Ради того, чтобы это увидеть, стоило рискнуть! Лица моих собеседников в короткий промежуток времени показали такой калейдоскоп эмоций, что я чуть было не заржал в голос. И где же ваша холодная голова, чекисты? Горячее сердце в наличии, вижу.
— Да, как ты смеешь! — Берия молодец, не сплоховал и не ляпнул ничего сгоряча, а вот Меркулов не выдержал.
— Вам, товарищи, известна история, как вы вдруг оказались в Москве на нынешних должностях? Вижу, известна. Не знаю, в чем вы меня там подозреваете, но если я враг, то вы мои подельники или, минимум, пособники. А если я не враг, то вы сами вредители и саботажники, мечтающие оставить СССР без собственных моторов. То есть, копая под меня, вы рубите сук, на котором сидите. В любом случае. Так что давайте работать дружно.
— Вы пытаетесь нас завербовать?! — изумление Берии было настолько искренне, что то, что он произнес потом, казалось, говорил совершенно другой человек, абсолютно хладнокровный. — Не выйдет.
— Есть еще третий вариант. Я просто увольняюсь, а в заявлении честно и откровенно излагаю истинные причины. Не сработались мы с вами, товарищи. В отношении меня, может, и предпримут расследование, которое ничего не даст, как ваше не дало. А вот вам придется отвечать за развал работы по дизелям. По всей строгости. Просто потому, что в СССР толковых конструкторов — раз, два и обчелся. А бестолковых чекистов и администраторов — пруд пруди.
— Ах, ты, ссу… — Меркулов попытался вскочить на ноги, но тяжелая столешница ударила его в живот, опрокинув навзничь. Меч вылетел из ножен и развернул меня, описав быструю дугу и упершись острием в стекло, чуть вдавив пенсне в глазницу. Во всем черно-белом мире остался только огромный зрачок, смотрящий на меня из дальней дали, с самого острия моего клинка.
— Застынь… — слова дались с трудом, челюсти свело и язык во рту еле ворочался. — Будешь мне мешать — сокрушу!
Взгляд скользнул ближе, на лезвие, запутался в волнистых узорах, напоминающих далекое серо-свинцовое море, ища и не находя выход из причудливого лабиринта. Сокрушу!!! Нос ладьи высоко подбросило на волне, и вражеская посудина скрылась внизу, будто нырнув в черную воду. Ноги упруго толкнули тело вверх и подо мной промелькнули шлемы выстроившихся вдоль борта свенов, так и не успевших вздеть копья повыше, чтобы поймать на них отчаянного удальца. Не ждали?! Мудрено ждать такого прыжка, но раз сам Царь Морской в помощь, грех не испытать удачу. Ноги толкнулись в противоположный борт шнеки, резко качнув ее не в такт морю, заставив оборачивающихся врагов промедлить, сохраняя равновесие. А каленое железо уже летело с разворота к их лицам, вспахав кровавую борозду по шеям и головам не успевших защититься. Море, упруго ударив снизу, пронесло свою необъятную мощь сквозь все тело в шуйцу и, через щит, ударило в свена, крайнего на носу, вынеся его за борт и приняв в свои ледяные объятия. Рывком развернувшись к опомнившимся врагам справа, схватился с ними, отражая бешеный натиск, отбивая, и пропуская мимо себя удары мечей и секир, но поздно. Поздно!!! С треском корабли столкнулись носами и за мою спину, через борт, с криками сыпанула судовая рать, подпираемая в спину тугим ветром начинающейся бури, обрушила на татей всю ярость и силу русской стали и русской крови. Сокрушу!!!
— Тебе не выйти отсюда! В приемной мои люди! — Берия отстранился и, подойдя к столу, пока я переваривал увиденное, налил воды из графина. — На выпей, остынь.
Я последовал этому мудрому совету и, не ограничивая себя, тут же опорожнил второй стакан. Меркулов, между тем, поднялся на ноги, смотрел откровенно зло, но ничего не предпринимал, ожидая решения начальника. Ё-мое! Что со мной происходит?! С ума схожу? Ради чего было так обострять?
— Работать будем по-прежнему. Но нам нужны гарантии, поэтому вас, под видом охраны, будут постоянно сопровождать мои люди. — Берия воспользовался тем, что я был отвлечен на самокопания, и сейчас жестко диктовал свои условия. — И еще. Вы, товарищ Любимов, явно перетрудились. Вам нужен отдых. Поэтому мы предоставляем вам отпуск и путевку в санаторий. Отдохнете и подлечитесь.
— Какой отпуск? Работы полно! — я очнулся. — И, если уж приставляете ко мне конвой, то и за мной оружие закрепите.
— Это еще зачем?
— Мне тоже нужны гарантии, что со мной несчастных случаев не произойдет. Вдруг вам в голову мысль придет решить все радикально и разрубить гордиев узел, придушив меня по-тихому.
— Ну знаешь, товарищ Любимов! Ты за кого нас принимаешь? Нам бы очень не хотелось терять ценного специалиста из-за его собственной глупости, охрана как раз убережет от вредных мыслей, заодно и безопасность обеспечит.
— Какое совпадение! Мне тоже не хотелось бы себя терять! Тем более из-за того, что кому-то показалось, что у меня мысли неправильные. Так что оружие обязательно. Еще, я должен быть уверен, что прикрепленные достаточно сведущи в деле сбережения моего тела, поэтому организуйте совместные регулярные занятия в спортзале и тире. Вот так, думаю, будет честно. Ночью, кстати, тоже «сопровождать» будете?
— Круглосуточно.
— У меня дома лишним людям ночевать негде!
— Этот вопрос мы решим, не беспокойтесь.
— Вы бы еще кадровый вопрос решили.
— Это какой?
— У меня в КБ людей не хватает! Коллектив надо делить, выделяя группы на сопровождение серий на ЗИЛе и в Ленинграде, чтобы остальные могли полностью на новых разработках сосредоточиться. На главном направлении людей остается всего ничего! Прошу разрешения привлечь студентов последних курсов еще до окончания вузов, хоть на неполный день.
— Такой шаг обострит ситуацию с секретностью. Это в компетенции товарища Меркулова.
— Было бы крайне нежелательно расширять штат КБ, — Меркулов говорил подчеркнуто деловым тоном. — Мы с трудом уже сейчас справляемся, отслеживая контакты. Хорошо еще, что треть КБ — спецконтингент, иначе было бы туго.
— Да какая там секретность?! ЗИЛ за год почти двенадцать тысяч грузовиков выпустил, они по всей стране разошлись! Наш главный секрет в том, что никаких секретов нет.
— Вот! Но наши враги об этом не знают, поэтому мы регулярно и отлавливаем излишне любопытных, — тема была чекисту приятна, это было заметно даже через налет злости.
— Новые разработки важнее выловленных шпионов! Тоже мне приманку устроили!
— Вы не горячитесь, товарищ Любимов, вам вредно, — сделал мне замечание начальник ГУ. — Раньше-то вы справлялись.
— Я же говорю, серию надо сопровождать, да еще сразу на двух заводах. Потом, в плане у нас был только 130-4-й Х-образный мотор. Теперь же добавилась доработка 130-2-го под «ленинградский» стандарт. И в полный рост встал вопрос совершенствования ТНВД. Я поспорил с ленинградцами насчет мотора в тысячу сил. И я могу его дать, даже еще мощнее, если соединю последовательно два 130-4-х Х-образника. Но восемь цилиндров! Мы, максимум, уже можем делать четырехплунжерные ТНВД, пусть они пока уникальные, значит, надо изменить их так, чтобы плунжеры делали два, а лучше четыре рабочих хода за оборот вала, вместо одного. Схема вчерне ясна, но заниматься ею просто некому. А могли бы через год такой мотор иметь. Кроме того, ТНВД такой конструкции позволяет отказаться от сортировки парных деталей при производстве насосов для двухцилиндровых дизелей. Потому что для стовторого нужен только один плунжер, последовательно обслуживающий цилиндры. Выпуск ТНВД для оппозитов по плунжерам можем увеличить в два раза, а с учетом вовлечения в производство ранее негодных деталей, — в три. Три темы вместо одной! А хотелось бы еще по нескольким направлениям работать.
