемники служат тому, кто больше платит. С ними все предсказуемо, надежно,
демократично. Надеюсь, ты догадываешься, что это я тебя выдернул в этот мир? Не
догадался? Куда тебе, герой с трехручным мечом! Но ты почему-то единственный,
кто может помешать мне захватить Вселенную!.. Конечно, шансы помешать
крохотные, но я, как ты заметил, человек очень осторожный и весьма
предусмотрительный. Потому я принял меры, чтобы исключить даже самую крохотную
возможность помешать моим великим планам.
