Он поднял голову.
– Неужели? Разве это плохо? Постараюсь не повторять этого. Но скажи мне: когда Чайлд не дал тебе кредита, ты сказала об этом Ивлину?
– Нет, хотя, думаю, что я, может быть, должна была это сделать. Но как-то ночью мне пришло в голову обратиться к Эджбастону за ссудой. Не странно ли, дорогой, как часто трудные вопросы решаются именно ночью?
– Обратиться в лорду Эджбастону? – воскликнул он.
– Да, и он согласился одолжить мне пять тысяч фунтов стерлингов – под проценты, конечно! Так я снова оказалась при деньгах. О Кит, не хмурься! Ты думаешь было бы лучше, если бы я обратилась к Бонами Рипплу? Я не могла, потому что он в то время уехал в Париж, а дело было срочным!
Сколько Кит себя помнил, этот пожилой и очень богатый денди постоянно находился в их доме и служил объектом для насмешек со стороны Кита и Ивлина, а их отец относился к нему с полным безразличием. Он был одним из многих поклонников леди Денвилл, и, когда она вышла замуж за лорда Денвилла, стал ее самым преданным чичисбеем. Многие считали, что он остался холостяком из-за нее; но так как его фигура больше всего напоминала переспелую грушу, а на лице постоянно было лишь выражение бессмысленного дружелюбия, даже самые заядлые сплетники не могли обнаружить здесь ничего, кроме преданности. Близнецы, приученные к его частым появлениям на Хилл-Стрит, принимали его с тем же самым презрительным терпением, какое они выражали бы разжиревшей комнатной собачке, любимице матери. И хотя при малейшем намеке о неприличии такой преданности сэра Бонами Кит готов был грубо рассмеяться, он и подумать не мог, чтобы его мать обратилась к нему за помощью в решении ее финансовых проблем. Он так и сказал ей:
– Боже мой. Кит, как будто я не делала это много раз! – воскликнула она. – Это самое удобное, так как он настолько богат, что не беспокоится, сколько моих облигаций у него, и никогда не требует процентов! Я убеждена, мысль об уплате долгов никогда не приходила ему в голову. Он, может быть, нелеп и становится с каждым днем все жирнее, но я привыкла многие годы во всем рассчитывать на него… Именно он продал для меня мои бриллианты и затем сделал с них копии. Кроме того… – она вдруг резко остановилась. – О, мне бы не хотелось когда-нибудь упоминать о нем! Я все это вспомнила! Именно поэтому Ивлин уехал из дома!
– Риппл? – спросил он в полном недоумении.
– Нет, лорд Силвердейл, – ответила она.
– Ради Бога, мама!.. – запротестовал он. – О чем ты говоришь? Какое, черт побери, отношение имеет ко всему этому Силвердейл?
– У него моя брошь, – сказала она, внезапно впадая в уныние. – Я поставила ее на кон, когда он не захотел поверить мне на слово, и продолжала играть.
Что-то подсказывало мне, что удача должна вернуться, и это было бы так, если бы Силвердейл не прекратил игру. Не то чтобы я беспокоилась о потере броши, мне всегда она не очень-то нравилась, и я не могу понять, зачем я ее купила. Я предполагаю, что она меня чем-то привлекла, но не припомню чем.
– Не затем ли Ивлин уехал, чтобы выкупить ее? – прервал он. – Где Силвердейл?
– В Брайтоне. Ивлин сказал, что у него нет времени, чтобы выкупить брошь, так что он отправился на перекладных – по крайней мере, он поехал сам в своем фаэтоне с новой упряжкой серых лошадей и сказал, что намеревается заехать сначала в Рейвенхерст, что он, правда, и сделал…
– Минутку, мама! – вмешался Кит, снова нахмурив брови. – Почему Ивлин считал необходимым ехать в Брайтон? Разумеется, он был обязан выкупить твою брошь – Силвердейл ожидал, что он сделает это! – но я полагаю, что письма Силвердейлу с чеком было бы достаточно.
Леди Денвилл подняла на него свои огромные удивленные глаза.
– Да, но ты совершенно не понимаешь, что произошло, дорогой. Удивляюсь, как я могла оказаться такой безмозглой, но когда я поставила ее, то совсем забыла, что это одна из вещей, с которых я делала копию! Со своей стороны, я считаю, что Силвердей получил по заслугам за то, что он такой насмешник и не поверил мне на слово, но Ивлин сказал, что очень важно завладеть этой проклятой вещицей раньше, чем Силвердейл обнаружит, что это подделка.
Мистер Фэнкот громко вздохнул.
– Еще бы он так не сказал!
– Но, Кит! – сказала ее светлость серьезно. – Это самый недальновидный поступок, какой я могла только совершить! Я поставила эту подделку за пятьсот фунтов, однако копия не стоит и ничтожной доли этого! Чертовски расточительно со стороны Ивлина тратить такую сумму на дешевую подделку!
У мистера Фэнкота на секунду мелькнула мысль объяснить своей сумасбродной матери, что она, мягко говоря, не права. Но только на секунду. Он был разумным молодым человеком и почти мгновенно представил, что любая такая попытка будет напрасной тратой слов. И поэтому он всего лишь сказал, как только к нему вернулся дар речи:
– Ну, хорошо, не обращай внимания на это!
Когда Ивлин уехал?
– Дорогой, как ты можешь быть таким невнимательным? Я сказала тебе! Десять дней тому назад!
– Ну, это поручение не заняло бы десяти дней, если бы Силвердейл был в Брайтоне. Должно быть, Ивлин узнал, куда он уехал, и решил последовать за ним.
Она обрадовалась.
– О, ты думаешь, что дело было так? Меня измучили дурные предчувствия! Однако, если Силвердейл уехал в свое поместье в Йоркшир, то понятно, что Ивлин еще не мог вернуться. – Она остановилась, обдумывая создавшееся положение, и затем покачала головой. – Нет, Ивлин не поехал в Йоркшир. Он провел одну ночь в Рейвенхерсте, что и собирался сделать, по его словам, а затем поехал в Брайтон. Об этом я действительно знаю, так как его грум сопровождал его; однако, нашел ли он там Силвердейла или нет, я не могу сказать, так как, разумеется, Челлоу не знал об этом. Но он вернулся в Рейвенхерст в тот же день и остался там на ночь. Я полагала, он должен был остаться там на несколько дней, так как говорил мне, что у него были там дела. Однако он покинул Рейвенхерст на следующее утро и при весьма странных обстоятельствах!
– Почему странных, мама?
– Он взял с собой только небольшую сумку и отослал Челлоу обратно в Лондон с остальной одеждой, сказав, что она ему не понадобится.
– О! – воскликнул Кит. Его тон был задумчивым, но не удивленным. – Он сказал Челлоу, куда он отправился?
– Нет, но меня беспокоит другое обстоятельство.
– Не стоит беспокоиться, – сказал он с задумчивым блеском в глазах. – А камердинера он также отправил в Лондон? Я полагаю, что Фимбер все еще с ним?
– Да, отправил, и это еще одно, что не дает мне покоя! Он не взял Фимбера в Сассекс: он сказал, что для него нет места в фаэтоне, что, разумеется, верно, хотя это рассердило Фимбера. Я должна признаться, мне бы хотелось, чтобы место для него нашлось, потому что, я знаю, Фимбер никогда бы не допустил, чтобы с ним что-нибудь произошло. Челлоу также очень хорош, но нет – он не такой преданный! Наибольшим утешением для меня было бы знать, что они оба с Ивлином, когда он отправляется в одну из своих поездок.
