— Как вы себя чувствуете?
— Получше. Слава богу, никаких переломов, просто ушибся сильно.
Из удобного кресла Тиму был отлично виден дом Калиндара на противоположной стороне улицы.
— Я вас прежде не спрашивал, не видели ли вы, как мальчишки забирались в тот дом. Похоже, он их как магнитом притягивал, особенно моего племянника.
— Да видел я все, — сказал Хилльярд. — С того самого места, где вы сидите, а еще из окна кухни. Видел, что ваш племянник и его дружок часами глазели на этот дом. Издалека было слышно, когда они направлялись сюда, — из-за этих досок на роликах. Однажды поздно вечером я заметил, как они пришли и светят фонариком в окно. А Санчо увидел такое, что шлепнулся на пятую точку.
— Он рассказывал мне об этом, — сказал я.
— Я вот гадаю с тех пор, кого он там увидел...
— Кого увидел... — повторил Тим, и ему показалось, будто нечто доселе неизвестное проскользнуло и встало наконец на свое место. — Увидел. Они прозвали его Черным человеком. Племянник мой сказал Джимбо, что он вроде призрака.
— Ну да, если только он не из плоти и крови. Он смахивал на Джозефа Калиндара, правда, тот был не такой здоровый. И одет как Калиндар. Длинное черное пальто.
— Вы видели его? Когда, где?
— Явился как-то ночью. Как и мальчишки, прошел на задний двор и в дом Я только пару раз его видел. И до сих пор не уверен, не приснился ли он мне.
— Вы Джимбо о нем рассказывали?
Хилльярд покачал головой — старик выглядел одновременно обеспокоенным и очень важным.
— Решил, не его ума это дело. К тому же у меня не было уверенности, что я точно видел этого типа. Темно ведь было, хоть глаз выколи, да и тени — они всегда двигаются. А мальчика интересовал лишь Калиндар, вот я ему и порассказал много чего, да не все.
— Потому что решили, что это не его ума дело.
— Не только. — Старик ухмыльнулся Тиму. — Он не задавал мне правильных вопросов.
— Вы хотите открыть мне то, что скрыли от Джимбо?
— Если будете задавать правильные вопросы.
Тим раздраженно взглянул на него:
— Попробую. Для начала — почему вы не рассказали мне то, что рассказали Джимбо?
— Отчего ж... Я немало вам рассказал, когда вы приходили в первый раз. Это был маньяк-убийца чистейшей воды, — сказал Хилльярд. — Джозеф Калиндар прикончил всю свою семью и бог знает сколько женщин. А дом свой превратил в пыточную камеру. Таскал с собой своего сына, когда выходил убивать и насиловать, а потом и сына убил! Псих полнейший. И уверяю вас, когда все открылось, удивились не многие. Ну сами посудите, можно ли считать нормальным человека, который постоянно прячет свое лицо?
Тим вспомнил о фотографиях, про которые рассказывал Джимбо:
— Как это постоянно? А фотографии?
— Этот человек испытывал жуткую неловкость, когда ему приходилось открывать лицо. Поэтому он отрастил широченную густую бороду. Когда Калиндар жил здесь, на улице он появлялся всегда только в шляпе и в пальто с поднятым воротником А бывало, даже прикрывал лицо ладонями. И всегда поворачивался к вам спиной.
— Вы часто с ним общались?
— О, ваши вопросы становятся все более правильными, — улыбнулся Хилльярд. — Общался. Немного. Несмотря ни на что, Калиндар был толковым плотником Когда нам с Джорджем понадобились новые полки, мы позвонили мистеру Калиндару, и он потрудился на совесть. А еще через пару лет, когда на нескольких брусьях и половицах нашего дома появилась сухая гниль, мы опять обратились к нему. За вполне сходную цену Калиндар в короткий срок заменил все пораженные деревяшки.
— Из этого следует, что Калиндар был замечательным плотником. И вам он нравился, раз вы дважды нанимали его.
— Нравился? — Омар нахмурился. — Не сыщется такого, кто мог бы утверждать, что мистер Джозеф Калиндар мне нравился.
— Но, получается, он провел в вашем доме немало времени.
— А что, Калиндар запросил немного, жил напротив. Иначе мы и говорить-то с ним не стали бы, не то что пускать его в дом.
— Понимаю. — Тим жестом показал на рисунки и фотографии на стенах. — Он не принимал ваших отношений.
— Он ненавидел наши отношения. Этот человек строго придерживался религиозного неприятия гомосексуализма, как и других церковных запретов. Но после того как он дал нам понять, что он думает, и сказал, что будет молиться за нас, эта проблема исчезла сама собой. Главной проблемой был он сам. Проблемой было то, что он творил
— Например?
— Например, когда Джозеф Калиндар входил в комнату, там сразу будто становилось теснее и темнее. Сидела в нем какая-то силища. Он будто сжирал свободное пространство, заполняя собой все помещение. Бывало, стоишь рядом с ним, и кажется, будто на тебя свалилось тяжеленное бремя. Только вот что за бремя, сказать не берусь. Враждебность словно черным облаком клубилась вокруг этого парня. Когда ты оказывался рядом с ним, она начинала клубиться и вокруг тебя. Сдерживаемая ярость, враждебность и презрение ощущались, даже когда он говорил, что будет молиться за нас. Я часто думал, что так, наверно, в людях проявляется зло. Жившее в Калиндаре зло отравляло атмосферу, и оттого даже стоять рядом с ним было страшно.
— Доводилось и мне слыхать о таких людях, — сказал Тим — Но только из рассказов психоаналитиков об их пациентах.
— Ну, не могу сказать, что это бросается в глаза, — сразу и не поймешь. Поначалу Калиндар производил впечатление простого неразговорчивого работяги. Потом вдруг чувствуешь себя малость сбитым с толку, когда начинаешь ощущать эту жуть.
— Можно представить, каково жить с ним в одной семье, — проговорил Тим.
— Вот почему исчезновение его жены не вызвало особых подозрений. Все думали, она просто от него сбежала. А мальчик остался. Он у Калиндара ходил в помощниках по плотницкой работе с малых лет, как только смог держать в руках молоток. Бросил школу. Предан был отцу безоговорочно. Вот почему Калиндар стал таскать его с собой на «экскурсии». Само собой, когда Мира сбежала, они получили возможность держать жертвы в доме, сжигать их в печи. Там-то и нашли останки мальчишки — в топке.
— Итак, вы жили в доме напротив, — сказал Тим. — Неужто вас ни разу ничего не поразило? Не показалось странным? Не вызвало подозрений? Даже если вы не решались сообщить полиции о своих подозрениях — были ли они у вас, подозрения?
— Калиндар меня поразил, — ответил Хилльярд. — Шутите? Как только я понял, что он сумасшедший, все, что он делал, казалось мне странным.
— Не на ваших ли глазах он спас двух детей соседа?
— А вы, гляжу, неплохо подготовились, а? Детей соседа, но не моего, это был дом номер тридцать три двадцать пять — его соседи. Семья черных, Уоткинсы, жили в том доме.
