– О! – сказал он, вставая, – да, да, моя красавица! Без сомнения! Спокойной ночи, дорогая мисс Стейвли! Это был утомительный день, знаете, чертовски тяжелый!
– Да, в самом деле! – сказал Кит. – Ив, подожди меня!
– Конечно» Кестер! Что для меня какой-то час? Не бойся меня разбудить, если я засну! – ответил его брат, удаляясь вслед за сэром Бонами и закрывая за собой дверь.
Однако всего через несколько минут Кит присоединился к нему.
– Дьявольщина! – сказал он. – Ив, я ломал голову, как ускорить твое дело, но ничего не придумал! Единственный способ добиться чего-нибудь в этом направлении, это мне жениться на Кресси до того, как дядя узнает о существовании мисс Эскхем.
– Я должен был ожидать от тебя удара в спину! – мрачно сказал Ивлин. – Сначала ты узурпировал мое имя, затем ты похитил мою невесту. Кестер, вспомни про мое плечо, вспомни, я глава семьи, ты, чудовище!
– Ты будешь серьезным? – гневно спросил Кит.
– Клянусь, что буду, если только ты перестанешь говорить глупости! Господи, ты негодяй, я еще ничего не сделал в интересах Пейшенс!
– Я это знаю, но и тебя я тоже знаю, брат!
Однако здесь ничем не поможешь, и если ты теперь присоединишься к маме в Брайтоне, ты будешь не слишком далеко и сможешь навещать Эскхемов, не правда ли?
– Нет, Кестер, не смогу. Ладно, выбрось это из головы, давай займемся твоими делами! У меня есть подозрение, что ты должен был быть в Вене уже несколько дней тому назад. Да?
– Да, – согласился Кит. – Я не думаю, однако, что Стюарт сильно огорчится, так что не волнуйся! Я воспользовался тем, что умер мой крестный, и попросил отпуск, и более основательного предлога трудно придумать. Он буквально приказал мне продлить отпуск до тех пор, пока я не улажу все мои дела. А так как у меня не было ни малейшего представления, где ты и когда появишься, я на всякий случай написал ему перед отъездом из Лондона, что нашел мои дела в полном беспорядке Но это неважно! Когда Кресси вошла в комнату, я собирался тебе сказать, что, как только утрясу все со Стейвли, я сразу изложу дяде мою волнующую историю. И все будет в порядке!
– В порядке!.. Ты все испортишь!
– Ничего подобного! – сказал Кит весело. – Если ты не можешь иметь с ним дела, то уже думаешь, что и никто не может! Но ты ошибаешься! Предоставь его мне, но, ради Бога, не забудь свою роль в нашей истории! Может быть, лучше было бы, если бы я записал ее для тебя?
– Может быть, и лучше, – согласился Ивлин. – Послушай! Это шаги не Фимбера!
Когда в дверь постучали, он встал и приготовился спрятаться за пологом кровати.
Кит подошел к двери и открыл ее сэру Бонами, уже надевшему ночной колпак, его освобожденное тело было закутано в роскошный халат.
– О, это вы, сэр? – сказал Кит. – Входите! Что-нибудь стряслось?
– Нет, нет, я не сказал бы, что что-то стряслось! – ответил сэр Бонами. – Дело в том, – он замолчал, когда его взгляд упал на Ивлина. – Я думал, что ты один! – сказал он Киту. – Ну ладно, это не имеет значения! Это неважно!
Ивлин, под впечатлением чудовищных форм сэра Бонами в «дезабилье», слабо произнес:
– Не обращайте на меня внимания, сэр, или, может, мне лучше уйти?
– Нет, нет! У меня нет никаких секретов! Вы, наверное, решите, что это ерунда. Ну, может и так. Просто такая мелочь, которая лезет в голову по ночам. Да нет, это же ерунда! Черт возьми, именно из-за этого я мучился бессонницей прошлую ночь! Никогда не испытывал подобного! Я должен поговорить с тобой. Кит, до того, как ты уедешь в Вену. Ну, ты был очень вежлив и любезен и имеешь значительное влияние на свою мать, так что если ты сейчас скажешь ей пару слов, я буду чертовски тебе обязан! Видишь ли, я бы не сказал, что меня не привлекает мысль жениться на ней, мне эта мысль нравится. Но ведь она настаивает на том, чтобы я питался содовой водой и печеньем!
– А она настаивает на этом? – спросил Ивлин.
– Конечно, нет! – возразил Кит.
– Именно, так, – сказал сэр Бонами. – Ты разве не помнишь, как она сказала, что я должен питаться печеньем и содовой водой!
– Не могу сказать, что помню, сэр, но если она так сказала, то она просто пошутила, уверяю вас!
– Ах, никогда не известно, что женщина может вбить себе в голову! Кроме того, они упрямы и всегда поступают по-своему! Спроси Ивлина, если ты не веришь мне! Я думаю, сам-то ты не слишком разбираешься в женщинах.
– Не очень, сэр! – признался Кит. – Однако я вам верю и обязательно поговорю с мамой!
Весьма тронутый, сэр Бонами тепло пожал ему руку и поблагодарил с сердечной искренностью, сказав, что после того ночного кошмара думает о постели с содроганием. Затем он двинулся из комнаты – как раз в тот момент, когда леди Денвилл, похожая на наяду в своем пеньюаре из нескольких слоев прозрачной зеленой ткани, появилась из своей спальни. Он инстинктивно сжался, она отпрянула, воскликнув:
– Господи помилуй. Бонами! Преодолевая замешательство, он сказал, храбрясь:
– Я без корсета, потому что вам они не нравятся, вы мне сами это сказали!
Придя в себя, она подбежала к нему и положила свою тонкую руку на его плечо:
– Дорогой друг, вы, наверное ошибаетесь! Как я могла сказать такое?
– Нет, я не ошибся, – подтвердил сэр Бонами, пристально глядя на нее. – Вы убедили меня отказаться от тугой шнуровки!
– Я, должно быть, сошла с ума! – сказала ее светлость.
– И еще, – продолжал сэр Бонами, – вы сказали, что я скриплю!
– Ну, это я припоминаю! Но не обращайте внимания, мой дорогой! Я уже к этому привыкла! Никогда не отказывайтесь от своего камберлендского корсета, прошу вас!
– Знаете, моя дорогая, – сказал сэр Бонами, и озабоченное выражение сошло с его лица, – вы сняли камень с моей души! Проклятье! Я счастливейший из людей! Благослови вас Господь, моя любимая!
Леди Денвилл, спокойно освободившись из его объятий, выпроводила сэра Бонами в его спальню и, вернувшись к сыновьям, сказала:
– Бедный Бонами! Я очень расстроена! Ведь я только сейчас осознала, насколько он нуждается в моей заботе!
– Я не думаю, что он это понимает, мама, – сказал Кит.
– Еще не понимает, но я обещаю, что поймет! Конечно, это будет для него ужасным ударом, но он уже становится бодрее! Негодники! Вы не должны над ним смеяться!
– Только позволь мне сказать ему, что ты не будешь его кормить одним печеньем и содовой водой – воскликнул Кит.
При этих словах она не могла удержаться от приступа заразительного смеха.
– О бедный ягненочек! Как будто я могу быть столь бесчеловечной! Я должна была бы понимать, что это его убьет! Скажи ему, что я не буду вмешиваться в его меню! То есть, я, конечно, буду, но он никогда об этом не узнает, поэтому без всяких угрызений совести можешь ему это сказать, мой милый!
